Серебряная богиня - Крэнц Джудит (книги онлайн без регистрации полностью txt) 📗
С первых шагов своей карьеры Люк понял, что художественный руководитель, желающий иметь вес к рекламном бизнесе, должен быть больше, чем просто художником. Успешным результатом каждой рекламной кампании являлся рост продаж рекламируемой продукции.
Поэтому представившаяся Люку редкая возможность сделать для «Кока-колы» коммерческий ролик, игнорируя при этом заботу о последующих продажах, вызывала у него прилив небывалого вдохновения.
Заказчик ролика «Кока-колы» был представлен на съемках достойно. Число наблюдателей от требовательного клиента поутру составляло около шести гостей, но ко времени ленча неизменно доходило до дюжины. Дэзи не раз доводилось участвовать в съемках, во время которых количество представителей заказчика и рекламного агентства нередко превышало число людей, непосредственно снимавших фильм. Норт называл их «голодными шакалами». Но на этот раз народу на съемках толкалось столько, что большая студия была переполнена как никогда.
Оглядываясь назад, когда все уже было позади, Дэзи никак не могла решить для себя, что же явилось для нее высшей, самой трудной точкой всего этого предприятия. То ли это был придуманный ею хитрый ход с подбором детей для съемок, которые выглядели как дети с улицы, но на самом деле являлись профессиональными фотомоделями? Они с Алике потратили четыре дня в поисках детей, которые вынуждены были прекратить работу в качестве моделей по причине сломанных конечностей, преждевременного высыпания юношеских прыщей, избыточной полноты, выпавших зубов, наложенных для исправления прикуса скобок на зубах, или детей, выросших из своего амплуа — а ведь здесь каждый месяц играл роль, — а то и просто непослушных детей, у которых возникали проблемы с соблюдением дисциплины. Дэзи набрала из них банду мешковато одетых юных субъектов. Эта публика создала столько хлопот на съемках, что вполне убедила Норта в своей «нормальности», однако если бы не их профессиональная тренировка в прошлом, то им не удалось бы отснять сцену школьного рождественского спектакля не только за полтора сумасшедших дня, но и за неделю, а может, и за месяц.
Не исключено, что наивысшим было то удовлетворение, которое Дэзи испытала, всучив Тезея в качестве исполнителя роли собаки в «автомобильной» сцене. Поскольку Норт желал иметь «трудную» собаку, ей пришла в голову мысль: а почему бы ей самой не заработать те деньги, которые в иной ситуации ушли бы на неизвестную собаку? Хотя Тезей был уже псом почтенного возраста, взбалмошный нрав его нисколько не изменился. Тогда как раз подошла ее очередь вносить арендную плату за квартиру за положенные два месяца, а расходы на содержание Дэни, как обычно, оставили Дэзи без гроша в кармане. Она уговорила Кики сыграть роль проводника собаки, снабдив ее самыми строгими инструкциями.
— Держи его на поводке до тех пор, пока Норт не подаст сигнал. Когда наконец все семейство втиснется в машину, один из детей издаст жалобный вопль: «Мы забыли мою собаку». Вот тогда и спускай его.
Норт с самым презрительным видом осмотрел Тезея.
— Где ты разыскала это животное, Дэзи? Я прежде не видел ничего подобного.
— Не волнуйся, у него отличные рекомендации.
— Но мне хотелось иметь какую-нибудь более приставучую собаку, что-то по-настоящему лохматое и неряшливое.
— Приставучесть этой собаки я тебе могу гарантировать, — успокоила его Дэзи.
Поскольку она самолично рассовала крошечные кусочки сырой говядины по многочисленным карманам актеров, занятых в сцене, причем костюмы Дэзи специально выбирала такие, чтобы все карманы надежно застегивались, она была уверена в успехе. Со своими охотничьими наклонностями и чутьем Тезей обнюхает этих несчастных людей с головы до ног в поисках своего любимого лакомства.
