Мерло красное или Мурло страстное (СИ) - Ардмир Мари (читать книги бесплатно полностью .TXT) 📗
— Как?
— А так… я съезжаю из гостиничного номера с чемоданом, вы мой очень специфический носильщик-таскальщик.
После этого, видимо вспомнив анекдот, Артем сверкнул обезоруживающей улыбкой.
— Только головы не поднимайте и не смейте улыбаться, как сейчас. — Я указала на него. — Ваши ямочки вас сдадут с потрохами, и придется объяснять, что вы готовились к новой роли.
Прихватив чемодан, покатила его в сторону лифта.
Пункт 25: маленькая осторожность лучше большого разочарования
Чувство нарастающей лавины усиливалось с каждым днем. Волноваться о том, как будет принят новый стиль журнала, он не считал необходимым. Статьи приобрели новый окрас, истории и фотографии к ним — новый ракурс и свою особую насыщенность, взять, например, истории о Бадри или Боксере, такого контраста он от прошлых корреспондентов добиться не мог, как ни выкручивай либо смелости им не хватало, либо смекалки. А теперь что ни строчка, то всплеск эмоций.
В правильности нового направления Владимир был более чем уверен, сомнения возникали в другом: Гофунги, к чему им приглашать на сборище крупных бизнесменов директора одного из инвестиционных направлений и его якобы подружку? И он так и не понял, каким образом добился их согласия, если первоначально услышал категоричное — нет!
Ответ знает Татьяна, но как ее призвать к ответу? Что успела сказать? Когда, как и зачем?
Ну, положим, зачем и так ясно, кто будет работать на издание, потерявшее хорошую финансовую помощь, значит ради наживы. Но когда…? Неужели, пока я мучился от похмелья? Или же в то короткое время перекура, когда я излагал Савве смысл затеи, а он неопределенно вел бровями и сохранял молчание до самой последней затяжки сигаретным дымом.
Нужно было расспросить раньше. Но когда? Дал выходной и она побежала на встречу с Бадри. Отпустил на целую неделю после того случая, а она все время в городе и постоянно попадается на глаза…
Да спроси ты ее, поймай и спроси.
Думая так, Керимов сидел в уютном Bar BQ Cafe, ожидая, когда сестренка вернется из дамской комнаты. В первый раз за последний месяц предложил ей оставить близнецов с мамой и няней и проехаться по городу, чтобы развеялась. Она все больше стала походить на взвинченную невротичку, которая и спать не в силах и забыла, что значит есть. От пары часов сна наотрез отказалась, пожелав просто посидеть где-нибудь и поговорить. При этом сама каждые двадцать пять минут бежит в дамскую комнату, хотя он прекрасно знает — побежала звонить домой.
— Я вернулась, сообщила улыбчивая сестренка и села напротив.
— И как дела дома, Верусь?
— Ой, отлично спят как сурки, мама говорит… — вот тут она осеклась и залилась краской, вспомнила, как сама себе дала обещание никуда не звонить.
— Попалась.
— Хм, — протянула она и тихо рассмеялась, отбросив локоны назад. — А ты наконец-то стал более внимательным.
— Откуда упреки, я и был таким.
— Ой, не скажи. Я за тобой слежу, и я тебя вижу. Такая рассеянность невнятная, что подмывает спросить: кто она и когда ты ее с нами познакомишь.
Владимир отвернулся, глядя на проезжую часть, людей медленно прогуливающихся по тротуару и ответил:
— Ее зовут работа и вы с ней знакомы очень…
— Неужели кто-то на работе приглянулся? У тебя же на эту тему табу. — Усмехнулась сестренка, и накрыла его руку своей. — Эй, ты меня слышишь?
Владимир ее, несомненно, слышал, но его внимание всецело привлекла пара: очень колоритно одетый прихрамывающий мужчина и девушка в джинсах и черной рубашке, легко идущая рядом.
— Да сколько можно!
— Ты о ком так нежно? — сестра со смешком похлопала его по руке и так же обратила внимание на вид из окна.
— Одна из моих…
— Кошечек?
