Сердцебиение (СИ) - Шагаева Наталья (читать книги бесплатно txt) 📗
Кто бы рассказал, как целуют в последний раз? Да так, чтобы запомнить навсегда? Чтобы несовершенная память запомнила все до мелочей? Как насладиться вкусом ее мягких губ? Как надышаться ее чистым ароматом полевых цветов? Как вобрать в себя ее запах, впитывая его, отбирая у нее все, что она отдает и спрятать все воспоминания о ней в глубине души?
Ненавижу ее сейчас так же сильно, как и она меня минуту назад. Ненавижу только за то, что девочка существует. За то, что бесконечно тону в ее кристально чистых голубых глазах. За то, что смогла пробраться внутрь меня, глубоко засев в сердце. Ненавижу так же сильно, как люблю. Хочется вырвать из груди душу, сердце и кинуть к ее ногам. Пусть забирает. Не нужны они мне без нее. Раньше как-то без них обходился, не чувствуя ничего, а сейчас, если моей Златовласки не будет рядом, не нужны они мне.
Одной рукой перебираю ее мягкие шелковые волосы, другой ласкаю тело, нежно веду ладонями по стройной талии, округлым бедрам, ножкам. Не позволяю отстраниться, чтобы дышала только мной, отдавая мне весь свой кислород. Чтобы вместе с ней дышать и задохнуться.
«Боже, девочка, останься со мной», — мысленно повторяю, неистово целуя, слизывая соленые капельки слез. Я мог бы, не спрашивая ее разрешения, просто взять и сделать так, как хочу. Я так уже делал, и не раз. Но сегодня, сейчас, она должна принять это решение сама. Дать мне ответ, смотря в глаза.
Я не Бог и не дьявол, чтобы решать ее судьбу. И я знаю, что она мне откажет. Поэтому мысленно прощаюсь, пытаясь запомнить свою малышку. Но внутри еще глупо и наивно теплится мизерная крупица надежды, что она пойдет на мои условия, как всегда шла.
Отстраняюсь, заставляя себя оторваться от нее. Утыкаюсь носом в ее волосы, глубоко вдыхаю ее запах, пытаясь унять боль, которая внезапно простреливает грудь, разрывая все внутри. А она жмется ко мне, глубоко дышит. В ее груди играет знакомая мелодия ее сердцебиения, которую я, как ненормальный, слышу или чувствую каждый раз, когда нахожусь с ней рядом. Злата, наверное, думает, что все закончилось? Что теперь мы свободны? Но мне придется ее разочаровать. Время на исходе, пора раскрывать карты. А она словно чувствует, что сейчас произойдет неизбежное. Логический конец нашей страшной сказки. Берет меня за руку, переплетая свои тонкие пальчики с моими. Поднимает наши руки вверх, рассматривая их.
— Яр, что с нами будет? — помогает мне, сама начинает этот разговор.
— Меня нет, Златовласка. И ты тоже должна умереть… — Злата застывает, стискивая наши пальцы и молчит, пряча лицо, утыкаясь в грудь.
— Что значит «умереть»? — тихо, приглушенно спрашивает она, обжигая горячим дыханием мою грудь. А я вдыхаю полной грудью, пытаясь собраться с мыслями и донести до нее мой бредовый план, на который моя малышка никогда не согласится.
— Ваха мертв, но я не свободен, — смотря вдаль на вечерний бурлящий город, произношу я. — Такие как я, никогда не могут быть свободны и жить, как хотят. Даже после смерти.
— Я понимаю, мы можем уехать в другой город. В маленький город. Там, где живет моя мама и все начать с начала, где тебя никто не знает, — наивно предлагает мне Злата, разрывая душу.
— Мы определенно можем уехать и начать новую жизнь. Но… — В общем, у Вахи есть преемник — старший сын Дар. Мне повезло, что он все время жил в Лондоне и не посвящен в дела отца. Но его просветят, если уже это не сделали. Меня нет, я убедил их в своей смерти. Но такие люди не верят своим глазам. За тобой следят. Все эти дни возле твоего дома стояла их машина. Они проверяют мою легенду. Но сегодня похороны Вахи, а после его сын будет принимать дела. Так что у нас есть примерно двенадцать часов.
— На что? — настороженно спрашивает она, продолжая прижиматься к моей груди.
— На инсценировку твоей смерти и наш отъезд в другую страну с новыми паспортами, именами и с новой жизнью, Златовласка. Все готово, нужно только лишь твое согласие, — она отрывается от моей груди. Поднимает голову, и смотрит на меня кристально чистыми голубыми глазами, а я задыхаюсь от этого отчаянного взгляда. — Готова ли, ты моя Златовласка, бросить все и начать другую жизнь?
