Блиц (ЛП) - Перри Девни (книги полностью бесплатно TXT, FB2) 📗

Ты теряешь форму.

На глаза навернулись горячие слезы, но я сумела сдержать их, спрятав от других девушек, когда схватила свою сумку с туалетными принадлежностями и полотенце, а затем скрылась в душевой кабинке.

Вот тогда-то слезы и хлынули наружу. Они смешались с теплой водой, и я прикрыла рот рукой, чтобы подавить рыдание.

Я больше не хотела этого. Я не настолько любила играть, чтобы заниматься этим еще пять, десять или пятнадцать лет. Когда я уйду, мои непрочные отношения с мамой, вероятно, разрушатся. Я потеряю ее, не так ли?

Именно по этой причине я так долго не решалась уйти. Именно поэтому я не сказала Майку Симмонсу «нет».

Когда я брошу волейбол, я откажусь от своей матери.

И сегодня вечером, впервые, я была готова расстаться с ними обоими.

Кончено.

Я закончила.

Облегчение было таким ошеломляющим, что мне пришлось опереться рукой о плитку, давая себе время осознать его.

Волейбол не был моей мечтой. Я больше не притворялась, что это так.

Пришло время понять, чего я хочу. Кем хочу быть. Где хочу жить. Пришло время воплотить в жизнь свои собственные мечты.

Это было страшно, захватывающе, пугающе и в то же время успокаивающе.

Я закончила. Я была готова покончить с волейболом.

И пришло время рассказать маме.

Поэтому я ополоснула лицо, смахивая последние слезы. Завернувшись в полотенце, я вышла из душа и направилась к своему шкафчику, где натянула легинсы и толстовку с капюшоном.

Большинство девушек были уже одеты, и все улыбались после сегодняшней победы. Даже Меган, казалось, была в хорошем настроении, ведь сегодняшняя победа надолго стерла все разногласия, которые были на этой неделе.

— Мои мама и папа приглашают нас с Лиз поесть тако, — сказала Стиви, стоя перед своим шкафчиком рядом с моим. — Хочешь пойти?

— Вообще-то, моя мама удивила меня своим визитом, — сказала я ей. — Но все равно спасибо.

— Конечно. Здорово, что твоя мама пришла.

Я кивнула.

— Да.

Родители Стиви постоянно посещали спортивный зал. Они не пропустили ни одной домашней игры и даже посетили несколько выездных турниров. Конечно, они жили в Мишне, поэтому смотреть за тем, как играет их дочь, а потом сводить ее куда-нибудь поужинать было несложно. Но я подозревала, что, даже если бы она пошла в университет в другом месте, они бы так же поддерживали ее.

— Желаю хорошо провести время. — Стиви застегнула молнию на куртке. — Увидимся дома.

— Ага. Увидимся. — Я направилась к зеркалу и фену. Закончив с прической, я нанесла макияж: немного туши и румян, свой любимый бальзам для губ. Я не торопилась, потому что хотела выйти из раздевалки последней.

Как и ожидалось, когда я вышла в коридор, мама ждала меня.

На ее красивом лице было написано разочарование. В течение многих лет я так много делала, чтобы она мной гордилась. Но не в моих силах было изменить ее лицо, не так ли? В мои обязанности не входило делать ее счастливой.

Я бросаю спорт и обманываю ее ожидания.

Мама оттолкнулась от стены, к которой прислонялась с телефоном в руке.

— Майк Симмонс решил, что ты не подходишь ему. Он предпочитает клиентов, которые отвечают на его электронные письма.

Я пожала плечами.

— Молодец, Майк Симмонс.

— Дженнсин, — прошипела мама, ущипнув себя за переносицу. — Что с тобой не так? Как ты могла упустить такую возможность.

— Ты поэтому пришла сегодня вечером? Чтобы отругать меня за то, что я не подписала контракт с Майком?

— Да. И для того, чтобы сесть и подумать, как мы можем вернуть твою карьеру в нужное русло.

Я вздохнула.

— Нет, мам. Я ухожу.

Она моргнула.

— Что?

— Будешь ли ты любить меня, когда я перестану играть в твою любимую игру? — мой голос не дрогнул, хотя все тело начало дрожать.

Это был вопрос, который я не решалась задать в течение многих лет.

Я не дала ей ответить. Я все еще была слишком неопытной и ранимой, чтобы принять правду.

