Хэппи-энд - Стоун Кэтрин (книги без сокращений txt) 📗
.Рейвен молча кивнула. У нее не оставалось выбора.
Ей казалось, что Ник приглашает ее не только остаться на ужин, но и стать частью его семьи.
ЧАСТЬ ПЯТАЯ
Глава 24
Бель-Эйр, штат Калифорния
Понедельник, 8мая
– Привет, Рейвен! Это я, Саманта! С тобой хочет поговорить папа, но сначала мне нужно спросить тебя кое о чем. В эти выходные мы собираемся поехать на ранчо в Санта-Барбару. Хочешь поехать с нами?
– С вами? – растерянно переспросила Рейвен.
– Ну да! Поедут бабушка с дедушкой, мы с Meлоди, несколько наших друзей и ты с папой!
– С удовольствием принимаю твое приглашение, – улыбнулась Рейвен и мысленно добавила: «Если, конечно, Ник знает об этом и не имеет ничего против».
– Отлично! Я научу тебя ездить верхом!
Рейвен не сразу ответила на последнюю фразу Саманты. Она не знала, как сказать девочке, что ей нужно быть сейчас очень осторожной, потому что в ней зародилась новая жизнь, маленькая сестричка или братик Саманты.
Наступление беременности было для Рейвен самым настоящим чудом, подтверждение которому она получила от врача всего несколько часов назад. Ее будущему ребенку было всего шесть или семь недель, что полностью исключало возможность того, что его отцом мог быть Майкл, потому что Рейвен не встречалась с ним больше двух месяцев. Отцом ее ребенка был, вне всяких сомнений, Ник Голт.
– Знаешь, Саманта, давай на первый раз ограничимся твоей верховой ездой, а я попробую сесть на лошадь в другой раз, – мягко предложила Рейвен.
– Ты действительно так боишься лошадей? Ну, как хочешь! Ой, папа вырывает у меня телефоннуютрубку! Увидимся в пятницу!
– В пятницу?
На ее вопрос ответил уже Ник, а не Саманта. – Да, мы хотим отправиться на ранчо в пятницу, где-нибудь часа в три. Привет, Рейвен!
– Привет! Ты не возражаешь против того, чтобы и я поехала вместе с вами?
После того как родители Ника вернулись из Дeнвeра, он и Рейвен проводили вместе каждую ночь. Правда, были и некоторые исключения. Два дня они не виделись, потому что Мелоди захворала и Ник хотел быть рядом с дочерью. Потом была разлука на три дня, когда Ник улетал в Даллас; еще четыре дня разлуки, когда Рейвен улетела по делам в Нью-Йорк; и еще четыре ночи они провели каждый в своей постели, потому что Рейвен чувствовала сильную и необъяснимую – пока она не узнала о беременности – усталость, от которой засыпала крепким сном уже в семь часов вечера.
Девочки пока что ничего не знали о том, что их отец почти каждую ночь проводит в доме Рейвен. Примерно дважды в, неделю они вчетвером куда-нибудь ходили, а потом к ним присоединились и бабушка с дедушкой. Рейвен очень нравилась девочкам, и они видели, что их отец тоже к ней неравнодушен. Однако Ник и Рейвен были очень осторожны и в присутствии девочек даже не прикасались друг к другу.
– Против? Нет, конечно! – ответил Ник.
– А твои родители? А там, на вашем ранчо, найдется комната для гостей, где я могла бы ночевать?
– Комната есть, родители согласны, – шутливо ответил Ник. – Ну так как? Ты сможешь отправиться вместе с нами в пятницу, во второй половине дня? Или у тебя есть неотложные дела? Мы поедем на двух машинах, так что ты сможешь вернуться в город раньше нас, если в том появится необходимость.
– Хорошо, я буду готова к трем часам.
– Вот и отлично! Как у тебя прошел день?
Рейвен понимала, что за этим вопросом скрывается другой. Ник хотел спросить, чувствует ли она себя по-прежнему сильно уставшей или ему можно прийти сегодня ночью. Ей очень хотелось сказать ему, что она ждет его с нетерпением, чтобы рассказать одну восхитительную новость, но она хорошо понимала, что такая поспешность с ее стороны преждевременна. Врач осторожно предупредил ее, что в первые три месяца беременности высока вероятность выкидыша, особенно у нерожавшей, как Рейвен, женщины.
