Мои красные туфли - Меррил Лиана (книги бесплатно без регистрации .TXT) 📗
– Калифорнийская королевская кровать, – громко произнесла Карли.
Эван закинул руку за голову и постучал по спинке.
– Прочная. Чтобы сломать, придется изрядно попотеть. Карли представила себе тот процесс, который имел в виду Эван, и откашлялась.
– Честно говоря, даже никогда не думала о такой возможности, – призналась она.
– А я сразу именно об этом и подумал – еще в самый первый раз, когда притащил тебя сюда от Даны.
– Правда? – Об этом первом разе она могла думать лишь с ужасом. Стоило только представить собственную внешность: неопрятная, взъерошенная, с размазанной тушью. И скорее всего не переставая несла какую-нибудь несусветную чушь.
Эван откинул одеяло и посмотрел на обнаженную подругу.
– Тогда я подумал, что ты просто неотразима: такая красивая на этих красивых простынях.
– Но на мне же был халат, – возразила Карли и натянула одеяло.
– Халат появился позже, – пояснил Эван. Он схватил одеяло и сбросил его на пол. Под внимательным оценивающим взглядом Карли даже поежилась. – Зачем ты это делаешь? – спросил он.
– Что?
– Нервничаешь, когда я на тебя смотрю.
– Вовсе и не нервничаю. – Девушка упорно разглядывала висевший под потолком кондиционер. Его давно пора протереть – совсем пыльный.
– А что ты видишь, – почти шепотом спросил Эван, нежно проводя пальцем длинную изогнутую линию по всему телу подруги – от макушки по шее, груди, животу, бедрам и ногам, – что видишь ты, когда смотришь в зеркало?
Карли повернулась к нему спиной.
– Тебе вовсе незачем это знать.
– Могу поспорить, что ты видишь совсем не то, что вижу я. – Эван обнял ее и крепко прижал к себе, как всегда делал в минуты близости. – Хочешь знать, что вижу я?
Карли вздохнула.
Он сжал ее в объятиях еще крепче и нежно зашептал в самое ухо:
– Вижу добрую, смешную, теплую. – Он нежно погладил ее по волосам. – Вижу обворожительную улыбку, прекрасные карие глаза, губы, которые так и просят поцелуя, и женщину, которая в постели просто-напросто сводит меня с ума.
Карли вспомнила ту глупую игру, в которую они с Даной играли со своим счастливым печеньем.
«Тебя ожидают прекрасные мгновения», – пророчила найденная записка. «В постели!» – одновременно закричали тогда подруги. Сейчас, когда предсказание начало неожиданно сбываться, Карли пожалела, что ограничила пророчество такими узкими рамками.
Эван встал очень рано – как и в день их первого путешествия в Мексику. Работа не ждет. Надо идти.
Он ушел, а Карли вытянулась в кровати, стараясь ощутить рельеф матраса. Внезапно ей пришло в голову, что тот след, который оставляет в постели любимый, точно повторяет рельеф его тела. Этот след дарит самое счастливое и в то же время самое печальное ощущение обладания и потери.
Не одеваясь, Эван прошлепал в кухню и начал варить кофе. Но в спальню, словно смена караула, явился Один. Он запрыгнул на кровать, возмущенно обнюхал подушку соперника, потоптался на ней и наконец улегся.
Карли прислушивалась к шуму воды в душе и раздумывала, не присоединиться ли к процедуре. Может быть, это немного оттянет разлуку. Но Эван так торопился, что выскочил раньше, чем она успела принять окончательное решение.
– Ну вот, – разочарованно протянула Карли, сожалея об упущенной возможности.
Эван вошел в спальню в том же виде, как и вышел из нее, то есть совершенно голый. В каждой руке он нес по чашке кофе. На левом бедре красовалась симпатичная родинка в форме полумесяца.
– Что ты сказала?
– Да так, просто разговаривала с Одином.
Эван пробормотал что-то невнятное и поставил чашки на столик возле кровати. Натянул плавки и джинсы. Надел рубашку, однако застегиваться не стал. После этого сел на край кровати и взял свою чашку.
Карли села и протянула руку, чтобы дотронуться до него. Провела ладонью по груди, поцеловала в шею и начала застегивать рубашку.
Эван сжал ее руку и поцеловал.
