Настя как ненастье (СИ) - Горышина Ольга (бесплатные полные книги txt) 📗
— Но ты же тоже искала себе кого побогаче. Чтобы все и сразу, а не через тридцать лет по кредиту…
— Да пошел ты!
Настя отключила телефон и сунула в рюкзак. Потом прислонилась к стене дома, подле которого поругалась с братом, и заплакала. Сильно, навзрыд, размазывая по лицу слезы и сопли, пока не услышала над ухом женский и мужской голоса:
— Девушка, с вами все в порядке?
Напротив стояли парень с девчонкой. Обыкновенные. Видимо, тоже студенты. Настя тут же закивала и принялась убирать волосы, коля себя в щеку уголком полиэтиленового пакета, в котором лежал альбом с карандашами. А потом уже почти не затуманенным взглядом проводила ребят до поворота. Да, они счастливы и без денег, но кто виноват, что она встретила того, у кого они есть? И в тот момент, когда эти деньги больше всего оказались ей нужны? Но она с Кешей не из-за денег, не из-за машины и огромной квартиры… Но мама с братом никогда в это не поверят. Никогда!
Никогда Настя еще не ходила так быстро. Даже когда опаздывала на учебу. И сейчас чувствовала, что ей нужен душ, как после школьного кросса. Но как и в школе, так и сейчас, можно было только забежать в туалет и обтереться салфеткой. Заодно купить кофе. Иначе тяжело будет отделаться от ощущения, что украла у кого-то посещение маленькой комнаты. А потом с наполовину полным стаканчиком, она побежала дальше, по Садовой к Сенной площади — где-то там, она помнила, находился магазинчик с товарами для шитья. И вот, после нового кросса, облившись кофе, она прикладывала к кружевам катушку за катушкой, чтобы подобрать нитки тон в тон. Заодно попросила набор иголок и маленькие ножницы — если бы Кеша только знал, на что она тратит его деньги!
Но вот наконец, застегнувшись на все пуговицы, чтобы спрятать растекшееся по груди кофейное пятно, ни жива, ни мертва, Настя подошла к банку. Кеши не было видно, зато у дверей, подле урны, стоял Илья с сигаретой в руках. Какой-то осунувшийся, с синяками под глазами. Но футболка на нем не просто отвисевшаяся, а выглаженная. Вот за этим его жена хорошо следила. Только за этим… Если бы не разошлась с ремонтом или хотя бы вовремя сообщила про долговую яму, в которую они попали по дурацкой расточительности, все бы было иначе…
— Привет еще раз, — буркнул Илья и затушил сигарету о край урны.
— Не спал? — спросила Настя, не обняв брата, как они делали всегда.
— Работал.
— Где? — она спросила не с интересом, а со страхом, что он вновь оббивает диваны бесплатно в надежде, что на его улице сломается грузовик с деньгами.
— Приятелю с ремонтом помогаю. Вот, — Илья закатал длинный рукав и показал забинтованную руку. — Нож сорвался, когда гипсокартон резали…
— Больно?
— Больно. А какой у меня выбор?
— Никакого, — ответила Настя жестоко. — Ты хоть понимаешь, что ты должен вернуть Кеше деньги? Это не подарок.
Илья отвел взгляд и выдохнул — тяжело и громко. Засунул руки в карманы потертых джинсов и задрал голову, точно никогда не видел в питерском небе солнца.
— Насть, я маме еще не говорил. Мила беременна. У меня будет сын. В конце января.
— Как? — ахнула Настя.
— Очень просто, — Илья продолжал стоять с задранной головой. — Я чё молчал-то так долго про проблемы в фирме? Боялся, что Мила аборт сделает. А я хочу ребенка, своего ребенка, понимаешь?
Настя кивнула, хотя брат и не смотрел на нее.
— Ну, я люблю Симку как дочь, конечно. Но…
— Не надо, Илья. Я все понимаю.
Брат опустил голову, вдавил подбородок в шею.
— Поговори со своим там… Не могу сейчас даже по десять штук отдавать. Может, как-то потом… Настя, — он повернулся к сестре, но продолжал смотреть исподлобья. — Если можешь, помоги…
— Что?! — Настя забыла, что вокруг люди. Забыла, что в руках пакет и с треском шарахнула им себя по коленке. Карандаши выдержали, а она нет. Закусила губу и железной силой воли сдержалась, не разревелась. — Ты хоть понимаешь, какую он тебе сумму дал? Ты еще хочешь?
— А что ты орешь? — Илья вскинул голову. — Я тебе что-то про деньги сказал? Это тебя зациклило! Я больше твоего понимаю, что это за сумма. Я про работу хотел спросить.
— Они не занимаются мебелью.
