Цыганка - Пирс Лесли (читать хорошую книгу полностью txt) 📗
Бет какое-то время смотрела на него, не веря своим ушам, затем поняла, что он, скорее всего, прав, и расплакалась.
Перл начала утешать ее.
— Перестань, успокойся, — сказала она, прижимая Бет к необъятной груди. — Здесь тебе никто ничего плохого не сделает. Ты даже не увидишь моих девочек, если сама не захочешь. Но девушке, которая собирается зарабатывать на жизнь игрой на скрипке, придется смириться с тем, что ее будут считать непутевой.
— Но почему? — всхлипнула Бет. — О музыкантах-мужчинах никто и слова плохого не говорит. Я же не вертихвостка какая-то, я просто люблю музыку.
— Этот мир принадлежит мужчинам, милая. Танцовщицы, певицы, актрисы — их все считают непутевыми, — мягко сказала Перл. — Можно быть мисс Совершенство и ходить в церковь по воскресеньям, но это значит, что тебе придется скромно одеваться, найти приличную работу и вести скучную жизнь. Однако если ты решишь стать мисс Дерзость, скрипачкой, которая спит до полудня и веселится, нужно научиться не обращать внимания на сплетни.
— Что ты выберешь, Бет? — спросил Тео. — А то я уже договорился о дебютном выступлении сегодня вечером.
Бет высвободилась из объятий Перл, вытерла слезы и посмотрела в его темные глаза, надеясь увидеть в них любовь. Но кроме веселого удивления в них ничего не было.
— Тогда мне, видимо, придется сыграть, — беззаботно сказала Бет. — Нехорошо будет подвести тебя после всего, что ты сделал.
Возможно, если она продолжит его удивлять, Тео ее в конце концов полюбит.
— Вот, держи, милая, — сказала Перл, протягивая Бет выглаженное алое платье. — А еще у меня есть чудесное украшение для волос в тон твоему наряду. Можешь взять его, если захочешь.
Было шесть часов вечера, и Бет успела справиться с потрясением. К тому же она еще не встречала человека добрее Перл.
После утреннего разговора Тео скрылся в своей комнате, которая находилась дальше по коридору. Перл сказала ей, что Джек и Сэм не поднимутся наверх раньше полудня. Девочки, по-видимому, тоже вставали поздно.
Умывшись и одевшись, Бет вернулась к Перл и предложила ей помочь по хозяйству. Она все еще чувствовала себя виноватой. Судя по широкой улыбке, Перл обрадовалась ее предложению. Но она сварила еще кофе и дала понять, что предпочитает просто поболтать, а не переживать по поводу домашних дел.
В Ливерпуле Бет часто видела негритянок, а в Америке темнокожие встречались еще чаще. Но до Перл ей не приходилось ни с кем из них разговаривать. Женщина оказалась мудрой, остроумной и доброжелательной. Даже голос у нее был очень приятный, низкий и мелодичный, с легким южным акцентом.
Но больше всего Бет поразил ее возраст. На лице Перл не было морщин, движения оставались быстрыми и изящными, несмотря на полноту. Бет дала бы ей не больше сорока лет. Но если верить рассказам Перл, а Бет считала их правдивыми, ей было уже за шестьдесят. Кроме того, Перл со смехом призналась, что всегда носит на голове платок или чепчик, потому что волосы у нее совсем седые.
По словам Перл, она родилась рабыней в штате Миссисипи, но когда ей исполнилось тринадцать, они с матерью бежали и некоторое время жили в Канзасе, где им помогали аболиционисты.
— В то время люди целыми семьями переезжали на запад, — объяснила она. — В основном это были хорошие люди, и мы сопровождали один из обозов, приглядывая за детьми, стирая и занимаясь стряпней в обмен на еду. Мы собирались в Орегон, но затем до нас дошли слухи о золоте, найденном в Сан-Франциско, и все люди в обозе решили отправиться туда. Мама подумала, что нам стоит поехать с ними, так как мы могли бы там работать кухарками.
Бет затаив дыхание слушала ее рассказ о зимнем переходе через горный хребет Сьерра-Невада по пути в Калифорнию.
