Битва за любовь (Запах серы) - Гэблдон Диана (читать книги полностью без сокращений бесплатно TXT) 📗

— Моя мать приходила к вам, да? — Макнаб заерзал на стуле. — Я сказал нет, и так оно и будет. Это мой сын, что хочу, то с ним и делаю. А я хочу, чтобы он оставался дома.

Джейми очень вдумчиво поглядел на Макнаба, но спорить с ним не стал и обратился к своим счетным книгам.

Попозже, когда арендаторы вернулись в теплые пределы буфетной и гостиной подзаправиться перед отъездом, я увидела Джейми в окно — он не спеша направлялся к свинарнику, по-приятельски, обняв тощего Макнаба за плечи. Парочка скрылась за сараем, по-видимому, с целью осмотреть нечто, представляющее сельскохозяйственный интерес, но появилась снова минуты через две и двинулась к дому.

Рука Джейми по-прежнему обхватывала плечи более низкорослого Макнаба, но теперь она, казалось, поддерживала его. Лицо у Макнаба было серое и покрытое потом, шел он медленно и явно не мог распрямиться.

— Ну вот и отлично, — услыхала я слова Джейми, когда они подошли достаточно близко. — Надеюсь, твоя хозяйка обрадуется лишним денежкам, а, Рональд? А вот и твоя животинка, славный мул, очень славный.

Облезлый мул, который доставил Макнаба в имение, приплелся со двора, где он вовсю наслаждался гостеприимством хозяев. Пучок сена еще торчал у него изо рта и мерно подергивался.

Джейми поддержал Макнаба под ногу, чтобы помочь ему сесть в седло — судя по всему, помощь была просто необходима. Макнаб не ответил ни слова и даже не махнул рукой, выслушивая многократно повторенные «с Богом» и «счастливого пути»; он лишь отрешенно кивнул и поехал со двора шагом, по-видимому, погруженный в тайные горести, которые требовали полного внимания.

Джейми стоял, опершись о забор, и обменивался любезностями с другими арендаторами, которые разъезжались по домам, до тех пор, пока Макнаб не скрылся из виду, перевалив через вершину холма. Тогда он выпрямился, поглядел на дорогу, потом повернулся и свистнул. Маленькая фигурка в драной, но чистой рубашке и покрытом пятнами килте вынырнула из-под телеги для сена.

— Ну что ж, — обратился Джейми к мальчику. — Вроде бы твой отец дал согласие, чтобы ты поработал у нас в конюшне, юный Рэбби. Я уверен, что работать ты станешь на совесть и оправдаешь доверие, а?

Круглые покрасневшие глаза смотрели с грязной мордашки, но мальчик не сказал в ответ ни слова; Джейми взял его за плечо и повернул лицом к желобу, по которому стекала вода в колоду, из которой пили лошади.

— На кухне тебя ждет ужин, паренек. Но сначала ты умойся, наша мистрисс Крук очень глазастая женщина. И знаешь, Рэбби, не забудь про уши, не то она сама тебе их вымоет. Мои она сегодня утром отскоблила как следует. — Он оттопырил свои уши обеими руками и слегка потрепал их, серьезно глядя на мальчика; тот смущенно улыбнулся и побежал к желобу.

— Я рада, что ты это уладил, — сказала я, беря Джейми под руку, чтобы вместе идти на ужин. — Я имею в виду Рэбби Макнаба. Как тебе это удалось?

— Очень просто. Завел Рональда за пивоварню и двинул кулаком разок-другой в живот. Спросил, что он предпочитает — расстаться с парнишкой или со своей печенкой. — Джейми хмуро поглядел на меня. — Это было неправильно, но ничего другого я не мог придумать. Я поступил так не только потому, что дал обещание бабушке Макнаб. Дженни рассказала мне о том, какая у мальчишки спина. — Он помолчал. — Вот что я скажу тебе, Саксоночка. Мой отец наказывал меня так часто, как считал нужным, пожалуй, чаще, чем я считал заслуженным. Но я не съеживался от страха, когда он обращался ко мне. И не думаю, чтобы Рэбби, лежа когда-нибудь в постели со своей женой, рассказывал бы об этом со смехом.

Он опустил плечи и передернул ими тем немного странным движением, которого я не видела у него уже несколько месяцев.

— Он прав, это его собственный сын, он может делать с ним что хочет. А я не Господь Бог, всего лишь лэрд, что намного ниже степенью. И все же… — Он глянул на меня с кривоватой полуулыбкой. — Чертовски малое расстояние между справедливостью и жестокостью, Саксоночка. Хочу надеяться, что оказался на правильной стороне от черты.

