Разорванный круг, или Двойной супружеский капкан - Новиков Николай Михайлович (книги бесплатно TXT) 📗
— Господи, какой же ты дурак и зануда! — простонала Лена. — Я говорила это вообще, понимаешь? И до сих пор так думаю. А с тобой хотела встречаться не ради денег, не ради книг, а просто потому, что влюбилась в тебя… — Она зарыдала, прижав ладони к лицу. — А теперь… я не хочу… уходи… пожалуйста, уходи, Максим… Ох, какая же я дура… поверила тебе…
— Ну зачем же так категорично? Лена, давай не будем встречаться несколько дней, неделю… Подумаем. — Данилов поднялся, сунул руки в карманы белых брюк, шагнул к ней.
Все его домыслы и недавние убеждения враз показались ему жалкими, глупыми, подлыми. Зачем он это говорил? Зачем обидел красивую женщину, которая просто-напросто любит его? Которую и он любит? О чем тут размышлять, что выискивать?
— Уходи, Максим, уходи! — сквозь слезы закричала Лена. — Я ненавижу тебя, потому что больше никогда и никому не смогу верить! Оставь меня, умоляю!
Данилов попятился. Верить? А сам-то он верил ей? Пожалуй, нет. Где-то в подсознании все равно тлела мысль: если я придумал такую сумасшедшую любовь ради того, чтобы написать роман и заработать деньги, почему бы и ей не придумать то же самое — для достижения своей цели? Ведь на самом деле такого не бывает… А когда он услышал рассказ Светланы, тлеющая мысль вспыхнула страшным пламенем, сжигая его душу. И разум…
Но если такая любовь бывает? Была?
Он не знал, что делать. Сухой колючий комок застрял в горле, перед глазами запрыгали белые искры, словно солнечные блики на глади воды. Нужно было подумать, прийти в себя… Или — немедленно встать на колени и умолять ее о прощении?
— Уходи, уходи… — как в забытьи, повторяла Лена.
— Извини… — пробормотал Данилов. — Я ничего не соображаю. Ничего не могу понять. Пожалуйста, прости, не знаю, что на меня нашло… Я уйду, но позже позвоню тебе. Можно, Лена?
— Нет! — еще сильнее разрыдалась она. — Я ненавижу тебя!
Виновато склонив голову, он вышел на улицу, несколько минут постоял у ее подъезда, не зная, вернуться или уйти. Возвращаться было бессмысленно. Лена не пустит его в квартиру, да и сам он в таком состоянии не способен что-либо объяснить ей. И Данилов медленно побрел к автобусной остановке.
29
Горячий воздух вместе с городским шумом врывался в открытые окна машины. Горячий шум… горячее напряжение.
Откинувшись на спинку сиденья, Алтухов со скучающим видом разглядывал Бородинский мост. Но этот барственно-равнодушный вид был всего лишь маской. Потому что рядом сидел богатый предприниматель Лев Константинович и, положив стопку машинописных страниц на руль, внимательно читал план и первую главу заказанного романа. Алтухов ждал. Многое зависело от того, что сейчас скажет бизнесмен. Одобрит, выдаст аванс — и Алтухов начнет совсем другую жизнь. Вначале позвонит Лене, чтобы передала Свете его просьбу: нужно срочно встретиться. Хотя бы на пять минут. Если у него будут деньги, он убедит Свету не бросать его. Все расскажет, все объяснит… она поймет и снова будет с ним. Ну а потом он снимет квартиру, как это сделал Макс. Жить рядом с Валей он больше не мог. Она правильно сделала, что ушла вместе со Светой, не то — убил бы! Но теперь злость его почти прошла, превратилась в твердое желание никогда больше не видеть эту злобную фурию. Он снимет квартиру и станет работать каждый день над романом, а вечером — встречаться со Светой.
Это и есть новая жизнь.
И начнется она через несколько минут, если, конечно, бизнесмену понравится его план и первая глава, если он еще не раздумал увековечить свою любовь к зеленоглазой блондинке.