– Ты это видишь?
– Да.
Эван смотрел, чего-то ожидая.
Карли грустно улыбнулась и пальцами прикоснулась к его щеке.
– А что я еще вижу, ты не хочешь знать. Эван понимающе кивнул:
– Наверное, ты права.
– Все будет прекрасно. – Она застегнула последнюю пуговицу.
Карли отмеряла нужное количество ванилина, и в этот момент зазвонил телефон.
– Чем занимаешься? – спросил Эван без всякого вступления.
От этого голоса сердце выскочило из груди и закружилось по комнате.
– Пеку печенье.
– Сейчас приеду, – коротко констатировал он и повесил трубку.
Пятнадцать минут спустя Карли выкладывала печенье на противень, а Эван в это время стоял за спиной и целовал ее в шею.
– Сколько они будут печься? – поинтересовался он. Рука скользнула под фартук и расстегнула пуговки на груди.
– Двенадцать минут. – Его ладонь гладила ее кожу, и Карли вздохнула. – А через пятнадцать ты уже сможешь их съесть.
– Не могу ждать, – промурлыкал он в самое ухо.
– Сейчас начнется отсчет. – Карли освободилась из объятий, поставила противень в духовку и завела таймер.
– Двенадцать минут, – напомнил Эван и, развязав фартук, аккуратно его снял. Еще через тридцать секунд Карли уже оказалась прижатой к стене, а ее шорты и трусики полетели через плечо мужчины.
В кухне появился Один.
– Мяу? – тихо спросил он.
– Не сейчас, милый, – выдохнула Карли. – Почему бы тебе не пойти поиграть?
– Я и так играю, – ответил вместо кота Эван, склоняясь к ее груди.
Карли наконец расстегнула пуговицы на рубашке Эвана и стянула ее с плеч. А он скользнул по телу Карли вниз.
– Восемь минут, – провозгласил он и дотронулся губами до интимного места. Потом закинул ее ногу себе на плечо и погрузился в глубокий поцелуй.
Восемь минут – это время, в течение которого солнечные лучи преодолевают космическое пространство и касаются поверхности Земли. Такая уйма времени оставалась у Карли до того, как ей предстояло стать сверхновой звездой.
– Пять минут, – сообщил Эван. Он встал, спустил джинсы и плавки и надел кондом.
– Всего пять минут! – жалобно воскликнула Карли. Она могла заниматься этим часами. Почему, ну почему она не затеяла печь огромный пирог?
Эван легко поднял девушку, чтобы она могла обвить его ногами, и стремительно вошел в нее, словно не имел в запасе ни единой свободной секунды. Собственно, так оно и было.
Кухня наполнилась ароматами масла, ванилина, шоколада и звуками желания, страсти и безумного секса.
– Три минуты, – слегка задыхаясь, заметил Эван, взглянув на часы.
– О Господи, Эван, заткнись! – завопила Карли, как можно крепче, почти отчаянно, цепляясь за него руками и ногами. Она почти умирает, а он занимается арифметикой. Карли, Эван и печенье дошли до кондиции почти одновременно, с разницей всего в несколько секунд. Глядя, как обворожительный полуголый Эван вытаскивает противень из духовки, Карли поймала себя на мысли, что отныне звонок кухонного таймера навсегда останется для нее символом высшего наслаждения и будет вызывать соответствующую реакцию. Довольно щепетильная ситуация.
Они с удовольствием принялись поедать вкусное печенье, запивая его холодным молоком. Карли жевала с каким-то горьковато-сладким удовлетворением. Свежее печенье наполнилось особым смыслом. Ведь эти двенадцать минут она могла провести в полном одиночестве.
– Хочешь, пойдем в «Боул»? – неожиданно предложил Эван.
– У меня после него всегда болит рука, – отказалась Карли.
– Не в боулинг, – медленно объяснил Эван, – а в «Холливуд Боул» [2]. Сегодня среда, а по средам там играют танго Пьяццолы. Можно устроить пикник.
Карли взглянула с подозрением. Неужели он предлагает сидеть под звездами, потягивать вино и слушать музыку?
– Ты что, приглашаешь меня на свидание?
– Похоже, что так. – Судя по всему, самого Эвана эта мысль тоже удивила.
2
«Голливудская чаша» – голливудский летний театр.