Ярость (ЛП) - Ловелл Лорен (бесплатная библиотека электронных книг .txt) 📗

— Мистер Пирсон! — кричит судья. — Сядьте на своё место! Пристав, отведите мисс Дево, пожалуйста, к врачу.

Они не двигаются достаточно быстро и к чёрту это всё; я только что был приговорен к смертной казни, какого чёрта это имеет теперь значение?

— Да помогите вы ей уже, блядь!

— Выведите его из моего зала суда. Сейчас же! — приказывает судья.

Я не покину эту комнату, пока и она этого не сделает тоже. Пусть они попробуют, и блин, выведут меня! Эти чёртовы мужчины вдвое меньше меня. Мне удаётся освободиться от веса, и сбить одного из офицеров с ног. Я освобождаю вторую руку, и завожу руку с наручниками назад, словно у меня в руках бита, ударяя своим кулаком по виску второго офицера. Он падает на пол как чертова муха, и вся комната извергается в панических криках.

Я оборачиваюсь и вижу, как Тор неловко садится, прижав руку к голове. Четыре других офицера бросаются ко мне; у двух из них есть оружие. Я понимаю, что больше никогда её не увижу. Я понятия не имею, что происходит у неё в голове, не знаю, скоро ли она примет это безумие.

— Я люблю тебя, Тор. Всё будет хорошо, куколка, я обещаю, — кричу я.

Меня в спину толкают офицеры и прижимают к земле. Колени впиваются в мою спину, давление на шеи усиливается.

— Прекрати сопротивляться. Хватит бороться! — кричат они мне, и я сдаюсь, совершенно неподвижно лёжа на полу.

Я поднимаюсь на ноги, меня толкают в направлении двери, находящуюся за трибуной. Я не спускаю глаз с Тор. Она ещё не совсем пришла в себя, но, по крайней мере, обычный цвет её лица вернулся. Она смотрит мне в глаза и это убивает меня, моя девочка выглядит такой сломленной. Перед моим взором появляется женщина, которая, как я полагаю, должно быть, её сестра, она закрывает Тор от меня. Эта женщина чертовски ненавидит меня, и это заметно по выражению её лица.

Все сидящие в зале суда смотрят на меня, пока меня выводят.

Тор думает, что она подписала мне смертный приговор своим заявлением.

Единственное, что она не понимает, так это то, что если у меня не будет свободы, если я не смогу быть с ней — я всё равно умру в любом случае.

— Пять минут, — говорит судебный пристав, прислонившись к стене. Мои руки в наручниках, но за последние несколько недель я узнал, как делать большинство вещей с ними. Я сижу перед довольно-таки толстым окошком, а по другую сторону стекла находится Марни. Я беру трубку и прикладываю её к своему подбородку.

— Ну, оранжевый не красит тебя, мальчик, — раздаётся его хриплый голос.

Я хмурюсь.

— Послушай, Марни, ты должен о ней позаботиться. Ты же знаешь где все… — я останавливаюсь, быстро оглядывая комнату. Охранник в трёх футах от меня, и я чертовски уверен, что здесь есть наблюдение. Я полагаю, мне нужно как-то обыграть это дерьмо на случай, если они тоже начнут подозревать задницу Марни. Я прочищаю горло и пристально смотрю на него. — Убедись, чтобы у неё было всё, в чём она нуждается, — моя бровь дёргается, пока я смотрю на него, убедившись, что он понимает, о чём идёт речь. У меня было больше денег, чем у грёбаного Билла Гейтса, спрятанных в моём доме и под псевдонимом на банковских счетах.

Он кивает.

— Ага, я позабочусь и найду способ ей помочь, — ещё один краткий кивок. Он стучит пальцами по столу из нержавеющей стали перед ним. — Для меня это такой шок, что ты запутался в этих сетях, — я вижу, как губы Марни напрягаются, скрывая улыбку, его голос просто извергается смехом. — Мальчик, ты воспитывался в церкви. Какой бес в тебя вселился? Дьявол?

Я закатываю глаза. Чертов Марни. Не переусердствуйте с этим дерьмом.

— Да, да. Я мудак, знаю. Извини, что подвёл тебя, — рычу я. — О ней что-нибудь слышно?

— Неа. Ничего, — его лицо меняется. Он очень её полюбил. Он проводит пальцем по столу. — Ничего, — повторяет он.

Мы сидим в тишине какое-то мгновенье. На данный момент больше нечего сказать. Наши жизни полностью в жопе.

