Знаю тебя (ЛП) - Эверхарт Элли (книги бесплатно без TXT) 📗
— Знаешь, я, наверное, не хочу знать детали.
— О них и правда лучше не знать. — Он обнимает меня за плечи. — Идем. Я хочу тебе кое-что показать.
Надеюсь, не свой пистолет, потому что я еще не переварила тот факт, что у него в принципе есть оружие. И что он готов пустить его в ход.
27
Гаррет уводит меня за фойе во вторую гостиную. Там у окна стоит самая большая рождественская елка, которую я когда-либо видела — по крайней мере, вживую. Она, конечно, искусственная, потому что Кэтрин никогда бы не разрешила поставить в своем доме настоящую — чересчур много мусора. Но эта искусственная елка выглядит совсем как живая.
Она украшена белыми огоньками, включенными несмотря на то, что сейчас еще день. С каждой ветви свисают большие синие и серебряные шары. Заметив мерцание сбоку, я вижу, что перила лестницы обвиты еловыми ветками и огоньками.
— Двор тоже украшен гирляндами, — говорит Гаррет. — Они включатся, когда стемнеет.
— Невероятная елка. — Я обхожу ее кругом. Каждый шар висит идеально, словно кто-то измерил расстояние между ними.
— Есть еще. Даже лучше. Идем в мое крыло.
Оказавшись в игровой комнате, я вижу, что и там поставлена елка — не такая огромная, как предыдущая, но все равно очень большая. Гаррет выключает свет и, щелкнув выключателем, зажигает рождественские огоньки. Они разноцветные, а в другом конце комнаты стоит елка поменьше, тоже украшенная гирляндой.
— Я же говорил, что люблю Рождество, — говорит Гаррет.
— Кто все это сделал?
— У нас есть компания, которая приезжает и все украшает. Мы просто говорим им свои пожелания. Я всегда выбираю украшения для игровой, потому что Кэтрин ненавидит разноцветные огоньки и не разрешает вешать их в гостиной. Ну, как тебе?
— Красота. Мне даже стало получше после этого ужасного дня. И этой ужасной недели. Вообще, весь месяц был дико отстойным.
Гаррет подходит сзади и целует меня в макушку.
— Все наладится, Джейд. Ну что, хочешь увидеть еще?
Я поворачиваюсь к нему лицом.
— Есть еще?
— Украшена каждая комната, но в основном скучными белыми гирляндами. Идем наверх.
Он уводит меня в спальню, в которой ночую я. Там тоже есть елка с ярко-голубыми огоньками.
— Когда я узнал, что ты остаешься у нас, то позвонил и попросил, чтобы твою комнату тоже украсили. Теперь ты можешь оставлять огоньки на ночь — прямо как в колледже.
— Так здорово. У меня никогда не было елки. Ни в спальне, ни вообще.
— Даже дома у Фрэнка?
— Я жила с парой мужчин. Они не заморачивались тем, чтобы поставить елку.
— Я тоже мужчина, и я ставлю елку.
— Что ж, тогда, очевидно, им не особенно нравится Рождество.
Дальше мы переходим в комнату Лили, где стоит крошечная белая елочка, украшенная розовыми огоньками. Она похожа на Лили — такая же изящная, маленькая и покрытая розовым.
— А Лили даже не может ею полюбоваться, — говорю я.
— Она стоит здесь уже пару недель, так что Лили успела налюбоваться. Идем ко мне в комнату.
У Гаррета в спальне стоит точно такая же елочка, как у меня, но гирлянды с голубыми огоньками висят не только на ней, но и на оконной раме. Гаррет включает их и, чтобы мне стало лучше видно, раздвигает шторы.
— Что скажешь? — Я чувствую его у себя за спиной, его дыхание на своем ухе, когда он отодвигает мои волосы вбок. — Нравятся огоньки?
— Гаррет. Перестань. Твой отец дома. И сейчас день.
— Мы уже делали это днем. Причем в этой самой спальне. — Он покрывает поцелуями мою шею, оставляя на коже крошечные мурашки. — И кажется, это даже было твое предложение.
— Да, но тогда внизу не было твоего отца. — Все мое тело расслабляется, и я чувствую, как приникаю к нему.
— Моему отцу все равно. — Отодвинув ворот моей футболки, он проводит по моей ключице губами. Я приникаю к нему еще ближе, и его рука вокруг моей талии напрягается.
— Ну все, хватит. Давай уйдем отсюда, а то в итоге все закончится сам знаешь, чем.
