На зависть Идолам (ЛП) - Станич К.М. (библиотека электронных книг txt, fb2) 📗

Крид садится на корточки, продевает голубой атлас своего галстука в узел и бросает его на пол. Он протягивает руку с длинными пальцами и начинает расстёгивать свою накрахмаленную белую рубашку.

Я всё ещё не совсем уверена в том, что мы делаем, но мне это нравится. Миранда, должно быть, уже закончила принимать душ, верно? Но я ничего не слышу, а в гостиной между двумя спальнями темно и пусто. Крид слезает с кровати, подходит к двери, чтобы закрыть её, и прислоняется спиной к дереву. Он стягивает рубашку через плечи и позволяет той упасть на пол.

— Ты так и не сказал, в какой колледж хочешь поступить, — уклоняюсь я, приподнимаясь на локтях, чтобы получше его разглядеть. Совершенно очевидно, что я пытаюсь сменить тему, напряжение в воздухе настолько сильное, что его можно разрезать ножом.

Веки Крида опускаются, так что он смотрит на меня из этих ярко-синих щёлочек, похожих на осколки сапфира на гладком фарфоровом лице.

— Борнстед, — лаконично отвечает он, скидывая ботинки и стягивая носки.

Моё сердце, кажется, вот-вот разорвётся в груди, но мне удаётся сохранять спокойствие в голосе, когда я спрашиваю:

— Почему Борнстед?

Мгновение тишины, два, три. Крид подходит и садится рядом со мной на край кровати. Его взгляд настолько пристален, что мне трудно встретиться с ним взглядом.

— Потому что, — выдыхает он, наклоняясь и захватывая мою нижнюю губу зубами. Он засасывает её в рот на минуту, дразня языком и заставляя меня стонать. Он отпускает меня, прежде чем закончить фразу. — Туда отправляешься ты.

Крид возвращается на кровать, накрывая меня своим телом, устраиваясь между моих бёдер. Я обнимаю его и целую так, словно никогда не захочу отпускать.

Когда становится жарко и тяжело, мне в голову приходит одна мысль.

— Могу я задать тебе вопрос? — шепчу я ему на ухо, постанывая, когда он прокладывает дорожку поцелуев вдоль моей шеи, вероятно, оставляя засосы, которые мне придётся замазывать утром.

— Всё, что угодно.

Бедный Крид. Он вполне может пожалеть, что сказал это.

— Ты девственник? — слова срываются с моих губ прежде, чем я успеваю обдумать их получше, повисая в воздухе между нами, как облако, как речевой пузырь из комиксов, прикреплённый к моему большому рту.

Крид Кэбот замирает, а затем садится, глядя на меня сверху вниз, его золотистые волосы растрёпаны, а красивый рот искривлён в хмурой гримасе.

— Почему ты вообще так думаешь? — огрызается он, и я слегка съёживаюсь. Ему требуется всего минута, чтобы сообразить это, и его губы сжимаются в тонкую линию. Крид закрывает глаза и прикладывает два пальца к виску. — Ёбаная Миранда. Я никогда так сильно не хотел убить свою близняшку, как в этот момент.

— Так… это правда? — спрашиваю я, чувствуя этот странный, глупый прилив возбуждения. Но на самом деле в этом нет ничего плохого, не так ли? Просто кажется… что было бы проще, если бы мы оба были неопытны и не знали, что делаем.

— Ты и твои глупые, ослиные правила, — рычит он, поглядывая на меня так, словно не уверен, что думать или делать. — Никакой лжи, верно?

Я улыбаюсь, тронутая его внезапной неуверенностью. Это забирает всё его гладкое, отполированное совершенство и придаёт ему привлекательный маленький изъян.

— Никакой лжи.

— Чёрт. — Крид проводит пальцами по волосам, а затем поворачивается, чтобы посмотреть на меня. — Да, это правда.

Моё сердце спотыкается, падает, обдирает колено и снова встаёт. Я чувствую себя разбитой и болезненной, а мои щёки пылают жаром.

— Чёрт, — шепчу я, сдерживая смешок. — А остальные знают?

Крид бросает на меня взгляд, который ясно говорит о том, что я сошла с ума, и качает головой.

— Нет, и ты ведь не собираешься им рассказывать, да? — я качаю головой, и он резко отводит взгляд, как будто ему стыдно.

— Не расстраивайся. Не то чтобы вся академия не знала, что я тоже одна из них.