— Ну, просто убедись, что у неё есть всё, что ей надо, хорошо?

— Конечно, всё сделаю.

Я кладу телефон на приёмник, и Марни отталкивается от стола, поворачивается и уходит. Я поднимаюсь, и охранник автоматически хватает меня, чтобы отвести обратно в камеру, но вместо того, чтобы повернуть налево в конце коридора, мы поворачиваем направо.

— У тебя сегодня день богатый на посетителей, — говорит он, открывая дверь и заводя меня в маленькую комнату.

Там стоит шаткий стол с четырьмя стульями, на двух из них сидят агенты ФБР. Передо мной стоит бутылка воды, и охранник поворачивается, чтобы выйти за дверь.

— Я буду прямо снаружи, — говорит он, протягивая руку к двери. — Он тот ещё хитрец. И злой.

Один из агентов ухмыляется мне.

— Думаю, мы справимся с ним.

Дверь закрывается, и оба мужчины смотрят на меня.

— Мистер Пирсон, я агент Тидвелл, а это, — он указывает на человека, сидящего на стуле возле него, — агент Уилсон.

Я ничего не отвечаю. Я просто устремляю взгляд между ними и сосредотачиваюсь на стене позади них.

Металлические ножки стула царапают пол, когда Тидвелл поднимается со своего места. Каблуки его туфель стукают по бетону, когда он обходит стол по направлению ко мне. Он стаёт предо мной и наклоняется таким образом, чтобы его лицо было максимально приближено к моему.

— У нас есть предложение к тебе, поэтому предлагаю просто выслушать нас, — он достаёт жвачку, перед тем как выпрямится. — Ты тот ещё преступник в своём деле. Чёрт, да ты был врагом номер один у Джо Кэмпбелла… Да ты убил его, — глаза агента на секунду сканируют меня.

Откинувшись на спинку стула, я говорю:

— Я не работаю с правительственными чиновниками. Вы попусту тратите своё чёртово время на меня. Я уже сказал той женщине, что нихера не расскажу.

— ФБР знает, что у тебя должен быть список контактов…, — он замолкает, что заставляет меня посмотреть в его сторону, — … впечатляет, как ни как, — его глаза почти сверкают от этого заявления.

Я молчу, но холодным взглядом впиваюсь в агента.

Он опирается на стол и скрещивает руки, наклоняя голову в сторону.

— Ты же понимаешь, что тебе сулит смертная казнь, и знаешь, что они изо всех сил будут стараться приблизить её, чтобы устроить из тебя зрелище для всех остальных преступников? Снова и снова. Держу пари, ты окажешься в комнате для смертников через два года, Пирсон.

Я стараюсь сдержать эмоции. Для меня не имеет значения, умру я сегодня или через десять лет. Я собираюсь умереть. И на этом точка.

Он опускает взгляд на свой чёрный галстук и поправляет его.

— Ты же знаешь, мы могли бы заключить сделку здесь, мистер Пирсон. Очень щедрая сделка с именами людей, с которыми ты работаешь. Политики, копы; нам известно, что у тебя в правительстве работают свои люди…

Очень умно с твоей стороны. Сколько тебе, чёрт возьми, понадобилось времени, чтобы понять всё это чёртово дерьмо?

Агент Уилсон стучит ботинком по полу.

— Та девушка, она ведь твоя и беременна? Разве ты не хочешь увидеть этого ребёнка? Разве ты не хочешь, чтобы у него был отец?

Ох, ради всего святого. В самом деле?

— Вы действительно хотите сыграть на эмоциях осуждённого убийцы? Казнь или нет. Я за решёткой на всю жизнь. Как думаете, каким папочкой я буду? Можете оставить это дерьмо прямо сейчас.

Он хмурится и скрещивает руки. Ради Бога, он ведь знал, что это дерьмо не подействует на меня из всех этих чертовых людей.

— Джуд, я могу лично проследить, чтобы у тебя была хорошая жизнь в тюрьме, если бы ты только согласился сотрудничать с нами. Я имею в виду, кто ведь хочет умереть?

Кто хочет умереть? Я видел Тор в тот момент — когда смерть казалась прекрасным спасением. Я доводил людей до отчаянья из-за неё.

— Многие люди хотят умереть. Иногда смерть кажется гораздо более приятным вариантом, — отвечаю я.

Тидвелл разводит руками в воздухе, прежде чем опустить их на стол.