С любовью, бывший (СИ) - Снатёнкова Алёна (книги без сокращений .TXT) 📗
– Мартышка, ну прекращай. Я себя дебилом чувствую, когда ты тут рядом плачешь. – Глеб гладит мои волосы, пальцами размазывая слезинки по щекам. Слышу его смешок, и открываю глаза. – Ты не мартышка. Ты моя панда.
Я сразу понимаю, о чём он.
Быстро достаю телефон из кармана, и, не смотря на экран с огромным количеством оповещений, открываю режим камеры, и любуюсь на творение этого шутника.
– Мамаев! Блин, у меня даже салфетки нет. – Глеб начинает ржать, смотря на мое измазанное тушью лицо. Именно ржать, потому что сложно этот ослиный смех, назвать просто смехом. – Бойся. Я это запомню.
– Если ты собралась меня отшлепать, то можешь месть свою не откладывать. Я только за.
Когда я снова смотрю на него, то замечаю, как его глаза горят. И тут знаете, уже и в мыслях нет реветь, наматывая сопли, на маленький кулак. Улыбаюсь. И в этот момент чувствую, как будто с меня груз слезает. Отваливается потихоньку, избавляя душу от пары лишних килограмм.
– Она ведь больше не заявится ко мне в гости? – с надеждой в голосе спрашиваю Глеба.
– Не парься, для этого случая я подарю тебе перцовый баллончик.
Он снова притягивает меня к себе, медленно поглаживая по спине. А я растворяюсь. Растворяюсь в этом человеке. Знаете, как в детстве, когда ты прячешься за папиной спиной и знаешь, что оттуда тебя никакая барабашка не достанет. Так и сейчас. Те же ощущения защищенности. Опоры. Поддержки.
– Может, на такой прекрасной ноте я сниму соседний номер, где мы докажем бабке нашу страстную любовь?
– Глеб!!! – Настороженно шепчу в ответ, если честно, до конца не понимая, издевается он или говорит всерьез.
– Да ладно. Шучу. Завалимся к ней. Так нагляднее будет.
Наверно, мне нужно время, чтобы привыкнуть к таким подобным шуткам.
– Раз мы разобрались с твоими тараканами, мне осталось поговорить с сестрой. А судя по количеству пропущенных, – показываю Мамаеву дисплей телефона. – Разговор будет без анекдотов.
Ага. Реальность она такая. Я вроде за спиной-то стою, но вот эта защита не спасет меня от разъяренной сестры, которая тысячу раз уже пыталась до меня дозвониться.
Главное, что ей я не врала. Честно призналась, где я и с кем. По-моему, это заслуживает снятия всех обвинений.
***
Открываю дверь своим ключом, и тут же спотыкаюсь о чемодан, стоящий возле порога. Первая мысль: «Ну, капец, меня выгнали, и придется ночевать с бомжами». Вторая: «Чемоданы не мои». Выдыхаю от облегчения, и тут же напрягаюсь, когда понимаю, что секундная радость — это абсолютная фигня по сравнению с тем, что до меня только что дошло.
Настя куда-то собралась.
Ставлю багаж к стене, и, не разуваясь, ломлюсь в комнату, где горит свет и работает телевизор. Настя сидит в обнимку с моей мягкой пчелой, и на ее усталом лице весь спектр эмоций, которые бьют меня под дых.
Что сказать, сестра из меня, как из Спанч Боба тихий сосед.
– Насть?! – сажусь рядом, и как в детстве утыкаюсь носом в её плечо.
Мне тяжело. Морально плохо. Чувствую себя какой-то дрянью, предавшую сестру. Но, черт побери, это всё моя жизнь. Моя и только моя. Почему бы просто не доверить мне, управлять ею? Разбитые коленки уже пройденная тема и, я прекрасно знаю, как их лечить. Доктор не нужен.
– Там вещи… Ты куда собралась? – Беру пульт в руки, и выключаю телевизор.
– Домой поеду. С папой немного побуду. – Отвечает она и разворачивается, чтобы обнять. – А тебя за хозяйку оставляю. Предупреждаю сразу, если превратишь квартиру в отель для тараканов, то я тебя…
– Домой? Зачем? – Настя долгим взглядом смотрит на меня.
– Майка, когда ты вырасти успела? Взрослая такая, самостоятельная. А для меня, все та же жужжащая в ухо пчелка, которой на месте не сидится.
– Сестренка, от темы не уходи. Ты не можешь просто сказать, что уезжаешь, а потом начать рассказывать, про моё непоседливое детство.
Конечно, я и представить не могла, что Настя пойдет на такой шаг, как временный отъезд (я все-таки надеюсь, что он временный). И для меня эта новость, как удар задницей об лёд.
– Говорю сразу, я тебя не выпущу. Закрою дверь, а ключи в окно выкину. – Угрожаю ей указательным пальцем, настраивая голос, на серьезный тон.
– Майя, пойми, мне нужно. Здесь дышать нечем.
Она смотрит на меня взглядом, который подтверждает каждое сказанное слово.
– Можно же что-то придумать. – Ага. Нашелся великий психолог. Когда мне на горло надавили, сама бежала, поджав хвост. Только сейчас я уже могу сделать вывод, что бегство – это не выход. А сестра у меня умная, она такие вещи должна сразу, как семечки щёлкать.
– Майка, я чувствую, что мне домой нужно. Тянет. Сильно тянет.
По её щеке стекает единственная слезинка.
А я злюсь.
Я в бешенстве оттого что старая Мамаева смогла сломать мою сестру. В бешенстве на Сергея, который не заступился.
– Я видела её сегодня.
Уже слышали, что сестра у меня умная?
Еще одно подтверждение этому, она поняла сразу о ком идет речь.
– Она в институт приходила? – спросила Настя, и подскочила с места, роняя драгоценную игрушку на пол. – Зачем? Что им ещё нужно?
– Нет. Мы с Глебом сами к ней ездили…
И я рассказываю.
Говорю всё, что только могу вспомнить из того разговора.
Когда пересказываю слова Мамаева, замечаю улыбку на её лице.
– Прям так и сказал?
– Да. Ты бы видела, как она перекосилась, когда услышала про смену фамилии. Честно, я была уверена, что её костыль пробьет мне череп.
– Надо бы перед Глебом извиниться. – Заключает Настя. – На первый взгляд, и не скажешь, что он может быть таким серьезным.
– Серьёзным? – Очень странно слышать такое слово, адресованное Мамаеву. Где там серьезность? Да от его шуток, мои уши скоро в угольки превратятся. Он даже после разговора с бабкой, не мог замолчать, и продолжал меня подкалывать. Но… сестре незачем знать о такой стороне Глебки. Да и правда в её словах есть. – Ага. Глеб может быть серьезным.
– И у Вас с ним?
– У нас с тобой, чемодан посреди прихожей. – Напоминаю ей, не желая говорить про себя, когда главный вопрос еще открыт, и дует мне в лицо.
– Я ненадолго. Недельку, а потом вернусь искать работу.
Идея приходит в голову настолько неожиданно, что я подпрыгиваю на месте, когда до меня доходит, что нужно делать.
