Далекий мой, единственный... [ «Не могу тебя забыть»] - Алюшина Татьяна Александровна
К черту Илью Адорина и все эти переживания! К черту! У нее новая жизнь! А то, что он увидел ее истинные чувства, – увидел и увидел, не побежал же следом, не остановил! Уже второй раз! Значит, все осталось, как прежде, – она ему не нужна! А то, что переспали, с кем не бывает – мужик выпил, переживал стресс, вот она и подвернулась! Хватит этого душевного мазохизма! Пора признаться себе, что никогда и ничего у нее с ним не получится! Кара права, надо выбросить прошлые боли и страдания и начинать жить здесь и сейчас!
Кирилл предупредил Юльку, что будет встречать Новый год со своей девушкой, с которой встречался дольше обычного, – целых два месяца. Они собирались на дачу к друзьям на три дня. Юльку пригласили и Денис с Людой, и Карелия с мужем. К Каре девушка идти не хотела – у них своя, весьма непростая компания.
И она приняла приглашение Зосимовой.
Тридцать первого Юлька работала до восьми вечера. Ее клиентка с мужем торжественно приняли работу, уговорив выпить по бокалу шампанского, отметить окончание проекта, рассыпаясь в благодарностях и восторгах по поводу своего обновленного до неузнаваемости жилья.
Так что домой она попала около десяти вечера, а надо еще успеть принять душ, переодеться, сделать праздничный макияж, взять подарки и приготовленные накануне торт и лобио – ее вклад в общий стол.
Юлька торопливо стянула сапоги, бросила на вешалку дубленку и сумку и побежала в ванную, раздеваясь на ходу. Приняв душ, вырулила в халате на кухню и…
Обнаружила там Кирилла. Немного пьяного, мрачного и, как оказалось, голодного.
– Ты что, никуда не поехал? – удивилась Юлька.
– Нет, – ответил он ворчливым тоном. – Юлик, накорми меня чем-нибудь, жрать хочу ужасно!
– А сам? Еды полно, чего ты голодаешь сидишь?
– Сам не хочу! Хочу, чтобы ты приготовила и подала, праздник как-никак! И где тебя носит? Я уже запарился ждать!
– Может, перекусишь, а я соберусь и пойдем к Денису, там и поедим? – предложила она.
– Не хочу я к ним! Ты иди, только накорми меня сначала и уматывай, я и один посижу!
– Да с какой печали?! – возмутилась Юлька. – Я с тобой прекрасно праздник встречу! Мне к ним тоже не особая радость идти, с тобой гораздо интересней и лучше!
– То-то же! – поднял палец вверх Кирилл, подчеркнув важность данного утверждения. – Ну, давай уже что-нибудь пожрем!
Юлька быстро положила ему на тарелку какую-то холодную закуску и сделала чай.
– На, это для начала. Я сейчас переоденусь и накрою шикарный стол! Шампанского у нас завались, так что – гуляем! И, знаешь, это замечательно, что мы будем вдвоем встречать Новый год, мне не очень хотелось к ним идти, – искренне порадовалась она и рассмеялась. – И торт сами съедим, он вкуснющий получился!
Торт-то получился, а праздник – нет!
Сначала все было замечательно – Кирилл, громко хлопнув пробкой, открыл шампанское, они выпили с последним ударом курантов, поздравили друг друга, расцеловавшись, и преподнесли подарки. Кирилл подарил ей набор дорогущих кистей, духи и веселую шапочку с помпоном, а Юлька торжественно вручила его небольшой портрет, который рисовала втайне ото всех, в основном по ночам, и красивый скандинавский свитер.
Но вскоре праздник превратился в странные, пьяные откровения Кирилла.
Он стремительно, тупо и целенаправленно напивался, что было совершенно ему несвойственно. За все время, что они жили вместе, Юлька не видела Кирилла пьяным. Он ценил дорогие коньяки, хорошо разбирался в винах, любил иногда выпить бокал, отдавая предпочтение красным сухим винам. И еще ни разу она не видела его не то чтобы пьяным, а даже в легком подпитии.
– Кирилл, твоя Лариса что-то натворила? – спросила Юлька.
А что она еще могла предположить?
Лариса – та самая девушка, с которой у Кирилла проистекал роман последнее время. Юльке она нравилась спокойной, несуетливой манерой держаться, умом, сдобренным хорошей порцией скрытой хитрости, немногословием, улыбчивостью, про таких говорят: «Себе на уме». Кириллу было с ней хорошо, а остальное не Юлькино дело, она и не пыталась давать оценки его дамам – сам разберется.
