Женщина-зима - Знаменская Алина (книги бесплатно .txt) 📗
Подумал так, но не сказал. Сами пусть. Может, счастье это для дочери, а может – новая боль. Как знать? За свою длинную жизнь Петр Михайлович вывел для себя правило: ни во что не вмешиваться, пока тебя не попросят. Человек должен сам для себя все решить, без чужих советов. Поэтому он молча попивал свой чаек вприкуску и слушал откровения подвыпившего Доброва. Об их ночном разговоре Петр Михайлович не рассказал никому.
Глава 16
В Завидово приехала Любава. Против своего обыкновения она не зашла к сестре, а явилась сразу в дом отца. Полина узнала о приезде сестры, только когда отец позвонил и позвал ее обедать.
– Гостья у нас, – довольным голосом сообщил он в трубку. – С Борисом знакомится.
Полина удивилась, но показывать свое удивление не стала, а пришла к отцу на обед, захватив с собой свежего творога.
Стол уже был накрыт, Любава с Борисом весело болтали, будто знали друг друга сто лет. Отец нарезал на деревянном кружке копченое сало.
Полина рта не успела открыть, заговорила Любава, словно торопясь предупредить возможные вопросы:
– В пекарне все хорошо. Убытки удалось перекрыть, пошла прибыль. Приехала к папе за рассадой. Не дай Бог, огород останется незасаженным. Танюшка же приезжает. Сдаст сессию и приедет.
Полина с некоторым недоумением продолжала наблюдать за сестрой. Та находилась в состоянии легкого нервного возбуждения. Много говорила, сама смеялась своим шуткам, то и дело обращалась к Полине и Борису, словно искала поддержки. Особенно удивило Полину, что Любава при Борисе, как при своем, стала говорить о Семене.
– Семен вчера со своей поругался! – выложила она козырную новость, которую, видимо, берегла «на потом».
– Семен – это кто? – уточнил Борис, переводя взгляд с одной сестры на другую.
– Муж, – в унисон ответили сестры и не стали больше ничего уточнять.
– Ага, – кивнул Добров, намазывая холодец слоем горчицы.
– Тетя Стеша сказала. Тети Стешин младший сын, Толька, в соседях с Сизовой. Так вот, говорит, ругались на новой веранде, только пух летел.
– Из-за чего? – спросила Полина. Она знала: сестра ждала этого вопроса. На самом деле ей не хотелось говорить о Сизовой и было неловко за сестру.
Любава выдержала паузу, не без удовольствия приготавливаясь к изложению сути скандала.
– Наталья купила шубу! – торжественно выпалила она и оглядела собравшихся.
– На кой ей летом шуба? – не понял Петр Михайлович.
– Летом дешевле, – пояснила Полина.
Отец понимающе кивнул:
– Ну?
– Что – ну? – растерялась Любава перед непониманием родственников. – Семен магазин расширять хотел, а она шубы покупает! Это любой взбеленится! Тетя Стеша говорит, все Наташкины тряпки по веранде летали!
– Неужто Семен такой буйный? – в своем русле размышлял отец.
Любава с недоумением взглянула на него.
– А что ж, по-твоему, он должен смотреть, как она прибыль с магазина транжирит на себя?
Отец неопределенно крякнул и стал подниматься из-за стола. Добров вышел в огород. Только сестры остались одни, Любава наклонилась к Полине и быстро заговорила:
– Дело у меня к нему. Как ты думаешь, не откажет?
Она кивнула в сторону улицы. Полина догадалась, что речь идет о Доброве, пожала плечами.
– Одну штуку я придумала, сестра. Должно сработать. Ты не обидишься, если я его на несколько дней… конфискую?
– Кого? – переспросила Полина, с удивлением наблюдая за сестрой.
– Кого, кого… Спонсора твоего.
Полина фыркнула возмущенно и отвернулась. Не хватало еще, чтобы сестра, как другие, дразнила ее Добровым, строила домыслы и подшучивала.
– Он такой же мой, как и твой! – буркнула в ответ.
– Ты хочешь сказать, что у вас это… совсем ничего не продвинулось?
– Люба! – возмутилась Полина. – Мы уже с тобой обсуждали эту тему. Что, опять двадцать пять?
