Прими как есть (СИ) - Данина Дарья (список книг .txt, .fb2) 📗
— Ненавижу тебя, — прохрипела, сдерживая дрожь, — какой же ты… жалкий…
Жалкий?
Стас на секунду опешил.
Она совсем не соображает? Его называет жалким, когда сама не вызывает ничего, кроме жалости?
Ложь, кончено…
Потому что Кристина вызывала в нем столько всего… только он не признается. Ни за что на свете.
— Ты себя лучше пожалей, — небрежно произнёс и, стараясь казаться расслабленным, нажал на кнопку на ключах. Включил автозапуск, чтобы погреть тачку и согреться самим. — Что в твоей башке? Ты совсем дура, что выбежала на улицу с мокрой головой?
Кристина усмехнулась. Надсадно. Горько. Качнув головой, закрыла лицо ладонями, а затем провела ими верх. Натягивая кожу и зарываясь пальцами в мокрые волосы.
А Стас смотрел. Развернувшись к ней, смотрел на красивое лицо, искаженное бессилием и отчаянием.
Что ты будешь делать?..
— Я не хочу, чтобы ты проводила время с этим уёбком, — задетое эго рвалось наружу. Он не мог так просто отпустить то, от чего его зубы едва не крошились. — И будет лучше для всех, если ты меня услышишь, Тина.
Кристина открыла глаза. Медленно убрала руки от волос и, сглотнула ком, вызывающий зуд в глотке, посмотрела на Стаса.
— А что дальше?
— Ничего. Я просто хочу, чтобы ты держалась от него подальше.
— Что ещё? Что ещё нужно, чтобы твоё ущемленное эго успокоилось? С какой стати? Кто ты?
— Ты знаешь, кто я. — произнёс, не отрывая взгляд от её глаз.
Насильник… подумала она.
Насильник… проговорил про себя.
Ублюдок.
— Ты болен, — ей так сильно хотелось сделать ему больно! Так сильно, что хотелось орать об этом на всю округу! Так больно, чтобы он сдох от этой боли!
— Что? — его брови слегка приподнялись.
— Что слышал, — ответила после глубокого вздоха. Успокаивая себя тем самым. — Кто тебя так сильно обидел? Кто позволил тебе считать, что с людьми можно так поступать? Кто тебя этому научил?
— Тина, не неси бред, — Стас отвёл взгляд, чувствуя нервозность. Проблема была в том, что он искренне считал, что с ним всё в полном порядке. А если даже она права…
Он реально болен, потому что его поступкам не было никакого объяснения.
Потому что это касалось только её.
Она — единственная… До её появления, он никогда не испытывал ничего подобного. Словно в его простреленную голову была вшита программа… заводская, мать её! Сделай рыжей больно.
— Твоя мама недостаточно любила тебя в детстве? Тебя обижали? Что происходило, что ты превратился в такое чудовище?
— Остановись, Тина, — спокойно произнёс, сдвигая брови. Снова разворачиваясь к девушке, и демонстрируя ей небрежную ухмылку. Словно говоря ей: ты не проймёшь меня, мышка. Не докопаешься до сути. Я тебе не по зубам. — Сама-то веришь в этот бред? Психолог из тебя никудышный…
— А из тебя — человек.
Стас молча смотрел на неё. Переваривал сказанное. И, спустя несколько секунд, резко вытянул руку. Кристина вздрогнула и дёрнулась назад, но затылок ударился о стекло, и девушка зашипела. А Стас, воспользовавшись моментом, перехватил рыжую за затылок и рванул её на себя.
Их лбы столкнулись. Кристина перестала дышать. Руки машинально обхватили его плечи. Спина выпрямилась, словно между каждым из позвонков забили по гвоздю.
— Думаешь, ты особенная? — его шёпот показался ей громоподобным. Глядя на него широко открытыми глазами, она молча открывала рот и едва не давилась от удушья. — Думаешь, пронять меня своими речами? М? Сказать тебе, чего я хочу? — другая рука Стаса рванула её куртку за грудки, — ЭТО ты так сильно хотела услышать? — Стас сдвинулся по сиденью, заставляя Кристину толкнуться назад и прижаться спиной к двери, — Хочу, чтобы ты раздвигала свои ноги только передо мной… Слышишь? Внимаешь? Хочу трахнуть тебя снова. А потом, может быть, ещё раз. А если не надоест — опять. Так сильно, Тина, что я действительно сам себе кажусь больным. Что ты… делаешь со мной? М?
