Самая невзрачная жена (СИ) - Виноградова Юлия (бесплатные версии книг TXT) 📗
- Всё смущает, - кивнул мужчина, повернувшись к принцу. - Но пожар вспыхнул так быстро... От леса уже остались одни головешки.
Вздохнув, Ролден открыл папку. Первый лист - обвинение герцогини. Ровный, аккуратный почерк, с точностью целителя отмерявший смертельный яд приговора: ''Смею обвинить ненаследного принца Ролдена в сговоре с целью убийства - или похищения - моей дочери (точно нельзя сказать, поскольку ни её саму, ни её тела до сих пор не нашли)''. Дальше страницы смутных доказательств, к которым прилагалась расписка герцога Капринского, что он добровольно предоставляет следствию сии материалы, случайно найденные им на жизненном пути...
- Всё понятно, - Ролден протянул папку графу, и он забрал её, поставив обратно на полку. - Подскажете мне что-нибудь, граф?
- Дело весьма запутано, притом ни у одной стороны нет конкретных доказательств. Всё решить могло бы только появление вашей жены, но...
Недосказанность повисла в воздухе, и Ролден понял: возвращения Налы не ждали. Все свято верили, что она уже обитатель зазеркалья если не силами принца, то чьими-то ещё заслугами.
- Благодарю за содействие.
Ролден ушёл от графа. Впервые он не знал, куда податься во дворце. Спальня ему надоела до тошноты, но больше нигде и никто не ждал его... Даже отца нельзя было проведать: король умирал, и теперь к нему допускались только королева и наследник, а остальных боялись подводить: вдруг добьют? Вдруг как-то через короля повлияют на выбор источника? В общем, суеверные страхи вместе с предвкушением пикантного судебного процесса осязаемо висели в воздухе за каждым поворотом. И это бесило.
Разозлённый Ролден шагал к себе, не замечая ничего, и остановиться его заставило только столкновение плечом с кем-то ещё.
- Что же вы, принц? Теряете человеческое лицо? - этот голос он хотел слышать менее всего. Этот юный голос, сочившийся ядовитым удовольствием.
- Кажется мне, что Его Высочество пытается придумать стратегию защиты на завтрашнем суде, не так ли? - второй голос Ролден тоже не желал слышать, но он был лучше первого.
- Да, как справедливо заметил граф ар Рейнал, я думаю о грядущем суде, - Ролден сделал шаг назад от Унтара и оскалился послу.
- Похвально! Есть ли у вас защитник, Ваше Высочество? - дежурно осведомлялся граф, практически вцепившись в принца. Унтар же кривился, но едва заметно.
- А вы желаете помочь мне выбраться из этой весёлой ситуации? - от тона Ролдена молодого барона откровенно передёрнуло.
- Был бы рад, так как имею некий опыт в этой области, но законами Тарьяра я лишён права голоса в вашем суде, если я не свидетель (один из многих!) или не обвинитель, - посол вздохнул. - Остаётся только пожелать вам удачи.
- И чтобы боги назначили справедливое наказание виновным, - добавил сгоряча барон и спешно поклонился, уходя.
- Ну, куда же вы, барон! - поклонился принцу граф Окшетт, с притворным весельем нагоняя Унтара.
Размышлять над странностями Ролден не стал: голова и так была забита делами.
Ночь была безумно долгой, а комнаты заполонил ворох бумажек с наметками речей, которыми можно ответить на обвинение. Он даже не сомневался, что на суде герцогиня будет обиженно взмахивать веером, сгоняя с лица слёзы, а вдохновенно говорить - герцог Капринский. Оттого принца и мучил вопрос: а всё ли написано в обвинении или на суде его ждут припрятанные козыри?
Тяжёлым росчерком, в очередной раз измазавшись в чернилах, Ролен дописал последнее слово на последнем листе. Всё. Этого должно хватить, чтобы если не оправдаться, то выиграть время до второго заседания. Всё-таки принц он или безродный слуга?!
Рука дрогнула, и листы рассыпались по полу. Впрочем, особенной нужды в них не было: Ролден помнил основные тезисы, а благодаря ночному труду и приблизительный порядок. Он откинулся в кресле, и перо упало на ковёр, изгваздав его чёрными кляксами. Он чуть повернул голову: за окном на сером небе занимался бледный рассвет. До суда оставалось несколько часов: вот-вот зазвонят колокола, прочтут молитвы священники при местном храме, прося богов о справедливости, зажгут свечи, отзвонят второй раз колокола, и он пойдёт в зал суда...
