Нянечка для соседей (ЛП) - Голд Лили (книги онлайн читать бесплатно .TXT, .FB2) 📗

— Что ж. Тогда я не понимаю, почему они не могут заплатить пятьдесят гребаных долларов за каждую из образовательных программ, как и все мы.

— Потому что большинство пользователей не могут себе их позволить.

— Но ты только что сказал…

— Ты не понимаешь концепцию неравенства богатства? Большинство людей, покупающих наши программы, не миллиардеры, они учатся в государственных учебных заведениях. Это дети или подростки.

— Ну, я уверен, что родители могут за них заплатить. — Он напыщенно прочищает горло. — Лично я думаю, что мы должны...

Я не слушаю его, когда, наконец, снова ввожу пальцы в Бет. Она пылает от жара и невероятно мягко обхватывает меня. Ее глаза закрываются, когда я начинаю водить в ней пальцами, грубо погружаясь, проникая так глубоко, как только могу. Боже, как она хороша.

Я понимаю, что Марселлус закончил говорить.

— Во многих из этих стран, особенно в Индии и Бангладеш, очень высок уровень коммерческого пиратства, — перечисляю я. — Студенты часто бывают ограничены или вынуждены покупать пиратские версии наших программ, которые бывают устаревшими или неисправными. — Все еще погружая пальцы в нее, я протягиваю большой палец и нежно прикасаюсь им к клитору Бет. Ее глаза расширяются. Она в исступлении хватается за мои плечи. — Для всех будет лучше, если мы сделаем наши цены конкурентоспособными по сравнению с пиратскими копиями. Таким образом, мы все равно получим небольшую прибыль, а студенты получат нужную им информацию. — Пока я говорю, я играю с нежным узелочком Бет. Он налился и пульсирует, блестящий от ее соков, и такой полный и спелый, что кажется, я могу сорвать его, как ягоду. Я провожу по нему большим пальцем, и она сходит с ума, все ее тело выгибается дугой. Из ее рта вырывается резкий, содрогающийся вздох.

На линии пауза.

— С тобой все в порядке, Брайт?

— Черт, я пролил кофе, — спокойно отвечаю я. — Могу я поставить тебя в ожидание на секунду?

Я нажимаю кнопку, затем поворачиваюсь к Бет.

— Подожди. — Мои пальцы не перестают двигаться внутри нее, перебирая нежную ткань ее скользкой внутренней стенки.

— Я не могу, — задыхается она, прижимаясь к моей ладони. Ее лицо ярко-розовое, и я вижу напряжение в каждом мускуле ее тела, когда она дрожит на мне. — Я не могу, я не могу остановить это…

— Ты можешь продержаться до конца этого телефонного разговора, — бормочу я, касаясь ее виска. Она только тихо стонет в ответ, когда я краду последний поцелуй, а затем возобновляю звонок.

ГЛАВА 45

БЕТ

— Извини, — говорит он, его серебристые глаза вспыхивают от удовольствия. — Мне показалось, что няня приближается^[36].

Если бы я не была так возбуждена, то, наверное, пнула его. Вместо этого я зарылась лицом в его шею и пытаюсь дышать, пока он погружает пальцы в мою пульсирующую киску. Мне кажется, что я вот-вот заплачу. Я всегда была громкой во время секса, и мне никогда не приходилось быть абсолютно безмолвной, пока сексуальный бизнесмен усаживает меня к себе на колени и долбит по моему сладкому месту, словно электродрелью. Я извиваюсь на его коленях, все мое тело дрожит.

— Считай это жестом доброй воли, — говорит Себ, зажав телефон между ухом и плечом. — Ты не хочешь поддержать малообеспеченных студентов, которые пытаются получить образование?

Я сдерживаю стон, когда он проводит свободной ладонью по моему животу, его пальцы скользят по моей коже.

Болван, с которым он разговаривает, говорит что-то еще. Я не могу разобрать слов, но похоже, что он все больше и больше злится. Себ только хмыкает в знак признательности, обхватывая мою грудь. Мой рот открывается, когда он начинает играть с ней, перекатывая и сжимая ноющую плоть, пока он трахает меня пальцами.