У нее была еще одна причина пока не говорить Нику о своей беременности. Она опасалась, что он сочтет это хитрой уловкой, чтобы заставить его жениться на ней. Рейвен прекрасно знала, что Ник не сможет отказаться от собственного ребенка.
– Отлично! – ответила она наконец и невольно улыбнулась, думая о крошечной отважной жизни, поселившейся там, где не смогла поселиться ни одна другая. – Буду ждать тебя сегодня вечером. Придешь?
Последние пять недель Джейсон, возвращаясь в свои апартаменты в одной из лучших гостиниц Гонконга, каждый раз первым делом подходил к аппарату факсимильной связи, установленному на его рабочем столе. Каким бы усталым ни был режиссер, очередное послание от Холли действовало на него тонизирующим образом, заряжая новой энергией. Прочитав послание, он, в зависимости от того, какое время суток было в Кадьяке, Звонил .по телефону или садился писать ответный факс. Несмотря на разделявшие их тысячи миль, Джсйсон и Холли могли почти немедленно связаться друг с другом при помощи новейших коммуникационных технологий. Факсимильная связь сохранила интимность эпистолярного жанра и даже приумножила ее, поскольку послание не могло потеряться в пути, быть отправленным по другому адресу или же прочитано любопытным чужаком.
Джейсон и Холли писали друг другу каждый день, подробно рассказывая о своих делах и заботах. Он посылал ей куски сценария, которые были отсняты в тот день, делая пометки на полях, Kотopыe помогали Холли учиться писать сценарий. Он также подробно описывал все события, имевшие место на съемочной площадке; писал о достопримечательностях Гонконга, этого экзотического города, где Восток встречался с Западом.
Холли отвечала Джейсону такими же подробными ежедневными посланиями. Она работала над очередной книгой и в каждом послании писала для него краткое содержание готовых глав. Кроме того, она работала над сценарием к фильму «Дары любви» и регулярно посылала ему готовые страницы, чтобы он внимательно прочитал их и прислал подробный комментарий. Как и Джейсон, Холли часто писала ему об удивительных изменениях в окружавшей ее северной природе.
Джейсон был в Гонконге, городе, в котором жизнь бурлила и кипела круглые сутки, а Холли продолжала уединенную жизнь в холодном спокойном Кадьяке.
Джейсону удалось выполнить весь съемочный план за обещанные шесть недель. В ближайшую пятницу он собирался вылететь из Гонконга прямо на Аляску, в Кадьяк, и пробыть с Холли до воскресного вечера, когда ему придется лететь в Даллас завершать начатые в Гонконге съемки.
Вернувшись во вторник поздним вечером в свои апартаменты, Джейсон, как всегда, направился к факсу, но на полпути его внимание привлек мигавший огонек на панели автоответчика. Значит, в его отсутствие кто-то оставил для него сообщение. Это не могла быть Холли, потому что, несмотря на неоднократные просьбы Джейсона, она никогда не звонила ему по телефону.
Джейсон хотел было сначала прочитать послание от Холли, но вместо этого включил запись автоответчика, подумав, что дело может оказаться срочным. Через секунду он услышал голос Бет Робинсон. Она просила срочно перезвонить в Лос-Анджелес в любое время дня или ночи. Джейсон нахмурился и стал набирать номер. Он не ожидал звонка от Бет, потому что вскоре после того, как он дал ей задание найти как можно больше информации об убийстве, совершенном неким психопатом Дереком – надо сказать, почти невыполнимое задание, – у нее внезапно началась сильнейшая головная боль. Когда ее привезли в отделение «Скорой помощи», выяснилось, что у нее поднялось до запредельных значений кровяное давление. Через несколько дней секретарша Джейсона сообщила своему боссу, что Бет сделали кесарево сечение, в результате которого на свет появился здоровый горластый малыш. Сама новоиспеченная мамаша чувствовала себя неважно, но врачи обещали быстро поставить ее на ноги.
Получив известие о рождении ребенка, Джейсон послал Бет и ее крошечному сыну огромный букет роз и большой набор всевозможных пеленок и распашонок с ползунками. Джейсон имел все основания полагать что теперь Бет забыла о его задании, с головой уйдя в заботы о новорожденном. И он не стал напоминать ей об этом, решив узнать все подробности позднее у самой Холли.
