На новом месте приснись жених невесте или игры подсознания (СИ) - Александрова Татьяна (книги серия книги читать бесплатно полностью .TXT) 📗
Мне кажется, прошла целая вечность, прежде чем к рукам добавились губы, пройдясь в изысканной ласке по моим коленкам. И это было настолько остро, сладко и волнующе, что я не сдержавшись, всхлипнула. Когда вслед за этим с неотвратимой медлительностью пополз вверх подол платья, я закусила губу, пытаясь хоть таким образом удержать остатки покидающего меня рассудка. А когда Сергей добрался до резинки чулок — вообще замерла как кролик перед удавом в ожидании его реакции.
— Шалунья, — в мужском голосе отчетливо слышна довольная улыбка, — но мне нравится.
Мою ногу выше чулка, неприкрытую даже такой эфемерной защитой как капрон обжигает поцелуем. Губы Сергея еще недавно такие мягкие и нежные, сейчас почему-то кажутся твердыми и невероятно горячими. Они не просто целуют, а как будто клеймят, во всяком случае, там где они оставили свой след, кожа еще долго, как огнем горит. Сумасшествие какое-то, но мне безумно нравится, и в подтверждение из груди вырывается длинный и протяжный стон, как знак полной и безоговорочной капитуляции здравого мыла. А Кравченко и не думает останавливаться на достигнутом. Подол платья все так же медленно, как будто нехотя, ползет вверх, постепенно открывая мужскому взору все новые и новые пикантные подробности. Шелковые ленточки подвязок. Ажурный поясок. Черно-белое кружево белья, специально купленного именно под этот наряд. И судя по восхищенному вздоху Сергея, ему увиденное нравится. Подтянув юбку до самой талии, он наконец-то оставляет в покое платье и принимается за пристальное изучение моего тела. Большие ладони властно, по-хозяйски накрывают ягодицы, и начинают их осторожно разминать, поглаживать и даже слегка пощипывать. А пока руки заняты этим импровизированным массажем, мужские губы в компании с языком принимаются выписывать на коже живота таинственные иероглифы. Линии, окружности и спирали переплетаются в замысловатый узор. И каждый его завиток, каждый узелок и петелька горят огнем, послушно пульсируя в унисон с пылающим комочком страсти, давно уже обосновавшимся у меня внутри.
Мне начинает отчаянно не хватать воздуха, из груди вперемешку с хриплыми, судорожными вздохами все чаще и чаще вырываются протяжные, жалобные стоны, всхлипы и даже рычание. Мужские руки и губы холят и нежат каждую доступную им клеточку моего тела, но при этом почему-то упорно не хотят прикоснуться там, где все уже просто изнывает от нетерпения. Я безумно хочу этого мужчину. Хочу здесь и сейчас. Немедленно. Кажется, мне вчера была нужна горизонтальная поверхность? Какой бред. Сегодня меня и стеночка в прихожей вполне устроит, только бы Сергей перестал наконец-то меня мучить, потому что терпеть этот беспредел и дальше у меня просто нет никаких сил. Но мужчину, кажется, и так все устраивает, он как будто задался целью довести меня до абсолютно невменяемого состояния. И я уже почти на грани, еще немного и начну умолять, но за секунду до этого Кравченко все-таки поднимается с колен, и впившись в мои губы поцелуем, одновременно делает шаг куда-то в глубину квартиры, увлекая мою почти бессознательную тушку за собой.
***
Роман смотрел вслед покидающей клуб парочке и раздумывал о том, что в его душе почему-то нет ни обиды, ни злости, ни даже ревности. Вместо них там поселилась тихая тоска о несбывшемся, приправленная ноткой щемящей грусти. Знакомство с Тоней разбередило в нем, какие-то давно позабытые и позаброшенные мечты о нормальной семье, детях, своем доме и прочих тихих семейных радостях, которых он в свое время был в силу разных причин лишен. Нельзя сказать, что родители его не любили, любили, причем искренне и всегда делали все от них зависящее, чтобы сын был счастлив. В их доме никогда не бились тарелки, и не звучала речь на повышенных тонах, и если опираться на чисто внешние проявления, то можно было сказать, что семья Суриковых была образцом для подражания. Но увы, единственным, что объединяло этих двоих умных и целеустремленных людей был совместный бизнес и интересы сына. А поскольку и в том и в другом они действовали заодно, то и причин для ссоры никогда не возникало. Но отсутствие скандалов вовсе не привносило в дом тепло и уют, а наличие денег не компенсировало холодности и безразличия в отношениях между матерью и отцом. И наверное поэтому Роман любя и уважая своих родителей, в детстве отчаянно завидовал братьям Кравченко. И именно их семья долгое время служила мальчику примером того какими должны быть отношения между мужем и женой. Но с возрастом его мечты не то что бы изменились, скорее их просто ненавязчиво отодвинуло в сторону древнее как мир — «гуляй пока молодой». И он гулял, тем более что возможности были, и кажется, догулялся. Ведь если задуматься, в его окружении не осталось ни одной нормальной девушки. Или может он просто разучился их видеть? Натянул на всех окружающих удобную ему маску и успокоился. Действительно, зачем пытаться найти что-то исключительное, если они все одинаковые? Да и жить так гораздо удобнее, не надо искать и надеяться, тратить время на ухаживания и задумываться о будущем. Выцепил из толпы желающих подходящую девочку, попользовался к взаимному удовольствию и пошел дальше. А через неделю уже и не вспомнишь ни лица, ни имени, да и зачем собственно, и так вроде неплохо живется.