— Корреспонденток. — Сухо поправил он, и, не разжимая зубов, произнес, — И что ей дома не сидится, отпустил до конца недели, завтра ехать к Гофунгам, а она…
— Приобрела шило. — Подмигнула младшая и пристальнее стала разглядывать прохожих на Петровке. Историю о том, как он чуть было не лишился инвестора, Вера знала в общих чертах, а о том, что одни из инвесторов пригласили их к себе, он рассказал сегодня. На младшую можно было не смотреть. И так ясно стало, что освещение в зале теперь ярче за счет ее сияющих от любопытства глаз. И зачем рассказал? Точнее поделился,… точнее пожаловался,… точнее посетовал.
— И как же выглядит псевдо-невеста?
— Не помню, чтобы я тебе хоть что-то рассказывал.
— Нет, конечно, о ней ты пожаловался маме, когда был не в меру… трезв. И немного посетовал сегодня.
— А я тогда… что именно сказал?
Она подмигнула и вновь похлопала по руке:
— Ты тогда сказал что-то вроде этого: «Зараза заставила поверить, что мы вот-вот сойдемся…»
— «А теперь в Израиль тащиться с ней!»
— Смотри-ка, не соврал. — Он повернулся к ней и прищурился, — так, а ты откуда знаешь, что в Израиль?
— Вот только не делай сердитых глаз.
— Мама, значит…
— Но ты сам говорил, — всплеснула она руками.
— Что говорил, — он добавил в голос еще пару сердитых ноток в голос.
— Так…, если я не в духе, то о делах младшенькой тебе легче справиться у мамы. Так и мне пришлось… — Она прищурилась на него и глаза Веруси опять сверкнули. Стало понятно, увести младшую от неприятной темы не удалось.
— Ах, ты плут! Владимир, завязывайте с наездами. — Официальным тоном попросила она и тут же расплылась в озорной улыбке. — Так ты покажешь мне ужас твоей холостяцкой жизни?
— А предлагаю поиграть, найди ее.
— Хммм… — постукивая пальчиками по столешнице, она всецело отдалась разглядыванию прохожих. — Ты любишь шатенок, в крайнем случае, светленьких, веселых или задир, легких на подъем и… надеюсь уже добрых, теплых и положительных. Все же после твоей бывшей интерес к стервозам должен был поутихнуть.
— Не отвлекайся. — Слышать что-либо об Олесе не хотелось. Маленькая пиявка теперь ищет, как извернуться и потребовать другой участок земли в счет одного из пунктов брачного договора. Сейчас остается лишь вздыхать, каким же недалеким он был тогда.
— Нашла! — Веруся всплеснула худыми руками. — Шатенка рядом с тем хромым в зеленых алладинах!
Пара почти вышли из обзора, и ее точному выбору можно было искренне удивиться: — Откуда…? Как ты догадалась:
— А ты как-то сказал, что легендарный писака Жаб ваш водится с одной из новеньких. Гроховская новенькая, а Жмурко по словам Стаса тот еще неформал. — Сестренка поддалась вперед, чтобы посмотреть в спину удаляющихся.
— Так это они?
— Да… И это бывшие супруги, как я понял.
— Тогда понятно, почему он ее так обнимает, — прокомментировала младшая и, пожав плечами, села обратно. Веруся принялась за десерт, якобы полностью потеряв к ним интерес, а вот его так и подмывает пройти к дальнему окну чтобы проверить, так ли очевидны объятия перепончатого.
Он дал себе еще минуту или даже две и с извинениями вышел из-за стола.
— Угу, — отмахнулась сестренка, а затем добавила совсем тихо или же ему показалось, что добавила, или же это внутренний голос со смешком заметил: «и минуты не продержался»
Когда мы поднялись в номер шикарной гостиницы Марриотт Роял Аврора на Петровке, в которой на мое имя забронировали номер на неделю, и оплатили кредиткой Артемия, я ожидала, что он тут же начнет сдергивать с себя костюм для маскарада, но моим домыслам не суждено было осуществиться. Сбросив сумки на софу и уткнув в угол чемодан, он развернулся с веселой улыбкой: — Куда пойдем?
— А мы пойдем? — я вспомнила, как мы прорывались через холл в его первой гостинице, а затем спешно вызывали такси за углом, и крадучись шли к ресепшену в этой гостинице и судорожно сглотнула. — Вы не передумали?
— А ради чего, по-вашему, я переодевался в это цветастое безобразие?
— Аааа… но…
— Вы вызвались со мной, так будьте мужественны, — с ухмылкой сыронизировал он.