Вроде бы нет, внимательно читает каждую страницу, что-то помечает золотым пером на полях. В белой рубашке с короткими рукавами, при галстуке, в дорогих темных очках — держит марку! А ведь был недавно каким-то бухгалтером или младшим научным сотрудником в НИИ; может быть, считал за счастье попасть на чей-то творческий вечер в ЦДЛ, с завистью поглядывал на сидящего в президиуме Алтухова — бывало, сиживал, как же: смена, талантливая молодежь! — но не запомнил его, далеко сидел…
Теперь сидит близко, но уже не завидует писателю. Бизнесмен! Деловой человек… Деловой, мать его за ногу! Восемь тысяч готов отстегнуть за роман о своей бабе. Это значит, все остальное уже есть. Сколько ж у него денег? A-а, что об этом думать! Сколько бы ни было — все его, проехали эту остановку.
Алтухов медленно отвел со лба влажную прядь. Когда ж она кончится, эта жара? Осточертела уже. Так и подмывало спросить: ну как, нравится? Все нормально? Аванс даете? Но он крепился, молчал, разглядывая Бородинский мост. Чего суетиться? Прочтет, скажет.
А если ничего не получится? Света не вернется к нему? Придется опять жить под одной крышей с Валей и вспоминать красивые голубые глаза и два чудесных вечера в квартире Макса…
Чего он там разглядывает?! Буквы забыл, что ли?
Савин сбил страницы в аккуратную стопку, положил ее на свое колено и лишь после этого повернулся к Алтухову.
— Ну что ж, Юрий Александрович, я вполне удовлетворен вашей работой. Честно признаюсь, волновался, когда читал. Кое-кто уже с нетерпением ожидает мой подарок, а вдруг у вас ничего не получилось, вдруг это неинтересно, скучно? По-моему, получается неплохо. Этот роман станет настоящей сенсацией в Москве. Представляете? Все, у кого есть деньги, кинутся заказывать писателям романы о себе, о своих, так сказать, подругах, но я-то был первым! — Он самодовольно усмехнулся.
Алтухову очень хотелось сказать: тогда гони деньги! Но это от радости. Скакнуло вверх настроение, и захотелось немного подурачиться. Не надо, держись.
— Тогда будем работать дальше, — кивнул он.
— Я сделал несколько замечаний, вы обратите на них внимание, — Савин протянул Алтухову рукопись. — И давайте уточним кое-какие детали нашей с вами работы.
— Детали — после аванса, — небрежно заметил Алтухов.
— Ну да, я же с вами еще не расплатился. Итак, на какой сумме мы с вами тогда остановились?
У него что, память отшибло? По новой хочет торговаться? Столько сил тогда потратили, чуть до драки дело не дошло, а он забыл!
— А действительно, на какой? — язвительно спросил Алтухов.
Савин внимательно взглянул на него, словно проверял, стоит ли начинать торг. Решил, что не стоит.
— Если я не ошибаюсь, четыре тысячи сейчас, четыре после окончания работы.
— Сразу после окончания, — уточнил Алтухов.
— Ну, разумеется. — Савин достал с заднего сиденья кожаный «дипломат» с цифровыми замками, раскрыл его. — Вот текст договора, это, естественно, документ не для общественности, о нем будем знать только вы и я, а при необходимости и другие заинтересованные лица, вы понимаете, что я имею в виду. Прочитайте и распишитесь на каждой странице. А в конце проставьте данные вашего паспорта, я, помнится, просил вас взять его с собой.
— Взял, вот он.
Алтухов быстро пробежал глазами красиво отпечатанные на лазерном принтере страницы, дописал то, что требовалось.
— Только один вопрос, Лев Константинович. После завершения романа я совершенно не имею никаких прав на него?
— Я покупаю вещь в свое личное пользование, уважаемый Юрий Александрович. А вы продаете ее. Как телевизор, магнитофон или килограмм апельсинов. Продали — и все.
— Или килограмм огурцов, — пробурчал Алтухов, расписываясь на каждой странице. — Продал — и не спрашивай потом, где они, что с ними сделали. Съели.
— Совершенно верно, — усмехнулся Савин.
Два экземпляра договора исчезли в «дипломате», на смену им из черного чрева выплыл пухлый бумажник, из которого Савин выдернул пачку пятидесятидолларовых купюр в банковской упаковке. Неторопливо отсчитал двадцать бумажек, сунул их в карман, остальные протянул Алтухову.
— Можете не пересчитывать.
Алтухов и не собирался пересчитывать. Он никогда не пересчитывал свои гонорары. Четыре тысячи! Это ж сколько миллионов будет в наших деньгах? И сосчитать сразу трудно!
— Не сомневайтесь, Лев Константинович, я учту все ваши замечания.
