Синяя графика (СИ) - Романова Наталия (прочитать книгу .txt) 📗
Домом это можно было назвать с трудом, обыкновенная дача госслужащего с привилегиями - сейчас, на фоне богатых особняков, смотрелась сморщенным старичком. Но Виктор не хотел переделывать или что-то перестраивать. Он любил именно этот дом, он знал, что его мать любила его, да и отец, несмотря на статусность и собственный фешенебельный особняк, любил приехать сюда среди лета и провести в одиночестве пару дней. Этот дом, с деревянной верандой, видом на ели, в семье так и звали: «Дом одиночества». Сюда приезжала старшая сестра в моменты конфликтов с мужем, пока муж сам, а то и с Виктором, не приезжали с целью вернуть жену мужу. Она демонстративно ругалась, но, садясь на старую скамейку, говорила всегда одно: «Здесь хорошо думается», так же, как говорил их отец. Поэтому дом лишь ремонтировался, реконструировались коммуникации, менялась мебель, старательно сохраняя общий вид, пространство же перед домом не трогалось и никак не модернизировалось. Никакие течения времени не касались этого дома, поэтому на скамейке у старого крыльца хорошо думалось.
Что-то мелькнула в свете фар. Машина. Рядом с машиной стояла женщина, в полушубке, в вязаной шапке и варежках, в длинной юбке, полы которой, казалось, уже вмёрзли в снег. Стоя на обочине дороги, на укатанном снегоуборочной машиной сугробе - она была похожа на Снегурочку, не доставало кокошника и голубого наряда, но прозрачный лёд глаз дополнял облик незнакомки настолько, что мало кто смог бы усомниться, что перед ним настоящая Снегурочка, с инеем на концах светлых волос выбивающихся из-под шапки.
- Простите, я могу вам помочь?
На Виктора смотрели прозрачные, как лёд, голубые глаза, и только ярко-синий ободок радужки светился в свете высокого уличного фонаря. Женщина попятилась, на ходу поправляя шапку и выбившиеся волосы, упала в сугроб, попыталась быстро встать, но была уже поднята мужчиной рядом.
- Так вам помочь?
- Не надо, я справлюсь, - Виктория ответила с какой-то странной смесью злости и растерянности.
- Я абсолютно уверен, что вы справитесь стоять тут, одной, в канун Нового года... здесь и днём машина проезжает раз в час, даже летом. Так что случилось?
- Она заглохла... машина, это, наверное, аккумулятор, Толик сказал - ничего страшного, надо просто прикурить ... - она бессильно развела руками.
- Прикурить? Отлично. Где провода?
- Что?
- Провода. Такие... с зажимами на концах, - Виктор изобразил примерный размер зажимов.
- Как крокодилы?
- Да, как крокодилы, - Виктор уже понял, что никаких «крокодилов» у Виктории нет, и, скорей всего, она понятия не имеет, где в её машине аккумулятор, впрочем, и он не горел желанием в такой мороз лезть под капот.
- Нет, не знаю, - она сокрушённо качала головой, - может там?
Она показала в сторону багажника и только направилась открывать его, как была поймана:
- Я сам посмотрю, идите в машину, - на вопросительный взгляд, - вы скоро с Морозко сможете носом померяться, идите в мою машину, погрейтесь.
Не найдя «крокодилов», он сидел в своей машине, наблюдая за Викторией, пока она вздыхала, глядя на свою машину.
- Давайте ключи.
- Зачем?
- Её надо закрыть.
- Но...
- Послушайте, машина не заводится и не заведётся, на сигнализацию её не поставить, только закрыть, эвакуатор вызывать можно...
- Нет!
- Хорошо, нет, - эвакуатор в Новогоднюю ночь из-за огрехов аккумулятора будет стоить недёшево, - итак, что остаётся?
- Я не знаю.
- Я отвезу вас туда, куда вы ехали, и отправлюсь домой, договорились? Вас, наверное, заждались. Вы позвоните, скажите, что сейчас будете...
- У меня телефон разрядился, батарейка... наверное.
- Что?
- Телефон разрядился... он почему-то часто разряжается, я носила в ремонт, вот... - она заметно хлюпала носом после мороза, он протянул ей бумажный платок:
- Высморкайтесь, - она попыталась сделать это аккуратно, продолжая шмыгать носом, - боже мой, - он взял пару платков, приложил к носу Виктории, зажав одну ноздрю и сказал: - Дуй, ещё, вот молодец, - глядя ей в глаза, - теперь другую, так же. Не надо стесняться, ты провела на морозе много времени, это нормально, хочешь, я тоже высморкаюсь? - Он громко сморкнулся, вытер пальцы влажной салфеткой и, подмигнув, продолжил, - видишь, все живы. И после столь личного, почти интимного действа, что мы разделили, предлагаю перейти на «ты».