— Какая мебель?! Я на все согласен. Совсем на все. Неужели ты не понимаешь? У меня жена, ребенок и будет еще один… Слезь с облачка! Я за что угодно возьмусь.
— Вот и ищи, что угодно. А к нему не лезь. Хватит. Лучше бы спасибо сказал, — бросила Настя уже с вызовом, а Илья лишь руки в карманы джинсов глубже засунул:
— А зачем тебе мое спасибо? Что оно меняет? Ты без него знаешь, что ты меня за шкирку из дерьма вытащила. Только я на одно надеюсь, — Илья вдруг посмотрел на сестру в упор. — Что он действительно твой парень.
Настя задержала дыхание, а потом шумно выдохнула:
— Он мой парень, а не то, что ты подумал!
— А я ничего пока не подумал. Не хотел так думать, — проговорил Илья скороговоркой. — Я не просил такой жертвы. Я просто попросил тебя сходить в банк. Как я должен себя чувствовать после этого? Кем?
— Илья, успокойся! — Настя подступила вплотную к брату. — Мы начали встречаться еще до твоего дебильного кредита. Кеша сам предложил помощь. Но мне тяжело брать эти деньги, зная, что ты…
Она не смогла договорить. Секунды две они смотрели друг другу в глаза.
— Настя, у меня когда-нибудь будет нормальная работа. Будет. Когда-нибудь… Но если парень махом отдает такую сумму, то она у него не последняя. Поэтому не надо так за него переживать.
Настя читала в глазах брата то, что Илья не досказал: не переживай, на тебя у него тоже хватит. Ну как же так? Почему самые близкие такого плохого о ней мнения?
— Настя!
Она обернулась — какое счастье, что Кеша окликнул ее, а то мог услышать то, что ему не следовало знать. Он мог услышать, как она от безысходности скажет, что любит его. Это не нужно слышать никому: ни брату, ни тем более — самому Кеше.
— Простите, что опоздал, — он протянул Илье руку. — Иннокентий.
Тот представился в ответ, и Кеша улыбнулся:
— Слушайте, вы так похожи, будто одна мама родила. А вот мы с сестрой, как с двух разных планет… Ладно, пойдемте! — он махнул рукой в сторону дверей банка. — Попытаемся через банкомат. Вдруг повезет, но ты, Настя, возьми на всякий случай номерок.
Она осталась у аппарата сжимать в руках тонюсенькую бумажку. В глазах снова стояли слезы, и Настя не хотела никому их показывать. Только бы не обернулись, только бы транзакция прошла, только бы долга не оказалось еще больше, ведь она так и не услышала от брата точной суммы.
— Да, я прекрасно слышу, что ты так орешь? — Кеша, продолжая щелкать пальцем по экрану банкомата, говорил с кем-то по телефону. — Да сейчас и я оглохну. Ну, да, знаю… Это далеко, а сейчас середина дня… Да, были… Могу, конечно. А самому совсем никак?.. Нет, я знаю свое место. Я сейчас поеду, не ори только. Ты Лерке-то позвонил?.. Тогда скажи, чтобы вынесла все бумаги к машине… Я буду там вовремя. Я все понял. Отбой.
Кеша убрал телефон в карман пиджака, попав в него не с первого раза, но обернулся только тогда, когда сунул следом банковскую карту.
— Все, порядок. Вопросы будут, звони, — Кеша протянул Илье визитку. — Но проблем возникнуть не должно.
Теперь он обернулся к Насте.
— Что стоишь? Иди к нам. Простите, что вот так, на бегу. Кофе в другой раз попьем. И, — он приобнял Настю за плечи. Видимо, специально для ее брата. — Я буду поздно. Встреча у черта на рогах. Но поесть привезу. Ничего не готовь. Ну все, — он снова протянул Илье руку, а потом на секунду прикоснулся раскаленными губами к ледяной щеке Насти. — До вечера! Ну, я побежал.
И действительно побежал. Точно мальчишка, стащивший у папы деловой костюм.
6 "Просто закрой глаза!"
Настя крутилась перед зеркалом в прихожей — хотела видеть себя в полный рост. Ювелирную работу, которую проделала иголка с ниткой, она рассматривала в зеркале в ванной, а сейчас впервые увидела себя в королевских кружевах. Впервые, потому что боялась надевать их дома, чтобы мама чего дурного не заподозрила: про позирование в семье никто не знал. Ксюша держала язык за зубами, а Славка к ним домой давно уже не приходил. Впопыхах переодеться в туалетной кабинке, потом скрыть красоту повседневной одеждой и все… В белье она никогда не позировала. Всякий раз приходилось снимать его в закутке и заворачиваться в халатик, чтобы выйти к художникам. Для нее белье служило своеобразным порталом в мир богинь. Надела кружева и ты больше не Анастасия Зимина. Ты — Венера, по меньшей мере.
