Снова домой - Ханна Кристин (книги онлайн бесплатно txt) 📗
Он тотчас же угадал – это Фрэнсис. Ну, конечно, брат пришел к нему.
«Привет, Энджел!..»
Энджел хотел было ответить, но сообразил, что совершенно не знает, что говорить. Все его тело охватила какая-то странная слабость, голова закружилась. Энджел несколько раз моргнул.
И глухо ударился щекой о поверхность стола.
О черт, они все-таки начали... Эти кретины начали делать анестезию. Он чувствовал, как лекарство течет по жилам, постепенно отключая его тело. Он попытался напрячься, сосредоточить взгляд на висевших у него над головой пакетах... Но наркоз продолжал действовать. Казалось, ему в рот напихали ваты...
Доктор Арч вновь подошел к Энджелу:
– Расслабьтесь, мистер Джонс. Не мешайте лекарству действовать, расслабьтесь...
Энджел хотел приподнять подбородок, но даже это ему не удалось.
– Черт... черт бы всех вас побрал, всех... всех... Доктор Арч в ответ лишь улыбнулся и отошел к своему рабочему месту.
Энджелу хотелось отсоединить капельницу, вырвать иглу из запястья.
Но перед глазами все начало расплываться, а потом словно вспыхнуло солнце. Он запаниковал. Сердце отчаянно застучало.
– Эй, мистер Джонс, – произнес ему на ухо доктор Арч. – Не нужно так волноваться, дружище, поспокойнее. Просто расслабьтесь.
Энджел закрыл глаза. Затем заставил себя вновь открыть их.
Попытался смотреть на это появившееся солнце, яркое и горячее.
Что-то изменилось. Энджелу показалось, что добавился какой-то новый звук.
И тут он заметил ее. Она склонилась над ним, невероятно красивая, похожая на Мадонну.
– Энджел, ты слышишь меня?
– Мэд. – Он с облегчением вздохнул. Господи, как ему необходимо было сейчас коснуться ее руки. Еще один, последний раз Энджел также с удовольствием снял бы маску с ее лица, чтобы вновь увидеть улыбку Мадлен. Но лекарство с каждой секундой все дальше уводило Энджела от нее...
– Любил всегда... тебя...
Она погладила его по щеке, и от этого прикосновения у Энджела даже глаза защипало от счастливых слез.
Мадлен улыбнулась – он увидел, как в уголках около глаз набежали мелкие морщинки. О, как хорошо помнил Энджел ее улыбку. Господи, как же замечательно она умела улыбаться!
– Фрэнсис... – прошептал он. – Скажи ему, мне очень жаль... я виноват... всегда любил и люблю его тоже...
Внезапно Энджел увидел стоявшего тут же Фрэнсиса, улыбавшегося своей тихой, чуть застенчивой улыбкой. Фрэнсис шептал что-то подбадривающее, успокаивающее.
Но Энджел сразу сообразил: Фрэнсис – мираж. Мадлен смотрела на Энджела сквозь слезы. Он хотел сказать: «Не надо обо мне плакать». Но говорить уже не мог.
Веки его отяжелели, дрогнули. Последнее, что Энджел услышал, был голос доктора Арча: он что-то все говорил, говорил, говорил...
Затем все померкло.
Мадлен внимательно наблюдала за ходом операции.
Хирурги, ассистенты, медсестры – все они сгрудились над операционным столом, и каждый что-то делал: подавал, брал, промакивал, обсасывал при помощи специальных трубок, рассекал. Каждый вдох и выдох больного, каждая пульсация фиксировались чуткими приборами. К телу Энджела были присоединены.многочисленные трубки, катетеры, тело было тщательно протерто йодом, одето в стерильное белье. На голове была бумажная шапочка, веки были закреплены белой клейкой лентой. Обнаженным оставался лишь небольшой участок тела в области грудной клетки и желудка. Этот участок был тщательно обложен хирургической тканью, края которой удерживались при помощи полосок прозрачного пластика. Сейчас Энджел ничем не напоминал обычного живого человека.
Он был пациент.
Мадлен так и старалась сейчас думать о нем, призвав на помощь всю свою профессиональную выдержку. Но стоило Крису взяться за скальпель и прикоснуться острым лезвием к коже Энджела – Мадлен невольно вздрогнула.
Инстинктивно она закрыла глаза и мысленно переместилась в совершенно другой, далекий мир. Там работали аттракционы, бурлило праздничное карнавальное веселье, и она крутилась на карусели вместе с парнем, которого любила. Парень обнимал ее и говорил: «Я люблю тебя, Мэд».