— У меня нет никаких мечтаний, мама. Это не мои мечты. Я хочу иметь шанс воплотить в жизнь свои мечты. Я хочу, чтобы жизнь не была сосредоточена на волейболе. Мне нужны друзья, а не товарищи по команде. Я хочу… свою собственную жизнь. Мне не нужна твоя.

— Прости? — Она отшатнулась, как будто я дала ей пощечину.

— Я не собираюсь играть в Италии. Я не собираюсь выступать за другую национальную команду. Я не поеду на Олимпийские игры. С меня хватит. Моя последняя игра будет с «Дикими кошками штата Сокровищ».

— Дженнсин, — в мамином голосе звучал ужас, как будто я ударила ее ножом в спину.

— Я люблю тебя, мам. — Мое сердце сжалось, когда от новой волны слез мир стал размытым. — Мы нечасто это говорим. Мы должны это исправить.

— Дженнсин. — Потрясение на ее лице сменилось печалью.

Возможно, мы обе уйдем отсюда сегодня вечером с разбитыми сердцами.

— Я надеюсь, ты сможешь найти способ полюбить меня просто потому, что я твоя дочь, — прошептала я. — Без волейбола.

Она уставилась на меня, разинув рот. В ее глазах тоже стояли слезы.

Это была моя вина. Я слишком долго притворялась. Я скрывала свои чувства и сомнения. Я позволяла ей взять инициативу в свои руки, и когда наши разговоры сводились к волейболу, никогда не нажимала на тормоза.

Наверное, была тысяча лучших и более мягких способов сообщить эту новость. Может быть, если бы она поздоровалась со мной сегодня вечером, вместо того чтобы сообщить, что я теряю форму, я бы смягчила удар.

Но теперь я была свободна. Наконец-то я была свободна.

Мне больше нечего было сказать маме, поэтому я одарила ее доброй улыбкой, поправила лямку рюкзака и пошла по коридору к выходу.

— Дженнсин? — Мама остановила меня, прежде чем я успела открыть дверь.

Я встретилась с ней взглядом, ненавидя себя за то, что из-за меня у нее на глазах выступили слезы. Зная, что это неизбежно.

— Да?

— Я правда люблю тебя. Очень сильно. Я не… — Она с трудом сглотнула. — Я не знаю, кто я без волейбола.

— Может быть, мы сможем разобраться с этим вместе.

— Может быть. — Мама прижала руку к сердцу. — Нужно многое обдумать и переварить.

— Я понимаю. — Хотя у меня была большая часть этого сезона и моего пребывания в Мишне, чтобы прийти к такому выводу, она все еще колебалась.

— Я бы хотела прийти и посмотреть другие твои игры в эти выходные, — сказала она. — Мой рейс только в воскресенье утром.

У меня так и вертелись на языке слова, что я была бы рада видеть ее рядом, если она не будет забрасывать меня критикой. Что моя форма не ухудшалась, а даже если и ухудшалась, кого это волновало? Мы выигрывали, не так ли?

Но я просто кивнула.

— Я была бы рада. Увидимся завтра.

Мама не последовала за мной, когда я выходила из манежа. Она отошла в сторону и дала себе время переварить эту новость. Я не была уверена, чего ожидать от нее на остальных матчах этого турнира, но надеялась, что, если «Дикие кошки» выиграют, она, по крайней мере, порадуется за эту команду. Ради меня.

Мои конечности онемели, когда я села в машину и тихо поехала домой. Я надеялась, что на рассвете у меня все еще будут отношения с мамой. Но что бы она ни решила, это было сделано.

Я закончила.

О мой бог. Я закончила.

Бесчисленные часы тренировок. Годы игр. Турниры, команды и путешествия.

Все это почти закончилось. Я почти покончила с волейболом. Что теперь?

Эмоциональная волна нахлынула на меня в тот момент, когда я припарковалась в гараже. От этого у меня перехватило дыхание и ребра сжались. Слезы хлынули из моих глаз, потекли по щекам и упали мне на колени. Рыдания сотрясали все мое тело, пока я пыталась глотнуть воздуха.

Трясущейся рукой мне удалось открыть дверцу машины. Когда я вскочила на ноги, у меня подкосились колени, и я плакала так сильно, как никогда в жизни.

Я закончила.

Это было грустно. Это было облегчение. Это было страшно и волнующе.