Крид оборачивается, наклоняясь, чтобы снова поцеловать меня. Часть его безрассудной беззаботности исчезла, поэтому я пытаюсь вернуть её, обвивая руками его шею. Наши рты яростно ласкают друг друга, языки скользят по нижним губам, обводя края зубов. Мои ногти впиваются в обнажённую кожу верхней части его спины, а его левая рука скользит вверх по разрезу моего платья, дразня моё бедро тёплым, сухим жаром его ладони.

Наши тела работают вместе так же, как в тот день в джакузи, и вскоре мы оба стонем, трёмся друг о друга во всех значимых местах.

На этот раз, когда его левая рука скользит вдоль пояса моих трусиков и опускается ниже, я не останавливаю его. Крид держит свои пальцы на внешней стороне ткани, скользя ими по тёплому пульсирующему месту внутри меня и выводя ещё больше влаги из моего тела.

— Скажи мне, когда захочешь остановиться, — шепчет он, покусывая мочку моего уха. Но дело в том, что… Я не уверена, что хочу останавливаться. Я продолжаю попадать в подобные ситуации и задаваться вопросом, желать, нуждаться, но потом я вечно отказываю себе и в конечном итоге просто расстраиваюсь.

Нет, я не хочу останавливаться.

Эти его длинные красивые пальцы дразнят меня, пока я не начинаю задыхаться, двигая бёдрами навстречу каждому прикосновению. Крид доводит меня до полного изнеможения, мои волосы спутаны, кожа вспотела, сердце скачет, как табун лошадей. А затем, со всем своим ленивым, беззаботным совершенством, он отодвигает трусики в сторону и дразнит моё отверстие одним пальцем.

Наш поцелуй становится глубже как раз перед тем, как он проникает внутрь, до самых костяшек пальцев. Удовольствие такого рода, какого я никогда раньше не испытывала, пронзает меня насквозь, и я сильно впиваюсь пальцами в спину Крида, заставляя его застонать. Какое-то мгновение мы лежим так вместе, застыв в интимной позе, позволяя новизне ситуации овладеть нами.

А потом он начинает двигаться, медленными движениями, входя и выходя, пока я не начинаю дрожать и трепетать, желая большего. Мои губы шевелятся, но не издают ни звука. Крид тоже дрожит и обливается потом. Бусинка падает с кончика его носа и приземляется мне на губы. Я слизываю её, и он стонет, закрывая глаза, когда вводит второй палец. Тогда становится немного тесновато, но не неудобно.

Я прикусываю его нижнюю губу, втягиваю её в рот, а затем вздрагиваю, когда он проводит большим пальцем по моему возбуждённому соску. Внезапно мне просто отчаянно захотелось избавиться от платья. Оно кажется тесным, почти сковывающим.

Раздаётся стук в дверь, и мы оба замираем. Крид бросает раздражённый взгляд в ту сторону.

— Эй. Скажи этому идиоту, что я закончила принимать душ, чтобы он мог воспользоваться ванной.

— Я скажу ему, — выдыхаю я, задаваясь вопросом, не странно ли это звучит, может ли она понять, узнает ли она.

— Окей, спокойной ночи.

Я просто могу представить, как Миранда машет рукой, направляясь в свою спальню. Вздохнув, я откидываю голову на подушки, и Крид изгибает пальцы, стимулируя те части меня, о существовании которых я даже не подозревала. Его большой палец скользит вверх по пульсирующей боли, о которой я и не подозревала, что так сильно нуждается в утолении.

Мы снова начинаем целоваться, и это всё равно, что дышать — прикасаться своими губами к его губам. Он внезапно стал мне нужен так, как я никогда ни в ком раньше не нуждалась. Мои бёдра двигаются под его рукой, пока он не ругается и не отстраняется, оставляя меня задыхающейся и испытывающей боль. Я приподнимаюсь на локтях, когда Крид, тяжело дыша, поднимается на ноги.

— Презерватив? — спрашивает он, и мои щёки вспыхивают. Тогда он останавливается и смотрит на меня, по-настоящему смотрит на меня. — То есть, если это то, чего ты хочешь. — Он просто стоит там и смотрит на меня, красивый аристократ без рубашки, с телосложением принца и надменным видом короля. Его порочный рот, одинаково хорошо умеющий оскорблять и целовать, изгибается в полуулыбке. — Я ждал этого так долго, и ты тоже. Нет смысла продолжать что-то, что кажется неправильным.