Любовь без дресс-кода (СИ) - Хаан Ашира (библиотека книг бесплатно без регистрации .TXT) 📗
— Вадим, ты вообще ничего не понял.
— Да понял я все! Я же говорю — все, что хочешь…
— Я хочу без свадьбы.
— Ну Ян! Это глупое упрямство на пустом месте. Я думал, у нас нормальный компромисс, рабочий. Я не понимаю…
— Да, не понимаешь. Никогда не понимал, и теперь даже не пытаешься.
— Ну что значит, не пытаюсь! Ты высказала претензии, я прогнулся, но тебе все снова не так!
— Ты просто поймал меня, когда я соскучилась и загнал обратно в свои лекала.
— Перестань! Я соскучился не меньше.
— Ты говорил, что все осознал. Соскучиться мало, надо еще что-то изменить.
— Конечно, осознал. Поэтому у тебя есть такой выбор. Ну что ты еще хочешь, чего тебе еще не хватает?!
— Вадим, ты даже не можешь понять, что не так. Это бесполезно. Буквально на следующий день после всего, что ты мне обещал, ты делаешь ровно наоборот. Так это не работает.
— Ян. Ну пойми же, я не могу себе позволить тот уровень безалаберности, к которому ты привыкла. От меня ждут определенных шагов.
— Я все поняла, Вадим! Все! Помнишь наш разговор про Джобса и Цукерберга? Ты тогда еще сказал, что по доходам еще не дорос до их возможностей ни на кого не оглядываться. Скажи, а когда они смогли вести себя, как хотят? На какой сумме?! Думаешь, они посмотрели однажды утром на свой банковский счет, сказали — ага! — и пошли переодеваться из костюмов в джинсы? Или все-таки дело в другом?!
— Яна!
— Все, Вадим! Это все.
Я отключила телефон.
Он тут же зазвонил.
Я выключила его совсем.
— Лариса, вы свободны.
— А завтра во сколько…
— Совсем свободны!
Глава 66. Жизнь без борьбы
Пошло. Все. К черту!
Хорошо, что моя квартира уже свободна, не возвращаться же в Берлин!
Захлопнула дверь за Ларисой, сдула прядь волос, упавшую на глаза и посмотрела на коробки. Окей. Я одна, коробок шесть. Челлендж!
Поставила одну на другую, ногами выпихала за дверь, допинала до лифта, вызвала, посмотрела на людей внутри, вздохнула, подождала следующий…
Вспомнила кое-что!
Вадим не успел мне сделать новый постоянный пароль от замка, остался только одноразовый. Вот и отлично, мне больше и не надо!
Открыла дверь, прошла в спальню и сняла кольцо.
Пусть здесь лежит.
Среди мятых простыней.
Следующий лифт оказался пустым. Я еле затолкала туда коробки одну за другой, чуть сама не забыла запихнуться. Хорошо, внизу оказался охранник, который моментально подорвался и еще людей позвал — вызвали мне такси, загрузили в багажник и частично в салон мое добро, довезли до дома.
От такси до лифта я снова пинала их ногами.
Но мне было нормально!
С каждым пинком, взмокшая, злая, яростная, я думала —
Сама!
Дура!
Виновата!
Как я вообще могла подумать, что за неделю человек вдруг все поймет и изменится?
Почему я такая тупая?
Зачем я вообще влезла в это все?
Я чувствовала дикую печаль, просто невыносимую — у меня не осталось ни одного кусочка надежды. Хотелось содрать с себя кожу и выцедить всю кровь, только бы полегчало хоть немного. Но это было невозможно — зато злость немного помогала.
И я позволила себе чувствовать ее на всю катушку.
Тем более, она придавала сил, чтобы запихнуть очередную коробку в лифт и выпихнуть ее оттуда на моем этаже.
А потом я поставила яркую точку. Стояла на балконе, разбирала вещи, всхлипывала время от времени, но ничего криминального. И тут телефон в моем кармане вновь заиграл тему из «Игры Престолов».
Я достала его, посмотрела на имя «Вадим», светящееся посреди экрана и со всей дури шарахнула о бетонный пол.
Ну, просто в комнате ламинат, там мог и выжить.
Зато насколько легче стало!