И… вот оно. Маленькая, крошечная слезинка сорвалась с внешнего уголка её глаза. Дрожа, скатилась по щеке, задерживаясь на линии нижней челюсти. И, стиснув пальцы на волосах влажных и холодных волосах Тины, он приподнял её голову, и губами поймал солёную горошину.
— Просто… давай ты не будешь всё усложнять? — пальцами Стас нащупал язычок на молнии её куртки, и протянул бегунок вниз. — Я могу сделать твою жизнь невыносимой. А могу помочь твоему отцу с реабилитацией, Кристина. Решать только тебе…
Глава 43
Кристина устремила затравленный взгляд на его руку. Ту, что он неторопливо опускал вниз вместе с бегунком. Но внимание привлекло нечто иное. Костяшки. Если быть точнее — сбитые костяшки на его кулаках. Осознание пришло само собой. Неожиданно. Словно удар по голове.
Перед глазами возникло лицо Артёма. Его разбитые губы, бровь, синяки… взгляд, который он отводил после каждого вопроса.
— Это ты сделал? — тут же спросила вслух.
Стас, кажется, не ожидал подобного вопроса. Да и вообще не понял, что она имела в виду. Отвлёкся от молнии на её куртке. Их взгляды пересеклись.
— Что именно? — даже бровью не повёл.
— Ты… — глубоко вдохнула перед тем как продолжить, — избил Артёма?
Было несколько секунд, чтобы попытаться уловить хоть какие-то эмоции на его лице. Ухватиться за что-то, чтобы понять: она ошиблась? Или всё же нет?
— Тебя это так сильно волнует?
Стас почувствовал лёгкую волну крошечных мурашек, что стекали вниз по хребту. Такое же лёгкое удовлетворение от того, что она догадалась…
Значит, этот "орёл" не проболтался. Ну, надо же?.. Какое, блядь, благородство!
А она… услышав его вопрос, сразу поняла: не ошиблась. Это его рук дело.
— Зачем? — искренне не понимала, для чего всё это нужно было?! Кому и что он пытался этим доказать?!
— Думаешь, я стану это с тобой обсуждать? — Холодный ослабил хватку на её затылке. А затем, мягкими и даже нежными движениями пальцев принялся массировать то место, где были стянуты её мокрые волосы. — Впрягаться за него вздумала?
Ему не нравилось то, что он видел в её глазах. Волнение. Вызванное кем? Этим ослом?
— Чего ты добиваешься?
Кристина пыталась не обращать внимание на то, какими ласковыми могут быть его прикосновения. Старалась не замечать мурашек, снующих вдоль её шеи к плечам, и обратно. Эти руки ведь совсем недавно делали ей больно…
— Я ведь и тебя предупреждал тоже, Тина… говорил: держись от него подальше. И его. Но вы… откуда такая спесь? Неужели ты ещё не поняла, с кем связалась?
— У тебя не все дома, Стас, — осознание, что всё стало ещё серьёзнее, чем было, медленно опускалось на её плечи неподъемной бетонной плитой. — Что ты творишь? Ты… — сглотнула. А после повела головой, чтобы освободить себя от его прикосновений. И Стас, вздохнув, всё отпустил девушку. Убрал руку от её головы и куртки. Но не отодвинулся. — Ты правда думаешь, что тебе всё сойдёт с рук? Думаешь, что на тебя нельзя найти управу?
— Кто? — усмехнувшись, обнажил белые зубы, — Ты, что ли найдёшь управу? Или он? Заяву на меня напишите?
— Думаешь, я не смогу?
Холодный перестал улыбаться. Слегка вытянул губы трубочкой, задумался ненадолго. Свёл тёмные брови. Опустил голову и, наблюдая за собственным руками, неспешно застегнул её куртку обратно. Дойдя до горла, остановился. Кончиками пальцев подцепил тонкую золотую цепочку на её шее. И, играючи, намотал ту на указательный палец. И всё же произнёс:
— А оно тебе надо, Тина? — исподлобья взглянул на девушку. — Проблем не оберёшься… я отряхнусь и пойду дальше. А вот ты…
Глотая его слова, Кристина ощущала как яростно бьётся пульс у неё на шее. Как неуёмно дрожит венка от его… правды.
Минуту. А может чуть больше… она молчала. Кусала губы и широко раздувала маленькие ноздри, переваривая сказанное им. И внутри всё скручивало от немого крика.
Он прав? Чёрт возьми! Пусть это будет ошибкой! Пусть он осознает, что творит! Потому что, если не осознает… он утащит её за собой. В преисподнюю, где ему самому, судя по всему, очень комфортно.
