Лик (ЛП) - Скотт Кайли (читаем книги бесплатно TXT) 📗

Он не соизволил ответить.

— Так или иначе, что за история связана с этими сережками?

— Я купил их на свой первый гонорар, после того как звукозаписывающая компания заключила с нами контракт.

— Ух, ты. И вы оба носили их все это время. Даже после того как она предала тебя.

— Это был Джимми, — сказал он. — Она изменила мне с Джимми.

Твою ж мать, его собственный брат. Столько всего сразу встало на свои места от этого кусочка информации.

— Так вот почему ты так расстроился, когда обнаружил его вместе с той поклонницей. И когда ты увидел, как Джимми разговаривает со мной на вечеринке.

— Да. Это было давно, но... Джимми вернулся, чтобы участвовать в ТВ-шоу. Мы были в середине большого тура и на тот момент выступали в Испании. Наш второй альбом только что попал в лучшую десятку. Мы, наконец-то, по-настоящему собирали толпы народа.

— Так ты простил их, чтобы группа не распалась?

— Нет. Не совсем. Я просто двинулся вперед. Уже тогда Джимми слишком много пил. Он изменился, — он облизнул губы и уставился на стол. — Я сожалею о том вечере. Сожалею сильнее, чем можно выразить словами. Что ты вошла в... Я понимаю, как это должно быть выглядело. И я ненавидел себя за то, что лгал тебе о сережке, по-прежнему продолжая носить ее в Монтерее.

Он раздраженно щелкнул по своему уху. Там все еще было видна ранка с блестящей, розовой, почти зажившей кожей вокруг нее. Она совсем не была похожа на зарастающую дырочку от сережки.

— Что ты сделал? — спросила я.

— Прорезал ее ножом, — он пожал плечами. — Дырочка от сережки зарастает годами. Сделал новый прорез, когда ты ушла, чтобы зажило как надо.

— Ох.

— Я ждал, прежде чем приехать и поговорить с тобой, потому что мне требовалось время. Ты ушла от меня, после того как пообещала этого не делать... это было трудно принять.

— У меня не было другого выбора.

Он наклонился ко мне со строгим взглядом:

— У тебя был выбор.

— Я только что увидела, как мой муж целует другую женщину. И потом ты отказываешься даже обсуждать это со мной. Ты просто начинал кричать на меня об уходе. Снова, — мои руки схватились за край стола так сильно, что я почувствовала, как мои ногти впиваются в дерево. — Что, черт побери, я должна была делать, Дэвид? Скажи мне. Потому что я проигрывала эту сцену в голове много раз, и всегда приходила к тому же — ты, захлопывающий за мной дверь.

— Твою мать, — он откинулся назад на своем стуле. — Ты знала, что твой уход будет для меня проблемой. Ты должна была остаться со мной, дать мне шанс успокоиться. У нас получилось это после драки в Монтерее. И, возможно, мы сделали бы это вновь.

— Грубый секс все не исправит. Иногда все-таки следует поговорить.

— Я пытался поговорить с тобой той ночью в клубе. Но ты предпочла другое.

Я почувствовала, как вспыхнуло мое лицо. Это только еще больше разозлило меня.

— Черт. Послушай, — сказал он, потирая заднюю честь шеи. — Дело в том, что мне нужно было разобраться в себе, хорошо? Мне нужно было понять, будет ли правильным быть нам вместе. Честно, Эв, я больше не хочу обижать тебя.

Он на месяц оставил меня томиться в моих страданиях. Единственное, что вертелось на кончике моего языка — «спасибо тебе». Или даже стоило показать ему средний палец. Но это было слишком важно.

— Ты разобрался в себе? Великолепно. Хотела бы и я разобраться в себе, — я прекратила бурчать на достаточно долгое время, чтобы выпить еще пива. Мое горло создавало серьезную конкуренцию наждачной бумаге.

Он сидел совершенно неподвижно, наблюдая с жутким спокойствием, как я полностью разваливаюсь.

— Итак, я вроде как все сказала, — я смотрела куда угодно, но только не на него. — Это все о чем ты хотел поговорить?

— Нет.

— Нет? Есть что-то еще? — пожалуйста, боже, не позволяй ему говорить еще что-то.

— Да.

— Выкладывай, — пришло время выпить.

— Я люблю тебя.