Через пару дней я вышла из дома, направляясь на собеседование в одну крупную технологическую компанию, которая как раз занялась нейросетями и ИИ. На должность сотрудника техподдержки, как и собиралась. Должности выше я уже пробовала — не брали.
Конечно, не киоск с мороженым, но тоже весело.
У моего подъезда стоял черный матовый «Лексус», а рядом с ним Вадим — тоже весь в черном, руки в карманах. Он окончательно перевоплотился в VIP-элитного похоронного агента.
Похороны моей любви!
Нет, слишком пафосно. Пусть будет — похороны его мозгов!
Я прошла мимо, не отреагировав на «Яна!», не отреагировав на «Нам надо поговорить!», не отреагировав на букет лилий. Какие лилии, Вадим, вроде все нормально было с тюльпанами, а? Тюльпаны я бы взяла. А сказать мне было больше нечего.
На работу меня, кстати, приняли.
Потому что это была очень нудная работа. Вообще ничего общего с тем, чем я занималась последние несколько лет. Никакого творчества, никаких навыков переговоров — отвечать строго шаблонами, шаг вправо, шаг влево — расстрел.
Но каждый раз, как я начинала скучать, я напоминала себе, что сама этого хотела. Или вспоминала то чувство бессилия, которое испытала, когда поняла, что Вадим и не собирался меняться. Или думала о первых днях в «Небьюле» и змеюшнике.
Тут у меня, по крайней мере, снова появились друзья. С ними можно было ходить обедать, играть в теннис на приставках после работы, валяться в лаунж-зоне на разноцветных пуфиках во время перерывов, болтать и сплетничать. Может быть, в чем-то Вадим был прав — мне действительно было проще с ними, чем с его знакомыми из высших кругов.
Через месяц меня повысили до начальницы смены. Сказали, потому что меня издалека видно. На следующий день еще три человека пришли с разноцветными волосами. Мне понравилось, как смотрятся бирюзовые, как-нибудь попробую.
Иногда курьеры приносили мне на работу цветы. Хорошо, что в офисе было достаточно ваз, иначе пришлось бы выбрасывать. Не домой же их нести?
Иногда я видела матовый черный «Лексус», выходя из офиса. Даже глазом не вела в ту сторону.
Иногда мне снились сны, в которых все было как раньше — яркие огни за окнами, теплые руки, обнимающие меня. В такие дни приходилось пить кофе покрепче, смеяться погромче и покупать себе лишнее пирожное.
Я не перестала любить Вадима, но я перестала в него верить.
Иногда это страшнее.
Однажды курьер передал мне конверт. Внутри обнаружились распечатки билетов и бронирования гостиницы. В Барселону на три дня. И обратно. И записка с коротким «Я обещал». Хотела порвать на кусочки и бросить ему в лицо, но красивый план обломался по техническим причинам — больше меня никто не караулил.
Времени, чтобы решить, лечу или нет, было еще достаточно, и я решила подумать об этом послезавтра.
Когда еще через месяц меня снова повысили, я что-то заподозрила.
Внутренней политикой корпорации считались прозрачные процессы и открытость дверей начальства для подчиненных. Начальник нашего департамента работал в стеклянном кабинете без дверей вовсе. Каждый раз, как приходила к нему, не могла удержаться от смеха.
— Первый раз слышу, чтобы кто-нибудь жаловался на повышение, — начальник захлопнул ноут, вышел из-за стола и присел на его край. Так выглядело демократичнее и соответствовало политике общения с работниками. — Особенно если вместе с поднятой зарплатой. Чернышова, у тебя жизнь слишком сладкая, деньги лишние?
— Понимаешь, если бы я выгрызла это повышение зубами…
— Да, жизнь не жизнь без борьбы. У нас психолог есть, записать к нему? — участливо предложил он.
— Нет, лучше скажи, за какие заслуги, и я сразу отстану.
— Работаешь хорошо, — буркнул начальник. И отвел глаза. Очень быстро, но я заметила.
— Тааааааак… — я постучала ногтями по стеклянному столу. Нас обоих синхронно передернуло от звука.
— Вот ты сейчас говоришь как воспитательница у меня в детском саду, — пожаловался начальник. — Похолодело все прям.
— В саду у твоего ребенка?
— Если бы! Там они сейчас этим спиногрызам в попу дуют. В моем детстве, много лет назад. Аж гороховым супом запахло ностальгически. И мокрыми половыми тряпками.
