Попробуй догони - Кауффман (Кауфман) Донна (книги бесплатно без регистрации полные TXT) 📗
В юности она была уверена, что дядюшка Найл проживет долгую жизнь, поэтому груз ответственности ляжет на ее плечи еще не скоро. Однако дядюшка тяжело заболел, когда она, недавняя выпускница университета, только приступила к работе в Инвернессе и жила в городе в крохотной квартирке. Пневмония свела его в могилу в ту зиму, когда ей исполнилось двадцать пять лет.
Мойра взглянула в зеркало над раковиной. Это было печальное время, пора горьких утрат и разочарований. Ей пришлось отказаться от карьеры и нормальной жизни и взвалить на себя бремя наследства.
Постепенно лицо ее просветлело, на губах заиграла лукавая улыбка. Секс с Таггартом стал для нее тяжелым испытанием, с непривычки у нее все ныло и болело. В другой раз ей следует поостеречься, чтобы не причинить себе вреда.
В другой раз... А будет ли он? Представится ли ей другой случай предаться с ним безумству? Да и хватит ли у нее духу на это? Не возобладает ли здравый смысл над ее чувствами? Мойра тяжело вздохнула и потянулась к крану душа.
И вновь ей стало горько от мысли, что она едва не связала жизнь с этим ничтожеством Джори. Он был забавным парнем и не предъявлял никаких претензий, почти во всем с ней соглашался, а потому казался ей идеальным партнером. Серьезным человеком, вынашивающим амбициозные планы, его назвать было нельзя, но и особых хлопот он ей не доставлял. Мойра встала под душ. Да, с Джори все было легко и просто, подумала она, подставляя лицо и грудь под тугие водяные струи.
И вот явился Таггарт, с которым все очень непросто. Его уж никак не назовешь простаком! Однако ж ему удалось едва ли не в одночасье завоевать ее целиком, легко сломать барьеры всех ее предрассудков, взять ее за душу и овладеть ее помыслами. Теперь ей даже не верилось, что она была готова удовлетвориться чем-то меньшим.
Горячая вода моментально вернула ей силы и бодрость. Этот мужчина вынуждал ее думать, даже когда смешил ее, и сам обладал проницательным и богатым умом. При этом от одного только его взгляда у нее начинали дрожать колени. Сам же он не производил впечатления податливого человека и не давал ей повода надеяться, что позволит ей поработить его.
Да ей и не хотелось этого, куда интереснее было пытаться предугадать его слова, реакцию на что-либо и дальнейшее поведение. Мойра не нуждалась в твердой руководящей руке, но в отношении Таггарта готова была сделать исключение и выполнять все его желания. Вот и теперь ей не терпелось поскорее отправиться на его поиски.
Она вымыла с шампунем голову, ополоснула волосы и задалась вопросом, как она поступит, когда его найдет. Будь он теперь рядом с ней, такого вопроса у нее бы не возникло. Но раз его здесь не было, ей пришлось пошевелить извилинами. Фантазии в отношении Таггарта снова вышли за рамки секса. Несомненно, решила она, им они снова и займутся, с не меньшим энтузиазмом, чем прежде. А потом, возможно, перейдут к деловым вопросам.
Нет, подумала Мойра, сначала следует разобраться с мистическими ощущениями их связи в прошлых жизнях. Чем они, черт побери, вызваны? Уж не слишком ли сильным возбуждением? Она, к примеру, просто обезумела от похоти. В таком состоянии в голову может втемяшиться что угодно. Тем более на фоне их разговоров об общих предках и хитросплетениях историй их кланов. Да, похоже, что она просто бредила.
Однако ей почему-то не хотелось верить в такое простое объяснение.
Так что же все-таки ей со всем этим делать? Как поступить в отношении Таггарта? Как ей быть с этим ласковым и нежным зверем, остающимся джентльменом даже во время необузданного секса, от которого у нее глаза лезут на лоб? Мойра почувствовала сладкое томление в лоне и, взглянув в зеркало, увидела, что соски встали торчком, а на щеках у нее заиграл румянец. Ею вновь овладела похоть.