— Нам не нужно декларировать каждый благотворительный акт, — замечает Себастьян, его голос идеально ровный. — В этом случае смысл благотворительности теряется, не так ли? — Его рука продолжает двигаться между моих ног, и моя кульминация нарастает внутри, сжимая мой живот. Боже. Это такое сильное ощущение. Я не понимаю, как, черт возьми, смогу его сдержать. Я прикусываю губу, извиваясь на его коленях. Пот стекает по моей шее, липнет к волосам. Себ молча целует мое горло, и я задыхаюсь, когда жар внутри меня достигает пика. Мне кажется, что я вишу на краю обрыва, глядя через пропасть на каньон в тысячах миль внизу.

Я не могу сделать это. Я не могу сдерживаться.

Я крепко стискиваю его бедро, впиваясь ногтями, пытаясь предупредить его. Он бесстрастно смотрит на это, его губы кривятся в крошечной улыбке.

К черту. Я сдаюсь. Слишком поздно. Его пальцы в последний раз проникают в меня, и я опрокидываюсь на край, начиная кончать.

Моя кульминация настолько сильна, что практически неистова. Я вжимаюсь лицом в его плечо и начинаю трястись все сильнее и сильнее, волны спазматического удовольствия сотрясают мое тело, все мои мышцы ритмично сокращаются. Я зажмуриваю глаза, слезы собираются за веками. Я задерживаю дыхание, чтобы не задохнуться, и от недостатка кислорода у меня кружится голова.

Я чувствую, как Себ с трудом выдыхает сквозь стиснутые зубы.

— Кое-что случилось. Я позвоню тебе позже, — бормочет он, кладет трубку и бросает телефон на кровать. Он обхватывает меня рукой, притягивая ближе, и проникает пальцами еще глубже внутрь меня, трахая меня до полного освобождения. Наконец я позволяю себе застонать ему в шею, мягкие, отчаянные звуки удовольствия вырываются из меня, когда я извиваюсь, двигаюсь и дрожу над ним. Я чувствую, как мое возбуждение стекает по его руке, возможно, пропитывая простыни.

— Я же говорил тебе подождать, — дышит он мне в ухо, его дыхание обжигает мою шею.

Я поднимаю на него глаза.

— В с-следующий раз, когда у тебя будет видеозвонок, я з-залезу под… ах! с-стол и отсосу тебе. Посмотрим, как ты справишься с этим.

Он наклоняет голову и ловит ртом мою грудь, посасывая твердый розовый камешек, высасывая последние отголоски моего освобождения прямо из меня, заставляя мой позвоночник выгнуться дугой и прижаться к нему, когда я содрогаюсь. Он даже не ждет, пока я кончу, прежде чем перевернуть меня и сбросить брюки, нетерпеливо дергая за кожаный ремень.

Я тянусь вверх, чтобы помочь. Раздается звук, когда отлетает пуговица, но ему, похоже, наплевать. Спустив трусы, он хватает блестящую обертку и начинает надевать резинку. Я протягиваю руку, останавливая его. Мне нужна секунда, чтобы просто посмотреть на него, голого. Он замирает, тяжело дыша, когда я пробегаю глазами по его длине.

Он большой. Не такой толстый, как у Джека, но определенно длиннее. Я прикусываю губу. Боже. Он сможет так глубоко войти в меня. Я обхватываю его рукой, приходя в восторг от его ощущения: он твердый и мягкий одновременно, подрагивает под моей ладонью. Я начинаю вводить по нему, крепко обхватывая.

— Черт, — стонет он, его голова откидывается назад. — Бет, пожалуйста. Я долго не протяну.

Я улыбаюсь ему.

— Теперь ты знаешь, каково это, — отмечаю я, медленно проводя рукой по его стволу. Его дыхание замирает в груди, и он закрывает глаза, когда я начинаю играть с его яйцами, нежно перекатывая их в руках, а затем щекоча под ними кончиками пальцев. Его бедра дергаются. Руки его опускаются вниз, чтобы поймать мою.

Внизу раздается стук, и я слышу приглушенный голос его мамы. Похоже, она поет. Может быть, колыбельную?

На лице Себа появляется страдальческое выражение.

— Черт. Как ты думаешь, сколько Ками будет спать?

Я задумалась.

— Обычно она спит больше часа после обеда. Но я позволила ей много спать в машине. И она в незнакомом месте. Меня не удивит, если она скоро проснется.

Он ругается и отдергивает мои руки от своего разгоряченного стояка, и сам натягивает резинку.

— Нам придется поторопиться, — бормочет он, переворачивая меня на спину и садясь на меня сверху. Я издаю небольшой звук «ой», когда моя голова падает на его подушку. — Прости. Я знаю, это не очень романтично. — Он проводит губами по центру моего горла. — Я заглажу свою вину.