Излеченные души (ЛП) - Коул Тилли (книги хорошего качества .TXT) 📗

— Не переживай, Вик. Таннер все равно обскочит тебя, — сказал Тэнк. Викинг начал снимать футболку.

— И снова, бл*дь, за старое, брат? Клянусь, ты говоришь это, только чтобы я разделся. Тебя возбуждает моя бледная задница? Красотка не удовлетворяет тебя?

Все братья рассмеялись, а Флейм отпустил меня и направился к грилю. Я повернулась, чтобы присоединиться к Мэй и Лиле, когда краем глаза увидела, что АК выходит из коттеджа. Переполненная благодарностью к этому мужчине, я направилась к нему, а на его лице заиграла улыбка.

— Привет, Мэдс...

Я прервала приветствие, обняв его за талию. АК замер. Не в состоянии долго выдержать его прикосновение, я отстранилась и, потупив взор, сказала:

— Спасибо тебе.

АК нагнулся, в его лице читалось замешательство.

— За что?

Позади нас была тишина. Я наклонилась и прошептала:

— За то, что спас его. Дал ему семью... спас его для того, чтобы он однажды спас меня.

Глаза АК расширились и он сглотнул.

— Он рассказал тебе? — спросил он пораженный.

Я кивнула.

— Он все мне рассказал.

АК запустил руку в волосы и воскликнул:

— Бл*дь.

— Ему... Ему повезло иметь такого друга, как ты, в своей жизни, — добавила я, быстро отворачиваясь.

Внезапно АК схватил меня за руку. Когда я посмотрела ему в глаза, он спросил:

— Теперь он в порядке, Мэдс? Он избавился от того, чем бы, бл*дь, это ни было?

Оглянувшись через плечо, я увидела, что Флейм пристально смотрит на руку АК на моём плече. Его ладони были сжаты в кулаки по бокам, но он не двигался.

Отступив, АК опустил руку.

— Я верю, что почти, — заверила я.

— Черт. Брат заслуживает того, чтобы избавиться от своего прошлого. Раз и навсегда, бл*дь. — АК усмехнулся и добавил: — По крайней мере, сейчас у него есть ты, Мэдс. Он наконец заполучил тебя.

После этого АК присоединился к своим братьям. Я увидела, как Флейм направился ко мне, но вытянула руку и покачала головой. — Все хорошо, — сказала одним ртом, и Флейм замер на месте.

— Мэдди? — я последовала за голосом и приблизилась к Мэй и Лиле. Мэй указала на участок поляны подальше от всех и мы сели.

Мэй посмотрела через мое плечо на Флейма, затем на меня, улыбаясь.

— Ты не вернешься в мой дом, ведь так?

Покраснев, я покачала головой.

Лила взяла меня за руку.

— Я очень счастлива за тебя, Мэдди. Ты этого достойна.

Слезы защипали глаза и я сказала:

— Я счастлива. — Моя нижняя губа дрожала: — Я очень счастлива. И Флейм тоже. — Мэй и Лила прослезились вместе со мной. Рассмеявшись, я положила ладонь на живот Мэдди. — Особенно теперь, когда стану тетей.

— Тетя Мэдди, — прошептала Мэй и подняла мою руку, поцеловав ладонь.

Затем Мэй спросила:

— Он нежен с тобой, Мэдди? Знаю, это не мое дело, но я должна знать. Мы не обсуждаем подобное. Но я просто... Просто должна знать, нежен ли он с тобой.

Мое сердце разбилось из-за ее вопроса, но подняв взгляд, я кивнула и прошептала:

— Да, он идеален.

Слезы Мэй падали на ее кожаные штаны. Она ответила:

— Это хорошо, сестра. Очень хорошо.

Я посмотрела на Мэй и Лилу. Я была так счастлива, что познала любовь. Запрокинув голову к небу, я закрыла глаза, посылая молитву к Господу, чтобы Белла тоже была счастлива. Наконец счастлива, потому что сестры, за которых она так упорно сражалась, нашли настоящую любовь.

Любовь в идеальном проявлении.

25 глава

Флейм

Три дня спустя...

Проснувшись, я обнаружил, что за окном еще темно. Вытянув руку к Мэдди, запаниковал, найдя ее сторону кровати пустой. Я подскочил с кровати, и по холодному полу помчался в гостиную. Там моё сердце ухнуло вниз. Мэдди сидела у люка, у гребаного люка, держа в руке чертов нож.

