Тысяча незабываемых поцелуев (ЛП) - Коул Тилли (полная версия книги .TXT) 📗
— Куда? — спросила я, мое сердце забилось в ритме пробежки.
На это раз Рун улыбнулся, и прошептал мне на ухо:
— Нас ждет еще одно приключение.
Мое сердце ускорилось до галопа:
— Еще одно приключение?
Без каких-либо объяснений, Рун повел меня на выход из спальни. Его рука, которая так крепко сжимала мою, была единственным признаком, что он был чем-то озабочен последние несколько дней.
Хотя я догадывалась. Я видела страх в его глазах каждый раз, когда я ложилась в кровать, и он спрашивал в порядке ли я. Каждый раз, когда садился со мной после школы, наблюдая, изучая меня... ожидая. Ожидая увидеть, было ли это тем самым.
Он оцепенел.
Прогрессирование моего рака не пугало меня. Боль и ближайшее будущее не внушали страх. Но я начинала бояться, когда Рун смотрел на меня так несчастно, с таким отчаянием. Я любила его очень сильно, и видела, что он любил меня безмерно. Но эта любовь, опаляющая душу связь начала становиться якорем для сердца, которое я должна была освободить.
Я никогда не боялась смерти. Моя вера была сильной, я знала, что за пределами смерти есть жизнь. Но сейчас страх начал прокрадываться в мое сознание. Страх покинуть Руна. Страх его отсутствия... страх не ощущать его руки вокруг себя и его поцелуи на своих губах.
Рун оглянулся, как будто почувствовал, что мое сердце начинает разрываться на части. Я кивнула. Не уверена, что я была убедительной, потому что все еще видела беспокойство в его взгляде.
— Она не поедет! — убедительный голос моего отца раздался по коридору. Рун притянул меня к своему боку, подняв руку, пока я не оказалась в безопасности под ней. Когда мы достигли дверного проема, мои мама, папа и тетя Диди стояли в гостиной.
Лицо папы было красным. Тетя скрестила руки на груди. Моя мама гладила спину папы, призывая его к спокойствию.
Папа поднял голову и вынужденно улыбнулся.
— Поппи, — сказал он и подошел ближе. Рун не отпустил меня. Папа заметил это и посмотрел на него свирепым взглядом, который мог бы выпотрошить его на месте.
Рун даже не дрогнул.
— Что не так? — спросила я, потянувшись к руке моего отца.
Казалось, мое прикосновение лишило его дара речи. Я посмотрела на маму.
— Мама?
Мама сделала шаг вперед.
— Это планировалось с приезда твоей тети пару недель назад. — Я посмотрела на тетю Диди, которая лукаво улыбалась.
— Рун планировал взять тебя в поездку. Он попроси твою тетю помочь, — мама вздохнула. — Мы не ожидали, что твое состояние ухудшится в ближайшее время. — Мама положила свою руку на руку папы. — Твой папа думает, что ты не должна ехать.
— Куда ехать? — спросила я.
— Это сюрприз, — провозгласил Рун рядом со мной.
Папа подошел еще ближе и встретился взглядом с моим.
— Поппи, уровень твоих лейкоцитов упал. А значит, шанс инфекции высок. Твоя иммунная система в зоне риска, я не думаю, что ты должна путешествовать на самолете...
— Самолет? — перебила я.
Я посмотрела на Руна.
— Самолет? — повторила я.
Он кратко кивнул головой, но ничего не объяснил.
Мама положила руку на мою.
— Я спрашивала твоего специалиста, и он сказал... — она прочистила горло, — он сказал, что на данном этапе твоей болезни, если ты хочешь ехать, ты должна ехать. — Я слышала скрытый подтекст в ее словах. Поезжай, пока не стало слишком поздно путешествовать.
— Я хочу поехать, — сказала я с непоколебимой уверенностью, сжав запястье Руна. Я хотела убедить его, что хотела этого. Я подняла голову, встретившись с ним взглядом. Улыбнувшись, сказала: — Я с тобой.
Рун удивил меня, но в то же самое время не удивил меня совсем, поцеловав. Поцеловав меня страстно и быстро прямо перед моей семьей. Рун разорвал поцелуй и встал перед моей тетей. Рядом с ней стоял чемодан, без слов он понес чемодан до машины.
Мое сердце забилось в волнующем ритме стакатто.