– Ну, извини, сестренка. Я только хотела уточнить. Если у тебя с ним ничего нет, то и проблем нет. Я просто хотела, чтобы все по-честному. Если бы ты стала возражать, то я бы и заикаться не стала. Значит, не возражаешь?
– Да что ты задумала-то, Любава? Что-то не нравишься ты мне сегодня.
– Ладно, брось. Все в порядке. Ничего заранее рассказывать не буду. Сглазить боюсь.
В это время вошли Добров с отцом, женщины стали накрывать к чаю.
– А ведь у меня дело к вам, – обратилась Любава к Борису, как только Полина разлила по чашкам кипяток.
– Ко мне? – удивился Добров.
Любава легко и ненавязчиво изложила суть дела. В выходные в райцентре ярмарка. Малые предприятия и отдельные частники выставляют свою продукцию. На ярмарке проводится конкурс, и местная администрация приглашает Доброва в гости, в качестве независимого эксперта.
– Вы, как предприниматель, как человек, на деле болеющий за село…
Полина поморщилась – сестра пережимала. Начала уже лозунгами советских времен шпарить.
– Тебя Никита Панин, что ли, попросил? – не могла понять Полина.
– Нет, – ответила Любава, опустив глаза. – Это надо лично мне.
– Вот с этого и надо было начинать, – сказал Добров. – Для семьи Полины Петровны я сделаю все, что в моих силах.
Любава многозначительно взглянула на сестру.
– А если еще Полина Петровна составит мне компанию…
Сестры посмотрели друг на друга.
– Н-нет… – возразила Любава, на ходу придумывая подходящую отмазку.
– У меня корова! – быстро нашлась Полина.
– Я могу подоить, – не растерялся Петр Михайлович.
– Это ненадолго, – сладким голосом обратилась к Доброву Любава. – Вам не придется скучать. Я составлю вам компанию. Это всего на пару дней…
Полина случайно встретилась взглядом с отцом. В его глазах отразилось то же недоумение, которое почувствовала она сама.
Ярмарка в райцентре устраивалась ежегодно и была событием в жизни района. Лотки выстраивались по периметру площади. Каждый хозяин украшал свой как мог. В прошлом году Кольчугины выставляли рыжий прилавок, сразу выделявшийся на общем сине-зеленом фоне. Лоток получился самый красивый. Антипов напек пышных сдобных калачей, которые и стали, собственно, главным украшением. Любава собрала в связки баранки и бублики, Семен установил несколько самоваров. Была презентация рогаликов. Весь день возле их лотка толпился народ. Пили чай с рогаликами, нахваливали сдобу. В прошлом году Любава с гордостью сообщила дочке, что они с отцом взяли главный приз – домашний кинотеатр.
А на сегодняшней ярмарке бывшие супруги оказались по разные стороны площади, как раз друг напротив друга. Палатка Семена и Сизовой – напротив хлебного лотка. Сизова, конечно, нервничала. Это было заметно по суете, создаваемой вокруг палатки. Любава издалека наблюдала, как Семен несколько раз подгонял грузовик, как Наталья то и дело переставляла товар, затрудняясь решить, что оставить на переднем плане – сладости или фрукты.
Любава примерно представляла, что должна чувствовать сегодня соперница.
Все знали, что лоток Кольчугиных был в прошлом году лидером. Знала Наталья, что Семену нужна победа, не мог он ее уступить бывшей жене.
Наталья старалась. А Любава была спокойна. Не суетилась, не бесилась. Потому что целый месяц жила этим днем, видела его. Она продумала все детали. Каждая мелочь была учтена. Не беспокоилась она за свой лоток.
Конечно, кое-что по сравнению с прошлым годом она решила усовершенствовать. Заказала самовары, расписанные под хохлому. Вызвала из города на выходные сестру Светочку, художницу. Та играючи набросала ей красочный лозунг, не устаревший с советских времен: «Хлеб – всему голова». Светочка же посоветовала продавцов нарядить в белые поварские колпаки.
Любава так и сделала. Сшила колпаки. Накрахмалила их – торчком торчат. Она не намерена сегодня стоять за прилавком сама, как это делала каждый год. У нее будут дела поважнее. Поработать продавцами согласились мальчишки – племянник Тимоха и его приятель Петька.