Он смеется, понимая, что скоро я уступлю. Потом разворачивает меня и привлекает к себе.
— Сначала поцелуй. Сегодня я спас тебе жизнь, а ты даже не поцеловала меня.
— Гаррет, такими вещами не шутят. Мы чуть не погибли.
— Но не погибли же. И мне кажется, что я заслужил поцелуй.
Проиграв весь инцидент в голове, я понимаю, что Гаррет и впрямь сотворил невероятный поступок. Так быстро придумать, как справиться с вышедшей из-под контроля машиной! И мы не только не пострадали — после остановки на нас не было ни царапины. Пожалуй, стоит добавить его водительское мастерство в тот постоянно пополняющийся список комплиментов, которые я ему задолжала.
Я быстро целую его.
— И все? — удивляется он. — Я спас тебе жизнь, не забыла?
Я целую его еще раз, раздвигаю губы, впуская его язык, и моя решимость ограничиться простым поцелуем тает. Чем больше я думаю о том, как он спас нас, тем сильней завожусь. Странно, наверное, но в данный момент это до безумия возбуждает.
Пока мы целуемся, он ведет нас к постели.
— Гаррет, ты здесь? — Его отец стучит в дверь.
Нас отбрасывает друг от друга, и я шлепаю Гаррета по руке.
— Я же говорила, что это плохая идея! — шепчу я.
Но он только смеется, потом включает верхний свет и открывает дверь. Если бы его отец зашел прямо в середине процесса, он бы и тогда, наверное, не смутился. Парни… Не понимаю их. У них совсем нет стыда. Я бы умерла, если бы нас с Гарретом застукали Фрэнк или Райан. И больше никогда не смогла бы посмотреть им в глаза.
— Я уезжаю на несколько часов в офис, — говорит мистер Кенсингтон, — так что ужинайте без меня. Еще я попросил отбуксировать твою машину с того поля. Ее уже не починить, так что я позвонил дилеру «БМВ», и утром сюда привезут новую.
— Окей. Спасибо тебе.
Его отец переводит взгляд на меня.
— Джейд, если тебе что-то понадобится во время пребывания здесь, просто скажи нашей горничной. Гаррет представит тебя ей.
— Хорошо. Спасибо. — Мое лицо наверняка ярко-красного цвета.
Его отец уходит, и Гаррет закрывает дверь.
— Он точно понял, чем мы тут занимались! — шепчу я Гаррету.
— Лишь потому, что ты покраснела и начала нервничать. — Он целует меня. — Ты такая забавная. Ведешь себя так, словно нам по тринадцать. Серьезно, моему отцу все равно.
— Ну и что. Мне по-прежнему стыдно.
— Расслабься. — Он тянет меня обратно к кровати. — Он ушел. Можно продолжить с прежнего места.
— Гаррет, я не знаю. После всего, что случилось… мне кажется, сейчас неподходящее время, — говорю я, но даже не пытаюсь его оттолкнуть. — Думаю, нам следует подождать.
Он проникает ладонью мне под футболку и ведет ею по талии, притягивая меня ближе к себе. Не знаю, как это у него получается, но от одного его прикосновения к моей обнаженной коже в моем теле разгорается страсть.
— Сейчас один из тех случаев, когда ты ведешь себя, будто чего-то не хочешь, но на самом деле все ровно наоборот?
— Да, — выдыхаю я.
Он улыбается.
Я сдаюсь. У меня нет выбора. Я хочу его.
Секс как всегда великолепен, но едва все заканчивается, я сталкиваю Гаррета с себя, быстро встаю и одеваюсь — из страха, что кто-нибудь еще постучит в нашу дверь. Например, горничная. Или кто-то еще из работающих в этом доме людей.
— Что за спешка? — спрашивает Гаррет, хотя знает причину.
— Никакой спешки. Просто решала одеться.
— Джейд, дверь заперта на замок. Никто не зайдет.
Гаррет тоже встает — абсолютно голый и запредельно прекрасный. На самом деле я редко вижу его обнаженным. Во время секса я обычно закрываю глаза или смотрю на его лицо. Но мне стоит почаще смотреть на него, потому что, черт, он очень хорош. Крепкая задница, мускулистые плечи, а какой пресс…
Я отворачиваюсь, чтобы не глазеть на его обнаженное тело.
— Знаешь, тебе можно смотреть, — говорит он, доставая из шкафа чистую футболку. — Я весь твой. Можешь смотреть сколько хочешь. И трогать — как бонус.