Я обняла его за талию.

— Ты поступил правильно, Джейми.

— Ты так считаешь?

— Да.

Мы возвратились к дому, обнявшись. Белые домики фермеров казались янтарно-золотыми в лучах заходящего солнца. Мы не вошли сразу в дом, Джейми увлек меня по дорожке пройтись немного. Усевшись за домом на верхнюю перекладину забора, мы видели перед собой поле и хозяйственные постройки.

Я положила голову Джейми на плечо и вздохнула. Он легонько прижал меня к себе.

— Вот для этого ты и был рожден, Джейми?

— Наверное, Саксоночка. — Он окинул взглядом поля и постройки, фермы и дороги, потом опустил глаза на меня, и губы его крупного рта раздвинула улыбка.

— А ты, моя Саксоночка? Ты для чего родилась? Быть хозяйкой имения или ночевать в поле, как цыганка? Быть врачом, женой преподавателя или леди-подругой человека вне закона?

— Ябыла рождена для тебя, — просто ответила я и раскрыла ему объятия.

— Знаешь, — сказал он, — ты мне этого никогда не говорила.

— И ты тоже.

— Я говорил. На другой день после приезда сюда. Сказал, что хотел тебя больше всего на свете.

— А я ответила, что любить и желать не всегда одно и то же.

Он засмеялся.

— Возможно, ты и права, Саксоночка. — Он отвел с моего лица волосы и поцеловал в лоб. — Я желал тебя с первой минуты, как увидел, но полюбил, когда ты плакала у меня в объятиях и позволила мне утешить тебя тогда, в Леохе, в первый день.

Солнце опустилось за темную линию сосен, показались первые звезды. Наступила уже середина ноября, и вечерний воздух был холодный, хоть и стояли погожие дни. Стоя по ту сторону забора, Джейми наклонился и коснулся своим лбом моего.

— Ты первая.

— Нет, ты.

— Почему?

— Я боюсь.

— Чего, моя Саксоночка?

Тьма опустилась на поля и укрывала землю перед наступлением ночи. Свет новорожденного месяца очертил ясной линией лоб и нос Джейми, упал на лицо.

— Боюсь, что, начав, я никогда не остановлюсь.

Он посмотрел на горизонт, над которым низко висел узенький серп.

— Близится зима, и ночи стали длинными, mo duinne.

Он перегнулся через забор и принял меня в свои объятия, и я почувствовала жар его тела и биение его сердца.

— Я люблю тебя.

Глава 31 ТЯЖЕЛАЯ РАБОТА

Спустя несколько дней я выкапывала на холме за домом клубни хохлатки. Заслышав шорох шагов по траве, я обернулась, полагая, что это Дженни либо мистрисс Крук пришла звать меня на ужин. Но пришел Джейми; волосы у него торчали сосульками после недавнего омовения перед трапезой. На нем была та же длинная, завязанная между ног рубашка, в которой он работал в поле. Он подошел ко мне сзади, обнял и положил подбородок мне на плечо. Мы стояли и смотрели, как солнце, облаченное в золото и пурпур, опускается за сосновую рощу. Ландшафт постепенно тускнел, но мы оставались на месте — нам было очень хорошо. Начало темнеть, я, услышала, как Дженни зовет нас.

— Пора возвращаться, — неохотно проговорила я.

— Ммм. — Джейми не пошевелился, только крепче обнял меня и продолжал смотреть на сгущающиеся тени, словно хотел запечатлеть в своей памяти каждый камень и каждую травинку.

Я повернулась к нему и закинула руки ему на шею.

— В чем дело? — тихонько спросила я. — Нам нужно уезжать поскорей?

При мысли об отъезде из Лаллиброха сердце у меня упало, но я понимала, что опасно затягивать наше пребывание здесь: красные мундиры могли появиться в любое время, и кончилось бы это скверно.

— Да. Завтра или послезавтра в крайнем случае. Англичане в Нокчойлуме, в двадцати милях отсюда, в хорошую погоду всего два дня езды оттуда до нас.

Я начала сползать с забора, но Джейми перехватил меня и поднял на руки, прижав к груди.

Кожа у него была еще теплая от солнца, запах пота смешался с запахом овсяной соломы. Он помогал закончить уборку хлеба, и этот запах напомнил мне об ужине неделю назад, во время которого Дженни, неизменно дружелюбная и приветливая, признала меня наконец полноправным членом семьи.