Я выплюнула пиво на стол, на наши соединенные руки.

— Черт!

— Я возьму салфетки, — сказал он, отпуская мою руку и поднимаясь со стула. Через минуту он вернулся. Я сидела там как бесполезная кукла, пока он вытирал мою руку, а затем стол, дрожать — я могла сделать только это. Он осторожно отодвинул мой стул, помог мне встать на ноги и вывел меня из бара. Гул машин и поток свежего воздуха очистили мои чувства. На улице у меня было пространство, чтобы думать.

Тотчас мои ноги начали движение. Они знали, что делают. Мои ботинки пересекли тротуар, прокладывая между нами большое расстояние. Убираясь подальше от него и того, что он сказал. Однако Дэвид шел за мной по пятам.

Мы остановились на углу улицы, и я нажала на кнопку, ожидая нужный сигнал светофора.

— Не повторяй это снова.

— Серьезно? Неужели это что-то вроде сюрприза для тебя? Почему, черт возьми, я бы еще делал все это? Конечно, я люблю тебя.

— Не надо, — я повернулась к нему с разъяренным выражением лица.

Его губы сжались в тонкую линию:

— Ладно. Я больше не скажу этого. На данный момент. Но мы должны еще немного поговорить.

Я зарычала, заскрежетав зубами.

— Эв.

Дерьмо. Я не была сильна в переговорах. Не с ним. Я хотела, чтобы он ушел. Или, по крайней мере, я была очень убеждена, что хотела, чтобы он ушел. Ушел, чтобы я могла подвести итог своим страданиям по нему и по нам, и по всему, что мы упустили. Ушел, чтобы я не размышляла бы о том, что он сейчас думал, что любит меня. Какая-то слишком эмоциональная фигня. Мои слезные каналы как по заказу сошли с ума. Я глубоко дышала, пытаясь взять себя в руки.

— Позже, не сегодня, — сказал он обходительным и рассудительным голосом. Я уже совершенно не доверяла ни этому, ни ему.

— Прекрасно.

Я шла быстрым шагом в другой квартал с ним, вышагивающим сбоку, пока вновь перекресток не остановил нас, оставляя место для разговора. Лучше бы он не разговаривал. По крайней мере, пока я не взяла себя в руки и со всем этим не разобралась. Нервничая, я поправила юбку-карандаш и заправила волосы назад. Фары светить не прекращали. С каких это пор Портленд повернулся против меня? Это не справедливо.

— Мы не закончили, — добавил он. Это одновременно прозвучало как угроза и как обещание.

*

Первое сообщение пришло в полночь, когда я лежала в кровати и читала. Или пыталась читать. Потому что пытаться заснуть было исключено. Скоро начинались занятия, но мне было трудно достигнуть моего обычного рвения к учебе. У меня было плохое предчувствие, что семя сомнения, посеянное Дэвидом относительно выбора моей профессии, пустило корни в моем мозгу. Мне нравилась архитектура, но я не любила ее. Имело ли это значение? К сожалению, у меня не было ответов. Уйма оправданий — ерундовых и справедливых — но ответов нет.

Дэвид, вероятно, сказал бы, что я могу делать то, что, черт побери, хочу. Я слишком хорошо знала, что скажет мой отец. Это не будет приятно.

Я избегала встречи с родителями, с тех пор как вернулась. Это было сделать достаточно легко, учитывая, что я расстроилась из-за лекции, которую отец попытался прочитать мне на второй день после моего возвращения. С тех пор наши отношения охладели. Настоящим сюрпризом было то, что меня это не удивило. Они никогда не поощряли то, что не входило в план. Вот по этой причине я никогда не перезванивала им, пока была в Монтерее. Потому что я не могла сказать им то, что они хотели услышать, казалось, что молчать безопаснее.

Натан избегал вмешательств в разборки с близкими людьми, которых я ценила, но мое время истекло. Мы все были приглашены на ужин завтра вечером. Я представила речь, которую выскажет моя мама, но я не собираюсь даже пытаться и принимать во внимание ее странности. Иногда, когда ее снотворное не действовало, она сидела допоздна и смотрела черно-белые фильмы.

Я ошибалась.

Дэвид: Она застала меня врасплох своим поцелуем. Вот почему я сразу же ее не остановил. Но я этого не хотел.