Чудовище (ЛП) - Коллектив авторов (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации TXT) 📗

Его вопрос повис в воздухе, будто неприятный запах. Он не просто показал свое равнодушие, он показал надменность. Было ясно, он думал, что знает моего отца как свои пять пальцев.

— Да. Не можем, — ответила моя мать, качая головой. — И это сигнал к тому, что мне пора уйти.

Она встала с места и надела ветровку — еще одна вещь, которую она не носила публично до смерти отца. Застегнув куртку, мама добавила:

— Думаю, у вас куча бумажной работы, которую требуется завершить, поэтому я вас покину. Я уже знаю обо всем, так что, Оливер, настал твой черед позаботиться обо всем. Увидимся дома.

Мама потрепала Престона по плечу, а затем наклонилась, подарив мне еще один поцелуй в щеку.

Когда мы остались наедине, нас окружило неловкое, словно могильный холод, молчание, которое длилось до тех пор, пока он не решил сказать прямо:

— Ладно... хорошо. Ваш отец оставил мне четкие инструкции о том, как действовать в случае вашего возвращения. Я говорил, что ему не надо ничего менять, но он настаивал на том, что необходимо подготовиться. Будто знал, что что-то должно случиться. Простите за откровенность... — он прервался, сделав паузу и цинично ухмыльнувшись, — он был очень суеверным, будто точно знал, в какой день умрет.

Когда он сказал это, я посмотрел на свои руки, на изогнутые линии моих ладоней. Учитывая, что слова его звучали нелепо, он тихо хмыкнул. Но он не догадывался о том, что пока отец гадал о своей судьбе, я точно знал, что меня ждет. Эта информация уже давно прокляла меня. Изменила все. Я взглянул на человека напротив и хрустнул костяшками пальцев, вынужденно изображая беззаботность.

— Начнем? — Он прочистил горло, вероятно, ощущая между нами напряженность, повисшую в воздухе.

Я пожал плечами. Не знаю, что беспокоило меня больше — то, что у меня не было выбора, кроме как общаться с этим засранцем, который думал, будто знает обо мне все, или то, как поднимались его брови, когда он на меня смотрел. Вероятно, все сразу.

Следующие полчаса Престон провел, поясняя мне технические детали перевода активов на мое имя. На деле, все перешло ко мне автоматом, поскольку отец написал завещание, но следовало завершить все процедуры, чтобы вступить в наследство. Нужно было подписать бумаги, продлить текущие контракты. Мучительно. К завершению обеда, за который я буду должен заплатить, так как технически он являлся моим служащим, я стал главой и владельцем «Бертранд Групп». Рыбацких лодок, арендованных нами доков, фабрик по упаковке рыбы — теперь все они стали моими. Когда я подписывал последний документ, почувствовал, как сдавило грудь, но не потому, что я боялся продолжать великое и благородное дело моего отца и идти по его стопам, нет. Все потому, что, подписав контракт, я согласился с тем, что Фалук — теперь мой постоянный дом, и им останется до конца моих дней. И я умру здесь, точно так же, как и мой отец. Это должно было быть честью. Должно было вселить в меня гордость за то, что папа передал мне дело всей своей жизни, но ощущение было другим. Оно говорило о том, что я легкомысленно относился к вещам, которые не хотел замечать.

И как будто Вселенная решила подшутить, Престон встал и закончил обед со словами:

— Мне не нравится прерываться так внезапно, но я договорился встретиться со своей невестой. Пообещал ей обсудить вопрос цветочных композиций, хотя мог бы решить такой пустяковый вопрос за минуту.

Поднявшись, я бросил деньги на стол и пошел с ним. На нас пялились. Те, с кем я рос, сейчас смотрели на меня, как на изгоя. Я постарался не обращать внимания на взгляды сплетников и тихий шепот, но все время меня не покидало ощущение, что все вокруг знают что-то, чего не знаю я. И как только я вышел на улицу и увидел Беллами Шарман, сразу понял всеобщее любопытство. Несколько солнечных лучей, прорвавшихся сквозь облака, осветили лицо, о котором я мечтал годами. Она обернулась к нам с очаровательной улыбкой, адресованной Престону, но та исчезла сразу же, как Беллами увидела меня. Исчезли морщинки, окружающие ее прекрасные голубые глаза, которые я никогда не забывал. Престон обернулся и посмотрел на меня, но она мгновенно взяла себя в руки и скрыла удивление. Хотелось бы мне быть способным сделать так же.