— Было так холодно и так много снега, что мы боялись умереть там, как многие другие, — сказала Перл. — Но нам удалось добраться до Сан-Франциско. Город оказался диким и неприветливым местом, в нем тогда почти не было женщин, но мама не ошиблась: здесь действительно не хватало кухарок. Сразу же по прибытии мы поставили палатку, приготовили большой котел рагу и мгновенно продали его по десять центов за миску.
Бет ожидала услышать историю о том, как Перл с матерью пришли к выводу, что легче торговать собой, чем рагу, но она ошибалась. Они продолжали готовить, постепенно повышая цены и расширяя меню. Занимались стиркой и починкой одежды для золотоискателей и даже открыли отель.
— Конечно, он совсем не был похож на отели, к которым ты привыкла, — улыбнулась Перл. — Просто большая палатка. Наши постояльцы получали набитые соломой матрасы, которые им приходилось класть прямо на землю, а одеяла у них были свои, Позади «отеля» мы даже устроили баню. Ведра с горячей водой были такими тяжелыми, что мне с трудом удавалось снимать их с огня. Но мы заработали больше, чем смели надеяться. В 52-м году мы построили настоящий отель, роскошное здание с мебелью и зеркалами, привезенными из самой Франции. Но к тому времени в город начали приезжать почтенные дамы, и они не желали останавливаться в отеле, принадлежащем черным. Они ненавидели нас, и если бы могли, то выгнали бы из города. Так что мама решила преподать им урок и превратила это место в бордель.
При этих словах Перл громко рассмеялась, и Бет присоединилась к ней, потому что теперь взглянула на ситуацию ее глазами.
— Но ведь в таком случае они бы вынудили вас убраться из города еще быстрее? — сказала она сквозь смех.
Перл уперла руки в бока и закатила глаза.
— Мама отлично разбиралась в мужчинах, особенно в денежных мешках, которые там всем заправляли. Она наняла таких девочек, что эти мужчины теряли головы и возвращались к нам снова и снова. Благовоспитанные леди требовали закрыть это место, а их мужчины кивали головами и соглашались, но при каждом удобном случае старались сбежать к нам.
Бет понимала, почему мужчины предпочитали компанию Перл и ее матери… Она хорошо представляла себе тощих холодных жен, которые обменивались сплетнями за чаем, пока их напыщенные, но изголодавшиеся по сексу мужья находили утешение на стороне.
— А ты? — спросила Бет. — Какими были твои обязанности в вашем деле?
— Днем я убирала комнаты, готовила и стирала, а по ночам пела, — сказала Перл. — Я никогда не была проституткой. Я не говорю, что у меня в постели не было мужчин. Но я ни разу не взяла за это деньги.
В это Бет могла поверить.
— Ты была хорошей певицей? — спросила она.
— Люди говорили, что да, — честно ответила Перл. — Мне с детства нравилось петь. Для меня это было так же естественно, как дышать. Когда я пела, мне казалось, что моя душа становится свободной и летит прочь. Но ты, наверное, чувствуешь то же самое, когда играешь на скрипке. Тогда я была молодой и хорошенькой. Мне нравилось внимание, нравилось одеваться в шелк и атлас. Мужчины смотрели на меня как на любовь всей своей жизни. Босой и голодной рабыне, во всем зависевшей от хозяина, пришлось проделать долгий путь, чтобы всего этого добиться.
Бет догадалась, что мать Перл сбежала с дочерью, чтобы защитить своего ребенка от хозяина. Хотя Бет и не пришлось переживать такие трудности, девушка понимала ее желание петь.
— Я чувствую то же самое, когда играю, — согласилась Бет. — Я, конечно, никогда не была в рабстве, но думаю, твое прошлое до сих пор мешает тебе добиться того, чего ты заслуживаешь.
— Респектабельность, уважение общества, — глубокомысленно кивнула Перл. — У меня никогда их не было и не будет. Но я пользуюсь уважением у моих девочек и у мужчин, которые сюда приходят. Это все, что мне нужно.
Она продолжила рассказ о том, как ее мать попала под экипаж и стала калекой, и, по ее мнению, это не было просто несчастным случаем. Женщина так больше и не смогла ходить, и Перл пришлось взять на себя заботы о ней и об их деле.
— Но я продержалась там десять лет, до самой ее смерти, Я не собиралась сдаваться, — с гордостью сказала она. — А затем продала здание, переехала сюда и купила это.