— Конечно, готова, я на все готова, лишь бы быть с тобой, — уверенно заявляет моя отважная девочка, еще не понимая смысла своих слов. — Мне нужно поговорить с мамой, будет тяжело, но она поймет меня, обязательно поймет. И с Катей тоже. Она поможет, — быстро тараторит Златовласка.
— Нет, моя хорошая, ты не понимаешь. Никто не должен знать, что ты жива. Ты должна умереть для всех, кроме меня. Тебя должны похоронить, сдавлено произношу я, поскольку слова даются с трудом. Никогда не думал, что смогу произнести эти слова вслух. — И даже это не гарантия того, что нас не станут искать. Но, по крайней мере, они оставят в покое твоих родственников.
— Даже для мамы? — шокировано спрашивает она, а я закрываю глаза в знак согласия и понимаю, что моя надежда рухнула и разбилась, со звоном отдаваясь гулом в моих ушах. — Мама должна кого-то похоронить, думая, что это я? Ты понимаешь, что я не смогу так с ней поступить. Это же моя мамочка, я — все что у нее осталось после развода с папой. Она не выдержит этого. Моя мама, она… Она все поймет, если все объясню и попрошу, она сделает ради меня что угодно. Но я не имею права так с ней поступить, — задыхаясь, произносит она, а я вновь слышу ее громкое сердцебиение. Она еще что-то говорит, ищет выходы, которых нет, смотрит на меня с надеждой, а я вижу только ее красивые небесные глазки и слышу стук ее сердца.
— Яр, ты слышишь меня?! — произносит моя малышка, отступая от меня, полностью осматривая.
— Все правильно, моя хорошая! Мама — это самое дорогое, что есть у каждого человека. Меня может не быть в твоей жизни, а мать — она одна. Это правильный выбор, — она хочет что-то сказать, но закусывает губы, вновь начиная тихо беззвучно плакать. Злата закрывает лицо руками, пряча от меня свои беззвучные чистые слезки. Моя девочка даже плачет красиво.
— Яр, я… не смогу… без тебя… Я… — всхлипывая, произносит она в собственные ладошки.
— Молчи. Ничего не говори. Я все понимаю. Иди ко мне, дай запомнить тебя, впитать в себя твой запах, вкус твоих губ, — и она вновь кидается мне на грудь, сильно сжимая меня в своих руках, сдавливая ребра, которые я сломал после того, как вылетел из машины перед взрывом. Дыхание спирает от боли, но душевная боль сильнее. Обхватываю ее лицо, притягиваю к себе, зацеловывая соленые слезки. Люблю ее больше жизни. И плевал бы я на свою жизнь, я достоин смерти. Я бы мог провести оставшиеся мне дни с ней, до последнего вздоха, пока пуля в лоб не нашла бы меня. Но я боюсь за Златовласку, она — мое слабое место, и из чувства мести за отца Дар может для начала навредить моей девочке у меня на глазах. Ему будет мало просто убить, он будет убивать меня морально, долго и мучительно, издеваясь над моей душой. Поэтому мне нужно уйти, ради нее. Имею ли я право просить ее ждать меня, если сам не знаю, когда вернусь, и вернусь ли вообще? Нет, не имею, моя девочка еще молода и должна жить полной жизнью, не утопая в прошлом. Мне нужно отпустить ее… Если бы это было так просто. Я мог бы, не спрашивать ее ни о чем, а просто украсть, отобрать у этого мира, отнимая ее нынешнюю жизнь. Но не имею права так с ней поступить.
— Не плачь, моя маленькая, пожалуйста, не надо, улыбнись, хочу запомнить твою улыбку. — Она вымученно улыбается мне в губы и целует. Нежно, ласково, как может только она. Голова идет кругом от ее запаха, вкуса медовых губ, от ее тепла. Как я смогу без всего этого жить? Как вообще смогу без нее? Целую ее, перехватывая инициативу на себя, забирая ее дыхание, вынуждая дышать мной, как я в данный момент дышу ей. Сердце раз за разом пропускает удары, в груди нещадно ноет и горит. Легко осознать, что это наша последняя встреча. Трудно это принять. Особенно тогда, когда приходит полное осознание того, что я безумно ее люблю.
Зарываюсь в ее золотистые шелковые волосы, глубоко вдыхаю запах луговых цветов, пытаясь просто надышаться своей Златовлаской. Хотя перед смертью не надышишься. Она надрывно плачет мне в губы, не позволяя прервать наш поцелуй. Время на исходе, мне нужно уходить. А я мечтаю, чтобы чертово время остановилось. Все бы замерло как фантастическом фильме, и остались только мы. Вдвоем, на вечно. Я не знаю, что творю, время начинает обратный отсчет и я тороплюсь ее запомнить. Сжимаю ее тело, целую хаотично щеки, скулы, сжимаю волосы, запрокидываю голову, слушая ее всхлипы.