Ролден специально надел форму гарнизона: чёрные штаны с высокими сапогами и кожаную куртку с вышитой на спине головой крылатого льва, их гербом. В такт шагам раскачивались длинные кисти, что крепились к эполетам и символизировали командирскую власть.
Зал суда ждал его. Особенно это было видно по лицам стражников, которых было не два и не три, а целых десять человек! Принц вошёл в огромное, белое помещение, аскетичное до ужаса. Его украшала только огромная статуя Смерти с песочными часами и обнажённым мечом. Под самым потолком шли две крупные надписи: ''Тебе дано время'' и ''Каждому по заслугам его''. В ногах Смерти сидел на трёхногом стуле судья - облачённый в белые одежды, с белым париком, он даже усы и бороду белил, символизируя чистоту и беспристрастность.
Слева и справа перед ним стояли две кафедры, куда подходили судившиеся. Всё остальное место принадлежало жаждавшим зрелищ. Ролден медленно подошёл к своему белому каменному возвышению - всего лишь прямоугольный столб в половину его роста, скошенный сверху для удобства. За таким же напротив находились герцог Капринский и герцогиня Эсталига. Женщина платочком промакивала глаза, уже играя на малую публику, а герцог ходил из стороны в сторону, как будто сомневался в исходе дела. Поймав задумчивый взгляд оппонента, Ролден поклонился с усмешкой, чем вызвал волну шепотков.
- Не кажется ли вам, что пора начинать? - с поклоном обратился принц к судье.
- Начнём, - кивнул судья тремя подбородками и поджал губы. - В этот день мы не будем устраивать, как водится, диалог защитников. Сначала выступит обвиняющая сторона, после обвиняемый будет опровергать или подтверждать её слова. Начинаем!
Герцог Капринский, облачённый в болотно-зелёные одеяния, вышел из-за кафедры, встав лицом к Ролдену, но не забывал он то повернуть страдальческое лицо к судье, то сыграть грустные вздохи для зрителей.
- Поскольку обвинитель не в состоянии говорить от расстройства и поскольку большую часть доказательств предоставлял всё-таки я, покорный слуга правосудия, то мне и вести обвинение, - Ролден хмыкнул, скрестив руки на груди, за что получил укоряющий взгляд от судьи. - Мы смеем обвинять ненаследного принца Ролдена в предумышленном убийстве собственной жены, Налы, баронеты Лигской, урождённой младшей герцогини Эсталига!
Тому есть однозначное подтверждение: стоило принцу увезти тогда ещё будущую жену из дома, как ночью на них нападают, да ещё и девушка пропадает куда-то на час! Потом она вернулась израненной и в порванной одежде! - Ролден скрипнул зубами: он найдёт крысу среди своих людей: только они знали, что Нала пропадала в лесу... - Что удивительно, в сиятельную Налу стреляли: были найдены любопытные образцы стрел, которыми стоит поинтересоваться у Его Высочества. Также можно смело сказать, что стрелы принадлежат одарённым. Но ни через один гарнизон в последнее время не провозили стрел. Контрабанда? Как минимум гарнизон Его Высочества пропустил такой товар на территорию нашего королевства, что уже является страшным попустительством!
Громко расплакалась герцогиня, которой тут же служанки принесли воды. Женщина трясшимися руками едва не расплескала воду, но всё-таки смогла сделать пару глотков, потупившись от стыда за своё поведение. Судья заинтересованно слушал герцога, впрочем, как и все остальные люди: не было ни единого шепотка.
- Но свадьба состоялась. Вторым ходом Его Высочества стал яд. Тайная канцелярия засвидетельствовала признание, что принц лично дал яд отравительнице, пообещав жениться на ней после траура. Но и яд не помог! И вот сиятельную похитили волки одарённых... И тут уже не может оставаться сомнений в первоначальном сговоре Его Высочества с одарёнными, у которых он заказывал стрелы! Вопрос остаётся, была ли целью сговора только жена принца или же за всем этим кроется нечто страшнее. Государственный переворот, например... - герцог стрельнул колким взглядом в онемевшего Ролдена.