Схватив Престона за плечо, я сказал:

— Дай знать, если тебе еще что-то понадобится.

Семейный водитель забрал меня из аэропорта и сразу повез в бар. Наверное, так даже лучше — что я поехал не сам, но, с другой стороны, я бы притормозил на извилистой дороге к родительскому дому. Они жили на окраине Фалука, в особняке замкового типа, которым многие восхищались. Иметь такой дом — «Замок Бертран», как его называли дети, — им позволило благосостояние. Конечно, особняк настоящим замком не был, хотя инженерный проект четко повторял это строение. Дом, если его можно так называть, был окружен пятнадцатью акрами частных владений. Я всегда считал, что если у вас было больше, чем три-четыре стандартные комнаты, то это уже перебор. И так как наш замок состоял из двадцати двух помещений, включая бальный зал, несколько обеденных зон и конюшни... В душе я никогда не называл это место домом.

К тому моменту, как я попал домой, мои волосы пребывали в полном беспорядке. Я запускал в них пальцы, снова и снова, потому что не мог поверить в то, что видел. Мне пришлось не только вернуться домой и унаследовать компанию после смерти отца, но и иметь дело с говнюком, который, к тому же, украл мою девушку. И все об этом знали. Вот только она не была моей. Я был в этом уверен еще семь лет назад, и до сих пор уверен — моей она не будет.

Я полагал, что так будет лучше для всех. По крайней мере, так я говорил себе, врываясь в дом через огромную дверь из тяжелой древесины и громко хлопнув ею, чтобы привлечь к себе внимание. Моя мать всегда содержала дом в первозданном виде, что требовало помощи огромного количества прислуги. У нас были горничные, повара, садовники, хотя мама и гордилась своей работой в саду. В детстве меня тоже учили выращивать растения и цветы, и Беллами смеялась над этим и одновременно восхищалась, когда мы были молоды. Поскольку мне нужно было отвлечься, я взял сумки и отправился в свою комнату, чтобы переодеться в шорты и белую футболку.

Я вышел во двор и посмотрел в сторону сада-лабиринта, творения моей матери. В каком-то смысле, он был мне как брат, потому что после моего рождения мама не смогла больше иметь детей и буквально посвятила себя созданию места, где смогла бы побыть в одиночестве. Сюда она уходила, когда была зла на отца, когда хотела отдохнуть от меня и моих насыщенных подростковых эмоций или просто хотела поплакать о других детях, которых у нее никогда не было. Также это было местом, где они с отцом устраивали себе совместные обеды и ужины, когда хотели разжечь былые чувства. Но больше всего лабиринт напоминал мне о времени, проведенном здесь с Беллами.

Беллами Шарман. Любовь всей моей жизни.

У нас с ней была сложная история, в тот день я узнал простую истину — что посеешь, то и пожнешь. Видимо, она пробудила во мне ту самую часть, которая спала внутри, и которую я очень старался игнорировать.

Мы всегда были возлюбленными. Легкая влюбленность в начальной школе, которая заставляла нас притворяться врагами в юные годы, переросла в глубокие чувства во время старшей школы, а потом я сбежал. Она была для меня всем. Голосом, которым я не мог насытиться, и в то же время игнорировал, когда она была права. Лицом, что я видел в своих мечтах и ночных кошмарах. Моя жизнь была связана с ней, пока я не покинул Фалук и все то, что, в действительности, не хотел оставлять позади.

Так почему же я уехал? Почему намеренно разорвал эту связь?

Это странная история. Одна из тех, которые не имеют особого смысла. Но она потрясла меня до глубины души, когда это случилось.