— Нет! — заорал я и бросился вперёд. Мэдди подняла голову на звук моего голоса и попятилась назад, ударившись спиной о стену. Затем, впервые за последние дни, я почувствовал, что пламя начало просыпаться. Пламя, которое не прекращалось, как только начинало движение.

И я начал расхаживать туда-сюда. Затем мне захотелось взять нож. Затем...

— Флейм? — позвала Мэдди нежно, остановив мои хаотичные движения. Я пытался выровнять дыхание, старался успокоиться. Посмотрел туда, где она сидела, но Мэдди уже была на ногах, а в руках у нее был чертов нож.

И по какой-то причине от мысли, что она держала в руках этот чертов нож, моя кровь разбушевалась с новой силой. Потому что нож принадлежал ему. И этот нож причинял только боль. Он был моим чертовым проклятием.

— Отдай мне нож, — выплюнул я, но Мэдди попятилась назад, унося нож с собой. — Мэдди...

— Ты когда-нибудь возвращался? — вопрос Мэдди оглушил меня.

Я нахмурился. Мэдди сделала глубокий вдох и шагнула ближе.

— Ты когда-нибудь возвращался в дом, в котором вырос?

Воздух, будто выбило из моих легких, при упоминании этого гребаного дома. Я сжал ладони в кулаки и покачал головой.

Мэдди продвинулась еще ближе.

— Ты знаешь, где твой отец? Знаешь, что с ним случилось?

Я вздрогнул от мысли, что отец вернется в мой разум, и покачал головой снова.

— Нет. Я не имению гребаного понятия, что с этим уродом, — выплюнул я.

Затем Мэдди подняла нож и протянула его мне.

Сама она направилась в спальню, а я наблюдал за ее уходом. Затем опустил взгляд на старый нож в моей руке. Все эмоции, что я испытывал в этой чертовой дыре, нахлынули на меня. Я посмотрел в сторону люка. Люк был установлен после того, как построили дом. Он напоминал мне о том, что я был злом во плоти. Он был местом, где выпускалось пламя.

Место, где он мог продолжать брать меня...

Внезапно меня затошнило.

Бросив нож на пол, я рванул в спальню, к Мэдди. Она сидела на кровати, голая, обхватив руками согнутые в коленях ноги. Она плакала.

— Мэдди, — прошептал я, делая шаг вперед.

Она подняла руку и заговорила:

— В своей жизни я молилась за две вещи. Я представляла, что если это сбудется, я буду свободна. — Мэдди вытерла щеки от слез. — Я желала смерти Моисея. Я хотела стоять над ним и знать, что он мертв. И также я хотела чувствовать себя в безопасности. Чувствовать это всем своим сердцем. Я хотела знать, что никогда в жизни мне больше не причинят боль. — Она всхлипнула. Смотря мне прямо в глаза призналась: — И ты дал мне и то, и то. В действительности, дал мне даже больше. Потому что также я получила тебя. Я влюбилась в тебя. И могу прикасаться к тебе. Могу заниматься с тобой любовью, и полностью уверена, что ты не причинишь мне боль.

Мой желудок, будто завязался узлом, а в груди защемило. Затем Мэдди продолжила:

— Ты живешь в мире, в котором не знаешь, жив твой мучитель или мертв. Ты живешь в доме, в котором присутствуют отголоски всего, от чего ты страдал. — Она подняла голову и сказала: — Конечно же твоя израненная душа не может быть полностью... полностью... излечена. Потому что ты живешь без уверенности, что можешь быть полностью свободен.

Ненавидя то, что она плачет, я неуверенно продвинулся ближе и прошептал:

— Мэдди.

Своими ушами я слышал, как мой глубокий голос дрогнул.

Мэдди вытянула ноги на кровати и раскрыла объятия:

— Иди ко мне, — прошептала. Я двинулся к кровати и ляг рядом с ней, прижав Мэдди к груди.

Я обнимал ее, пока она плакала. Но мог думать только об ее словах. Я никогда не узнавал, что случилось с моим отцом после того, как я ушел. Что с нашим домом? С телом Исаии?

Затем подумал о люке в моей гостиной. У меня никогда не было смелости открыть его или залезть внутрь. Но он продолжал напоминать мне, что я — ошибка. Зло. Тьма. Что я гребаная смерть.

Даже после того как я покинул дом, больницу, он мог продолжать брать меня, вытрахивать грех из моей плоти, в моей голове... до того как появилась Мэдди. Потому что с ней все изменилось. Больше никакой церкви. Никаких змей. Никаких криков... боли...