- Хорошо... - было не очень ясно, хорошо ли это, Виктория не произнесла ни слова, думая о чём-то.
- Так, давай, мы позвоним туда, куда ты ехала, и отвезём тебя, хорошо? А с машиной решим завтра.
- Не надо, я ехала уже обратно, а до города далеко, вы встретите Новый год в машине - действительно, машина стояла «носом» в сторону города, - меня никто не ждёт... Вы езжайте, наверное, всё же лучше вызвать эвакуатор, я уже согрелась, спасибо.
- Что значит «никто не ждёт»? Новый год, и где, позволь спросить, Цыплячьи трусы, как он тебя из дома-то выпустил? Одну, ночью, с двумя неработающими аккумуляторами, крокодилами и снеговиками в голове? - Виктор смотрел на эту маленькую женщину и недоумевал, как она могла оказаться тут одна, ночью, за час до Нового года. Уже за час.
И старался не раздражаться на её «вы».
- Какие ещё трусы?
- Анатолий твой.
- Он в Милане, на Новый год улетел, - казалась, Виктора захлестнула злость на всех Анатолиев мира. Что было бы, не проезжай он по этой дороге? Она бы замёрзла! Она могла погибнуть... Он очень хотел приложить лицо Анатолия прямо в неработающий аккумулятор старенькой иномарки.
- Вернуться туда, откуда ты ехала?
- Это... исключено полностью.
- Отлично! Мы едем ко мне.
- К вам? Но это неудобно, у вас семья... вызовите мне такси! - как озарение.
- Мою семью ты видишь перед собой. Я один, так что поехали, составишь мне компанию, - сказал.
«С кем Новый год проведёшь» - подумал.
Быстро разобравшись с коммуникациями, включив отопление и горячую воду, он накинул на плечи Виктории плед, в доме было ещё прохладно, а её так и продолжал бить озноб.
- Выпей, - он протянул коньяк, - выпей, одним глотком, потом ещё... давай, не стесняйся, я пока на кухню. И давай на «ты», хорошо? На «Ты».
Его нервировала, будоражила и, пожалуй, возбуждала Виктория, она была в той же юбке, как и тогда, когда он наблюдал за ней через стекло.
Решив, что ждать, когда разгорится гриль, долго, он просто кинул уже отбитые сестрой куски мяса на сковороду, на соседних обжаривались овощи и рыба. Решив, что этого для начала достаточно, чтобы женщина, сидевшая в большой комнате его родительского дома, и, жмурясь, глотавшая коньяк, закусила и не захмелела сразу.
- Пойдём, думаю, тебе необходим горячий душ, котёл уже нагрелся, а до Нового года осталось каких-то двадцать минут, - он улыбнулся, взяв в свою ладонь её холодную руку, пальцы казались ледяными, - да ты и вправду Снегурочка.
- Я не грязная... - неожиданно щеки «Снегурочки» покраснели ещё больше, чем с мороза.
- Ты замёрзшая, пойдём.
Он провёл её в небольшую комнату на первом этаже, по центру стояла кровать с металлическими спинками, ещё довоенная, реконструированная, с хорошим матрасом, но спинки с маленькими круглыми «набалдашниками» были оригинальными, тёплый ковёр с высоким ворсом и шкаф, тоже реставрированный, оставшийся от бабушки, и большое старинное зеркало на деревянной раме, массивное и потемневшее от времени. На окнах висели шторы с вышивкой «ришелье», такой же, как на покрывале.
- Вот, как-то так... - он быстро прошёл в небольшую ванную, дверь в которую вела из этой спальни.
- Это комната сестры, так что тут ты найдёшь всё необходимое, - он махнул в сторону стеклянных полок с бесчисленным количеством бутылочек, баночек, крышечек, кусков мыла, уложенных в маленькие плетёные корзины, - вообще-то, - он доверительно зашептал, - меня до чёртиков пугает эта вакханалия, и не только меня... поэтому вся семья принимает ванну дальше по коридору, а Маше выделили отдельную... но я подумал, что тебе тут будет комфортней, да и теплей. Это самая тёплая комната. И постарайся побыстрей, не хотелось бы встретить Новый год одному, раз уж у меня намечается такая прекрасная компания, - в это время он протянул ей что-то, - это племянницы... - и, повернувшись, быстро вышел.