– Она-то? – переспросил Кирилл, допивая шампанское в бокале. – Она-то ничего не натворила. Мы с ней расстались.
– Сегодня?
– Да, днем.
– Почему?
– Не знаю, Юлик, как-то мне неинтересно стало!
– Да с какого перепугу?! – возмутилась Юлька. – Все было в порядке, ты говорил, что из последних твоих девушек Лариса самая лучшая и достойная, и вдруг – на тебе! Расстались! Она что, другого встретила?
– Не-а! Никого она не встретила. Мне надоело! Плакала, представляешь? Лариска – и плакала! Мне казалось, она кремень, Снежная королева, а она расплакалась! Мне ее жаль, ей-богу! Она хорошая баба, но, увы! Не греет как-то. А тянуть, мучить ее, думать, как бы не обидеть или как обидеть, чтобы побыстрее расстаться, – это не для меня!
– А что для тебя?! – разозлилась Юлька.
– Ты, – без всяких эмоций ответил Кирилл. – Ты, и это самое хреновое, Рыжая! Когда я тебя увидел, все сразу про себя понял.
Он пьяненько засмеялся и покачал головой, удивляясь.
– Меня всякие любови, романтические слюни не касались никогда, принципиально, это вообще не из моей жизни. Влюблялся, конечно, и страсти были такие, что аж кровь кипела! Но чтобы любить! Это, извините, к другим мальчикам! Ну, не умел я и не хотел, такой вот уродился, и счастливо жил, заметь!
«Боже мой! – подумала Юлька. – У меня что, планида такая – выслушивать пьяные мужские откровения?»
Наверное.
Юлька подумала: а не напиться ли ей самой, до того тошно стало и мерзко, – и почувствовала себя распоследней дрянью. Нечем ей было Кириллу ответить, она уже все раздала по этим счетам!
И такая злость Юльку взяла!
– Какого черта тогда ты настоял, чтобы я с тобой жила?! Это неправильно, вот на фига тебе видеть меня каждый день?!
– За тобой надо было приглядывать! Ты от своей этой несчастной любви могла натворить глупостей всяких. Или связалась бы с козлом каким-нибудь! И не хотел я, чтобы ты жила у своей подруги.
– Господи! Да какие проблемы? Сняла бы квартиру! Что ты несешь?! Каких бы я глупостей наделала? Спилась или колоться стала? Да ни черта подобного!
– А ты уверена? – спросил он и погладил ее по голове. – Уверена, что не бросилась бы в какую-нибудь муть? Ты ведь тогда была такой, словно жизнь остановилась, закончилась.
– Уверена! И ты уверен! Как бы мне хреново не было, ничего подобного я с собой делать не собиралась, и ты об этом знаешь! Зачем, для чего тебе надо было устраивать себе такой душевный мазохизм?
– Не скажи. Мне с тобой хорошо живется, уютно. И потом…
Он замолчал, не договорив, открыл еще одну бутылку шампанского, налил в бокалы.
– Выпьем? – спросил весело.
– Давай, – мрачно ответила Юлька.
Чокнувшись с ней, он выпил залпом весь бокал. Юлька поморщилась, вспомнив, как проделала подобный эксперимент в шестнадцать лет. Не самое приятное воспоминание.
«Как бы его спать уложить? Он уже совсем хорош. И не надо мне, Кирюша, твоих откровений, ну не надо! Пожалуйста! А вот что мне надо, так это срочно искать квартиру! И дергать отсюда куда подальше!»
Но Кирилла было уже не остановить.
– Я поначалу думал, что ты не выдержишь – рванешь к нему. Каждый день ждал. А потом понял – нет, ты к нему не побежишь. Туда ты себе дверь закрыла. Вот тогда я тебя в постель и пригласил. Ну, про нашу ночь я все уже объяснял. Но решил – пусть будет рядом, оботрется, отойдет от той любви, а к тому времени привыкнет ко мне, как к чему-то постоянному, необходимому и надежному, а там и полюбит!
– Господи, боже мой! Что ты наворотил в своей голове!
Юлька поняла, что, пока Кирилл не выскажется, остановить его она не сможет, так он решил. Прорвало мужика. Ну почему именно сегодня?!
– Ничего не наворотил! Ну не отдавать же тебя другим мужикам!
– Да где они, другие, – ау?! – злясь все больше, возмутилась Юлька.