Тоня же самим фактом своего существования напомнила ему о том, что бывает и иначе. Наверное, поэтому он так к ней и потянулся. Возникло желание что-то изменить в своей жизни, захотелось тепла и уюта, которые казалось только она одна и может дать. Но так ли это?
Девушка ему действительно понравилась, и Роман вполне искренне желал ей счастья. И если для этого ей нужно быть рядом с Сергеем, то почему нет? Тем более он как никто другой видел, что Кравченко в этот раз настроен очень серьезно. Суриков еще какое-то время покрутил в уме мысль о том, что будь это не так, он бы непременно поборолся за Тоню, а там кто знает… Но витать в облаках мужчина не любил, а потому отвесив себе мысленного пинка, предпочел спуститься с небес на землю и прислушаться к разговору за столиком, ведь Дашка до сих пор продолжала делиться подробностями об их с братьями Кравченко похождениях и этот процесс стоило хотя бы попытаться проконтролировать. Но как оказалось не судьба, через пять минут к нему подошел администратор и сообщил, что возник вопрос, требующий его внимания. Извинившись перед Лизой и Колей, а так же взяв слово с Даши, что она не будет предпринимать попыток добраться домой самостоятельно, а тихо и спокойно дождется его возвращения, Роман отправился разбираться, в чем там дело.
Как выяснилось ничего серьезного, просто, восемнадцатилетний сопляк, сынок нынешнего мера города, упился до розовых слонов. Приятели, с которыми мальчишка пришел в клуб, куда-то испарились, а он сам немного побуянив, вырубился прямо в холе. А поскольку мобилки при нем не обнаружили то, что делать с этим бесчувственным телом, ребята не знали, как ни как мерский сынок на улицу выставлять — себе дороже. Вот и выдернули начальство, переложив решение вопроса на его широкие плечи. А поскольку их непосредственного руководителя Суриков сам же сегодня отпустил домой пораньше, всё-таки у человека медовый месяц, то теперь был вынужден расплачиваться за свою доброту. Окинув юнца пренебрежительным взглядом, Роман недолго думая позвонил его папаше, и плевать что на часах уже начало второго. Выяснил что родители дома, а значит принять бесчувственное тело, в случае чего будет кому, и велев охране оправить мальчишку домой на такси, вернулся туда, откуда пришел. Вот только никого за столиком не застал. Правда пропажа нашлась быстро — на танцполе. Лиза вполне предсказуемо была с Николаем, а вот Дашка обнаружилась танцующей с симпатичным шатеном, который по сведениям имеющимся у Сурикова, приехал в их город специально для того чтобы заключить сделку с фирмой Дашкиного папочки. Ну и как это понимать? Молодой человек, правда, вел себя вполне прилично, рук не распускал, прижать к себе покрепче, не пытался, разве что на ушко нашептывал что-то, судя по всему, веселое. Дашка мило улыбалась, демонстрируя ямочки на щечках, сверкала своими голубыми глазищами и вообще, как показалось Роману, всячески выказывала молодому человеку свою благосклонность. И глядя на эту идиллию мужчина вдруг ощутил, как в душе зарождается странная тревога. Неужели Тоня оказалась права еще и в этом? А ведь он действительно никогда не задумывался о том, что Даша уже давно не ребенок. Нет, знать-то он это знал, и то, как на нее мужчины реагируют, видел, только почему-то всерьез не воспринимал. Где-то на подсознательном уровне она для него все эти годы так и оставалась все той же Дашуней, которую он когда-то вытащил из зарослей малины.
