Прогулка без морали - Рощина Наталия (книги бесплатно без онлайн .TXT) 📗
— Ну, поехали мы, — выглянул Вадим.
— С Богом, — сказала Степанида. Дочка и Маковецкая помахали ей из салона.
Машина тронулась. На влажной дороге, с которой несколько дней назад сошел снег, остался свежий след от протекторов. Глядя на быстро удаляющуюся «пятерку», Степанида подумала, что не скоро решится приехать в Горинск. Она чувствовала, что, увидев могилу Сережи, окончательно убедится в том, что ждать его больше не имеет смысла. Она не то чтобы не верила в то, что узнала, просто не было облегчения, словно умерла в душе надежда. Даже сообщение о беременности дочери воспринялось как неуместное, не имеющее значения. Степанида покачала головой. Неправильно она отреагировала. Наверное, Валюша обиделась и Вадим не понял ее равнодушного молчания. Хорошо, хоть хватило ума подчеркнуть перед отъездом важность ожидаемого события. Ай да бабушка Стеша, совсем плохая стала.
В дом заходить не было желания. Присела на лавочку возле ворот. Поежилась, все-таки вышла в одном халате да неизменном фартуке. В кармане зашелестел конверт. Вытащив его, Степанида посмотрела на незаполненные строчки адресата. Потом вынула фотографию, ласково коснулась кончиками пальцев дорогого лица. Проходившие мимо односельчане приветственно кивали, она отвечала, прижав бесценный конверт с письмом и фото к груди. Вид у нее был отрешенный. Почти безумный. Никто не решался подойти, завести разговор. Словно почувствовав, что на нее косо посматривают, женщина резко поднялась и зашла во двор. Заперла ворота, пробежала через двор, быстро преодолела ступеньки крыльца. Дыхание сбилось, ее бил озноб, когда наконец она села за стол в комнате. Прошло немного времени, как опустели стулья. Стало привычно тихо, безлюдно. Степанида посмотрела туда, где в углу висели иконы. Ее глаза наполнились слезами. Сколько часов провела она, стоя на коленях. Молила Всевышнего вернуть ей любимого, дать возможность встретиться хоть разок. Она была готова к тому, что его сердце занято другой. К тому, что дом его окажется для нее запретной территорией. Ей хотелось только, чтобы он узнал о существовании Валюши. Увидел, как она похожа на него. Понял, что любовь продолжилась в ней, что не забыт он был все эти годы. Теперь получается, она двадцать лет просила Бога о встрече с мертвецом. Почему же ни единого знака не было, подсказавшего сердцу тщетность усилий? Она вскоре устыдилась своих мыслей. Впервые за всю жизнь случилось с нею такое. Что, собственно, произошло? Она должна понять одно — ее и Валюшку никто не предавал. Неужели только ради этого не стоило ждать двадцать лет? Она хранила верность своей первой любви, которая оборвалась трагически, нелепо, случайно. Теперь есть повод гордиться тем, что судьба свела ее с Сергеем. Прекрасной женщиной оказалась и его мать. Это же бесценное знакомство. Оно нужно обеим. Как будто свежая, новая кровь побежала по телу, разливаясь, даря силы, поддержку, уверенность. Господи, да вразуми ты, наконец! Слезы ручейками струились по щекам, делая размытыми очертания святых ликов. Она уже не понимала, почему так расслабилась. Пора становиться собой, зареванной ей быть не к лицу. Никто не видел, как она плачет. На людях она всегда была сильной, железной. Бабе Дарье при жизни часто говорили, что в Степаниде стержень внутренний, который не дает ей упасть духом ни при каких обстоятельствах. Но сейчас она чувствовала усталость и пожалела, что пригласила Ермолова к себе.
А он и не думал, что его действительно ждут. Просто понял, что это было единственное, что она могла сказать в такой момент. Только этим и отблагодарить за то, что всегда, в любую минуту готов он прийти на помощь. Просьбы касались таких мелочей, как, к примеру, сегодняшние. Тяжело ли сесть за руль и проехать сто, двести километров? Это только в удовольствие. Да и с Валюшкой пообщаться лишний раз ему в радость. Росла на его глазах. Теперь точно все понимает. Но никогда, оставаясь наедине, Ермолов не заводил со Стешей разговоров о том, чего столько лет терпеливо ждал. Сейчас он был уверен, что ее сердце теперь и подавно никогда не откроется для него. И пока она горевала дома, прибирая со стола, мысленно разговаривая то с ним, то сама с собою, он угрюмо вел машину. Единственное, чего очень хотелось — курить. Ермолов сдерживал себя, жевал размокающую во рту спичку. Выплевывал, брал следующую и был рад, что женщины сидят сзади. Им в первую очередь было бы неприятно наблюдать за ним, а Вадиму, кажется, есть о чем подумать. Уставился в окно, поджал губы и играет бровями. Наверняка что-то прокручивает в голове. Пусть, хороший парень, только намается с ним Валентина. Ермолов по каким-то ему одному известным признакам безошибочно определял, выгулялся мужик или нет. Глядя на Белова, он чувствовал, что тот не готов к семейной жизни. В селе не любят «кузнечиков», которые скачут из одной постели в другую. Понятие семьи здесь соблюдалось по-разному. Но многочисленные штампы в паспорте не приветствовались. Погуливай себе потихоньку, но и о доме, жене, детях не забывай. Противоречивая логика, но Ермолов был одним из тех, кто придерживался ее. Одно он знал для себя, что со Степанидой он был бы счастлив, как ни с одной другой женщиной. Но это только мечта, та, которая на всю жизнь. Растянутая на долгие годы мука, отказаться от которой не находишь сил.
Очередная спичка размокла, Евгений Федорович выматерился про себя, выбросил ее в щелочку окна. Включил радио, удивляясь, что не сделал этого сразу. Сзади раздались возгласы одобрения. Вале и Веронике Сергеевне было о чем поговорить, они стали чувствовать себя более раскованно. Теперь нежелательное для ушей Вадима будет приглушаться льющейся из приемника музыкой.
— Знаешь, что я хочу тебе сказать, девочка? — наклонилась к уху Валентины Маковецкая. Она сделала это для придания своим словам большего значения. — Семье нужны традиции. Они ее укрепляют, делают единственной в своем роде, понимаешь?
Валя кивнула, тут же соображая, какие такие ритуалы могла бы она ввести в их быт. Вероника Сергеевна решила подбросить несколько идей.
— Например, воскресный пирог, выпечка к обеду. Обязательная вечерняя прогулка. Да мало ли что можно придумать. Кто лучше тебя знает Вадима? Соображай, чем бы ты могла его зацепить.