Папа сжал мою руку, это прикосновение вернуло меня к его беспокойству и страху.
— Поппи, — сказал он строго.
Прежде чем он сказал еще что-нибудь, я наклонилась и поцеловала его в щеку, затем посмотрела в глаза:
— Папа, я осознаю риски. Я борюсь с этим уже долгое время. Понимаю твое беспокойство. И знаю, что ты не хочешь, чтобы мне было больно. Но остаться запертой в комнате, как птица в клетке, хоть на еще один день... это то, что причиняет мне боль. Я не из тех, кто сидит взаперти. Я хочу этого, папа. Мне нужно это. — Я покачала головой, чувствуя, как влага заполняет мои глаза. — Я не могу провести отведенное мне время запертой из-за страха все ухудшить. Мне нужно жить... Мне нужно это приключение.
Он сделал неровный вдох. Но в конечном итоге кивнул. Легкое головокружение накрыло меня. Я еду!
Подпрыгнув на месте, я обняла папу за шею. Он обнял меня в ответ.
Я поцеловала маму, затем посмотрела на тетю, которая протянула мне руку. Я взяла, как раз когда папа сказал:
— Я доверяю тебе присмотреть за ней, Диди.
Моя тетя вздохнула:
— Ты знаешь, что эта девочка — мое сердце, Джеймс. Думаешь, я позволю чему-либо с ней случиться?
— И они остановятся в раздельных комнатах!
Я просто закатила глаза на все это.
Папа начал говорить с моей тетей. Но я не слышала этого. Не слышала ничего, когда мой взгляд прошел через открытую дверь и остановился на мальчике, одетом во все черное, который прислонился к перилам нашего крыльца. Мальчик в кожаной куртке, который мимоходом подносил сигарету к губам, все время наблюдая за мной. Его кристально-голубые глаза ни разу не отрывались от моих.
Рун выдохнул облако дыма, небрежно бросил окурок на землю, затем дернул подбородком и протянул мне свою руку.
Выпустив руку тети Диди, я закрыла глаза на краткое мгновение, фиксируя в памяти, как он выглядел именно в этот момент.
Мой норвежский плохой мальчик.
Мое сердце.
Открыв глаза, я бросилась через двери. Достигнув верхней ступеньки, я прыгнула в объятия Руна. Он крепко держал меня в своей хватке. Я хихикнула, ощущая легкий ветерок на своем лице. Держа меня крепче, подняв мои ноги с земли, Рун спросил:
— Ты готова для приключения, Поппимин?
— Да, — ответила я, затаив дыхание.
Рун прижал свой лоб к моему и закрыл глаза.
— Я люблю тебя, — прошептал он после долгой паузы.
— Я тоже люблю тебя, — сказала я также тихо.
Я была вознаграждена редкой улыбкой.
Он осторожно опустил меня на землю, взял меня за руку и спросил:
— Ты готова?
Я кивнула, затем повернулась к родителям, которые стояли на крыльце, махая на прощание.
— Пойдемте, детки, — сказала Диди. — Нам нужно успеть на наш рейс.
Рун повел меня к машине, как всегда держа за руку. Усевшись на заднее сиденье, я посмотрела в окно, когда машина начала отъезжать. Я уставилась на облако, зная, что скоро буду парить над ними.
В своем приключении.
В своем приключении с моим Руном.
***
— Нью-Йорк, — сказала я, затаив дыхание, читая надпись на экране у нашего выхода.
Рун усмехнулся.
— Мы всегда планировали туда поехать. Просто это раньше, чем мы всегда думали.
Полностью лишившись дара речи, я обняла его руками за талию, положив голову ему на грудь. Тетя Диди вернулась, поговорив с женщиной за стойкой.
— Пойдемте, вы, двое, — сказал она, махнув рукой в сторону входа в самолет. — Пора на борт.
Мы последовали за Диди. Моя челюсть отвисла, когда она подвела нас к передним сиденьям в первом классе. Я посмотрела на нее, и она пожала плечами.
— Какой смысл быть ответственной за салон первого класса, когда я не могу использовать льготы, чтобы побаловать любимую племянницу?
Я обняла Диди. Она держала меня немного дольше, чем обычно.
— Иди, — сказала она и прогнала меня на мое место. Тетя Диди быстро исчезла за шторкой в секции для обслуживающего персонала. Я стояла, наблюдая ее уход. Рун взял меня за руку.