Какой стыд и позор! Разве можно терять голову из-за мужчины? Они и познакомились-то совсем недавно, а она уже и думать не хочет о разлуке. Ну разве это не глупо? Разве это не показатель ее слабости? Она уже и так выставила себя перед ним похотливой дурой.
Вот только почему ее это совершенно не обескураживает? Почему ей кажется, что их уже связывают невидимые узы? Откуда у нее возникло чувство, что их разлученные давным-давно души воссоединились вновь? И чем дольше размышляла Мойра над этим загадочным феноменом, тем крепче становилась родившаяся в ее сердце уверенность, что на этот раз она не допустит, чтобы Таггарт снова ее покинул.
Глава 17
Таггарт положил кипу бумаг на колени и уставился на пляшущее в камине пламя. Судя по шуму воды в трубах, Мойра уже проснулась и принимала душ. Она живо представилась ему голой, в мыльной пене, с фигурой и лицом Афродиты, выходящей из морских волн. У него немедленно возникла эрекция.
Он заерзал в кожаном кресле, тщетно пытаясь прогнать этот образ. Как могло случиться, что после продолжительного бурного соития он вновь проникся к этой женщине вожделением? Откуда возникло это странное желание овладевать ею беспрерывно и вечно? И чувство, будто бы он ожидал этой возможности несколько веков? Не прошло еще и нескольких часов, как он выбрался из ее постели, а его чресла вновь переполнены похотью! Не пора ли покончить с этим баловством и заняться серьезным делом, ради которого он сюда приехал? Ну сколько можно терзать свою и ее плоть?
Но такими уговорами он только еще сильнее разжег свое вожделение. Мойра стала ему необходима, как воздух и тепло. Без нее он уже не представлял своего существования.
Он положил папку с документами на пол у своих ног, встал и потянулся. Здесь, в гостиной на первом этаже башни, у него родились очень странные мысли. Он вдруг проникся чувством ответственности за это творение рук своих далеких предков, почувствовал себя обязанным сохранить эту башню для своих потомков. И для начала разжег огонь в каминах спальни и гостиной, расположенной этажом ниже.
Ему стало мучительно стыдно за свое пренебрежительное отношение к наследию своих пращуров, из поколения в поколение сохранявших связь времен. Как мог он повернуться спиной к их заветам из одного лишь глупого желания насолить своему отцу? Из-за его слепого упрямства чуть было не нарушилась родовая традиция, цепь, связующая поколения. Это выглядело вдвойне нелепо, учитывая его профессию. Прошлое невозможно перекроить по собственному усмотрению, его следует чтить и свято хранить о нем память.
Это озарение снизошло на Таггарта только теперь, и он проникся живым интересом к затее своего отца. Но сначала, как это ни удивительно, он сконцентрировал свое внимание на другой родословной, наследии семьи, на первый взгляд генеалогически отдаленной от его собственной. И в какой-то момент своих изысканий понял, что стал невольным продолжателем устремлений отца, посвятившего всю свою жизнь делу искоренения памяти о своих предках.
Когда-то он отказался от изучения их наследия по принципиальным соображениям, не пожелав что-либо доказывать упрямому и своевластному отцу. Сейчас он осознал ошибочность своей тогдашней позиции и пожалел о том, что не довел начатое дело до конца. Ему надлежало завершить его ради собственного удовлетворения, обретения душевного спокойствия и чувства выполненного долга. Он же поддался эмоциям и предпочел порвать отношения с отцом. Оглядываясь на те годы, он с горечью думал о том, насколько более значительной казалась бы ему его профессиональная деятельность, если бы он проявил твердость духа и докопался бы до собственных корней. Но он перенес таившийся в его подсознании интерес к своей родословной на прошлое чужих людей.
И добился в своих научных исследованиях значительных успехов. Его открытия в культуре майя получили всемирное признание, коллеги изучали и развивали его теории, делали на основе его работ новые открытия в этой области. Таггарт гордился своими достижениями и своим местом в исторической науке.
Теперь настало время вложить свой вклад в дело изучения истории семьи Морган.
Он потер глаза, вздохнул и в очередной раз задался вопросом: но какого дьявола ему приспичило заняться этим именно сейчас?