...Она услышала электронное жужжание и открыла глаза. Ей не хотелось смотреть, как хирурги будут разрезать грудь Энджела, как его кровь забрызгает стерильные простыни, закапает на пол.
– Грудной расширитель, – резко скомандовал Алленфорд.
Мадлен поморщилась и сделала попытку вновь думать о карнавале. Тогда они в последний раз были вместе, и какой же прекрасный это был день! На небе сверкали звезды, в воздухе пахло жареной воздушной кукурузой!
Слышны были радостные мужские и женские голоса. Мадлен вспомнились сережки, которые Энджел подарил ей тогда, еще она вспомнила, как они закопали сережки под деревом в знак своей вечной любви...
Мадлен также подумала о Фрэнсисе, милом, любящем Фрэнсисе, и о бесценном подарке, который он оставил брату после своей смерти. Ведь рядом просто в нескольких шагах от Мадлен в эту минуту совершалось подлинное чудо.
– Приготовить шунт.
Мадлен открыла глаза. Ей не хотелось двигаться, однако она не могла и оставаться на одном месте. Мадлен медленно приблизилась к операционному столу. И сразу же определила, в какой стадии находится операция: грудная клетка Энджела была вскрыта, в ней зияла разверстая бордовая рана, обложенная хирургическими простынями. В рану были введены трубки, подсоединенные одним концом к сердцу, а другим – к аппарату, качавшему кровь.
Когда вводился шунт, все стоящие вокруг затаили дыхание. Механик, следивший за показаниями приборов, наконец объявил:
– Пока все в норме, доктор Алленфорд.
– Хорошо, – ответил тот, берясь за инструменты. – В таком случае давайте начинать.
Мадлен подошла совсем близко к операционному столу. Она глаз не могла отвести от обтянутых перчатками ловких рук Криса. Вытащив больное сердце Энджела, Алленфорд передал его патологоанатому. Сердце еще сокращалось. Патологоанатом положил мышцу в небольшую металлическую посудину и удалился.
Затем Крис взял в руки сердце Фрэнсиса. Все его движения, как показалось Мадлен, выглядели вполне обыденно. Было даже немного странно думать о том, что это розовое сердце некогда билось в груди Фрэнсиса.
Внимательно изучив сердце, Крис вложил его в грудь Энджела.
Потребовалось почти полтора часа, чтобы поставить и вшить новое сердце. Наконец доктор Алленфорд, взглянув на одного из своих ассистентов, произнес:
– Отлично. Можно попробовать...
Крис наложил последний шов на легочную артерию, и густая горячая кровь начала поступать в сердечную мышцу, насыщая ее.
Внезапно Алленфорд поднял глаза и посмотрел на Мадлен. Оба одновременно подумали: «Ну вот как будто и все...»
Казалось, в этот момент все остальные врачи и медсестры облегченно вздохнули. Мадлен наклонилась, почти касаясь головой хирургического стола. Она старалась заглянуть внутрь раны, в глубине которой лежало неподвижное сердце.
«Сокращайся же, – мысленно приказала она. – Иначе все пойдет насмарку...»
Большие настенные часы отмерили минуту, другую...
– Увеличить подачу изупреля, – ровным голосом распорядился доктор Алленфорд. – Дать до четырех...
«Ну же! – взмолилась Мадлен, сжимая ладони в кулаки. – Давай же, Фрэнсис...»
– Может, попробовать дефибриллятором? – спросил кто-то Алленфорда.
– Тсс, – прошептал Крис.
Все опять замолчали и стали смотреть на вшитое сердце. Прошел, казалось, целый час, прежде чем сердечная мышца наконец сделала свое первое сокращение.
Мадлен почувствовала, как ее охватила радость.
– Ну же, давай... – подзадоривал Крис новое сердце. – Работай!
Сердце Фрайсиса в груди Энджела дернулось еще раз. Потом другой, третий, затем стало ритмично сокращаться.
– Хьюстон, у нас началось равномерное сердцебиение, – сказал Крис.
– Пульс учащается, – сообщил один из ассистентов. – Пятьдесят четыре... Шестьдесят три...
По операционной прошел радостный шумок. Мадлен почувствовала, что от напряжения и усталости она совсем обессилела. Ей было трудно даже улыбнуться. Ноги подкашивались, в глазах стояли слезы. Но все ее существо было как будто наполнено Божественным духом. Она понимала, что у нее на глазах только что произошло настоящее чудо.