И Тезей не подкачал. Раз за разом он вскакивал в плотно набитый людьми автомобиль и, прокладывая себе дорогу среди восьми членов «семьи», совал свой нос в самые интимные места и самым бесцеремонным образом переступал лапами, приводимый в исступление запахом пищи. Все вокруг пахло мясом, но где же оно, недоумевал пес. После съемки очередного дубля Кики с поводком в руках просовывалась в машину и кусочком мяса, который она доставала из врученной ей загодя сумки, битком набитой резаными сырыми бифштексами, подманивала к себе Тезея. Эти кусочки никоим образом не могли его насытить, но годились в самый раз для того, чтобы поддерживать аппетит Тезея на должном уровне. В середине дня Норт восхищенно заметил:
— Эта дворняга — самый несносный пес из всех, что мне приходилось видеть. Он уже довел всех до того, что они готовы лезть от него на стену. Отлично, Аликс, превосходно!
«Этот сукин сын, как всегда, даже не выдал денег на съемки пса», — подумала Дэзи. Тем временем у актрисы, исполнявшей роль матери семейства, случился острый приступ аллергии на шерсть Тезея, и она начала чихать без передышки, будучи не в силах остановиться.
— Впиши это в сценарий, — приказал Норт присутствовавшему на съемках сценаристу, и в течение следующих двадцати девяти дублей несчастная женщина должна была в промежутках между чиханьями говорить: «Ты же знаешь, что я начинаю чихать от этой собаки», на что ее сын высокомерно отвечал: «Ну мам, это у тебя чисто нервное». Несомненно, что настоящей кинозвездой в этой тридцатисекундной сцене, которую все стали называть «Через все преграды вперед к бабушке», стал Тезей.
К последнему съемочному дню, когда они добрались до сцены с украшением елки, ребяческое веселье охватило даже «голодных шакалов», и они стали наперебой предлагать новые сюжетные ходы и ситуации, отсутствовавшие в сценарии.
— Это начинает напоминать еврейский театр, — заявил Норт. — Ребята, у нас и так хватает проблем. Могу вам пообещать, что и без ваших советов у нас все пойдет наперекосяк. Поэтому, мать вашу так, не могли бы вы помолчать?
Норт как в воду глядел: у них действительно ничего не получалось, и пришлось снять не меньше сорока пяти дублей, пока осветители не сумели добиться того эффекта, чтобы при включении елочной гирлянды предохранители вылетали хотя бы только на съемочной площадке, а не вырубался весь свет вообще и вся студия раз за разом не погружалась в кромешную тьму.
Уже давным-давно коммерческий рождественский ролик «Кока-колы» завоевал премию «Клио», которая в рекламном деле значила не меньше кинематографического «Оскара», а Нью-йоркский клуб художественных руководителей присудил ему свою ежегодную награду, давно уже прошли фестивали коммерческих фильмов в Венеции и Корке, в Токио и Париже, где ролик не только демонстрировался, но и неизменно завоевывал почетные призы, однако, если бы Кики спросили, что ей больше всего запомнилось из этих четырех незабываемых дней съемок, у нее на этот счет не возникло бы ни малейшего сомнения. Что значили для нее все эти призы и награды по сравнению с той минутой, когда она познакомилась с Люком Хаммерштейном!
Кики так сочувствовала бедняге Тезею, проведшему целый день в поисках спрятанного от него мяса, что спустила его с поводка сразу, как только было объявлено об окончании съемок последнего дубля.
— Прошу прощения, собачий поводырь, — обратился к ней Люк, — но вам известно, что ваш пес в данный момент разоряет стол с едой?
— Не волнуйтесь из-за еды, — ответила Кики, — если вы голодны, то могу пригласить вас поужинать, а если сыты, то мы можем поехать ко мне поболтать.
Люк Хаммерштейн был среднего роста мужчиной с мускулистым телом. Его зеленые глаза смотрели одновременно дерзко и мечтательно, в них читались решимость и доброта. Его веки были меланхолически приспущены, но манеры отличались безупречностью. Он сразу приглянулся Кики.
— О боже! — произнес Люк. — Это — приглашение?
— Я так и думала, что у вас хватит ума догадаться. Мы вроде уже не дети, — ответила Кики с неприкрытым обожанием, лучившимся из ее темно-карих глаз.
— А как быть с собакой?
— Забудьте про нее. Я просто была временной нянькой при ней по просьбе подруги.
