Исцеление (СИ) - Сойфер Дарья (бесплатная библиотека электронных книг txt) 📗
Непредсказуем и стремителен полет материнской фантазии. Ника устало закатила глаза.
— Я. Не. Беременна, — отчеканила она.
— Точно?
— Да.
— Ты ведь знаешь, я не стану сплетничать…
— Мам, я серьезно.
— Слава Богу! Разумеется, я хочу внуков, в твоем возрасте у меня уже была ты, но ведь каждому ребенку нужна полноценная семья… Я могу понять, если ты созрела для материнства, и тогда тебе тем более не стоит пренебрегать вниманием достойных молодых людей. Взять хотя бы сына тети Кати: юрист, своя квартира. Да, в Щербинке, но все же…
— Мааам! — умоляюще протянула Ника. — Я разберусь сама.
— Конечно, конечно. А что с обмороком? Это уже случалось? А головные боли? Ты знаешь, что Верин муж, Аркадий, однажды потерял сознание в метро. Они не обратили внимания, а потом…
— Дай угадаю: он умер.
— Нет, потом у него начала неметь рука. Они сделали рентген, но ничего не нашли. Тогда один невролог отправил его МРТ, и оказалось, что у Аркадия онкология! Ты представляешь? Сорок шесть лет!
— Так он все-таки умер?
— Да, через два года.
Феноменальная память Надежды Сергеевны бережно хранила абсолютно все трагические истории, услышанные за долгую жизнь. И Ника не сомневалась, что на любой случай у мамы нашелся бы пример летального исхода. Обморок? Рак. Ходил зимой без шапки? Менингит. Смеялся за обедом? Подавился и умер. Бдительность, конечно, хороша, но видеть во всем предвестники беды… Нику это не устраивало.
— Мам, я здорова, слышишь? Ничего особенного.
— Вот и муж Веры так говорил!
— Все, мне пора. Целую, — Ника сбросила звонок.
Надо же, какие глупости! И как назло, живот откликнулся на мамины увещевания и снова заныл. Паранойя, честное слово.
Ника зажмурилась, прогоняя образ несчастного Вериного мужа, и с удвоенным усердием принялась выписывать ингредиенты. Но терпения Надежды Сергеевны хватило ненадолго. Ее улыбающееся изображение высветилось на телефоне минут через десять.
— Да, мамуль, — рассеянно ответила Ника по громкой связи.
— Слушай, что тут пишут, — Ника Сергеевна прочистила горло. — Сейчас, тут где-то… Подожди… Пролисталось вниз… А, вот. Женщина пишет: «у моей подруги живот болел сбоку целый год. А потом она потеряла сознание, ее привезли в больницу, и оказалось, что аппендицит уже лопнул, началось заражение»… Ты слышишь меня?
— Ага.
Новая жемчужина в мамином сборнике медицинского фольклора.
— И что ты думаешь? Помнишь, на Рождество мы делали утку с яблоками? Ты тогда тоже жаловалась на боль в животе. И на Витином дне рождения…
— Живот у меня болел от утки и той селедки под шубой. Он у всех тогда болел.
— А сегодня у тебя где болело? Справа? Слева? Или под ребрами? Может быть и язва, между прочим.
— Все, мам. Мне надо работать.
Дальше все шло неплохо. Нике удалось составить меню для дегустации, просчитать стоимость ингредиентов и даже кое-что заказать с доставкой, чтобы не терять времени на лишнюю беготню.
Около восьми заявилась Лена и с порога кинулась в комнату соседки. Ника дословно изложила все, что сказал Веселовский.
— Дело в шляпе! — Лена восторженно хлопнула себя по коленям. — Если после всех курсов мы не накормим какого-то мужика, то я вообще в этой жизни ничего не смыслю.
— Вот, я тут кое-что набросала… — Ника протянула подруге исписанный блокнот.
Лена зашуршала рельефными от чернильной вязи листами.
— Боже… И это все надо сделать? Ты, по-моему, на писанину потратила больше времени, чем нужно на выпечку.
— Все равно нельзя начать заранее, — Ника дернула плечом. — Все должно быть свежим. Если работать в четыре руки, должно получиться. Я сделала два списка: минимум и максимум. Первое нужно кровь из носу, второе — как пойдет. Но если ты хочешь что-то поменять…
— Не, пусть все будет на твоей совести. Вымоталась, как ишак, — Лена потерла переносицу. — Давай отметим, а завтра уже начнем подготовку. До пятницы уйма времени, понедельник же только. Мне как раз на работе подарили вискарь. С колой сойдет.
Десятилетний шотландский виски со сладкой шипучкой — Ника с Леной были неважнецкими ценителями алкогольной культуры. Главное, чтобы вкусно и дало по мозгам. Поэтому ночью Нику настигло заслуженное возмездие: желудок взбунтовался. Мутило, подташнивало, ныло то слабее, то сильнее, словно кто-то ударил кулаком. Она встала в четыре, слонялась по квартире, умывалась холодной водой и глотала пачками уголь. Потом просто свернулась эмбрионом на диване, и отключиться смогла, только когда через щель между занавесками пробился и вытянулся по полу длинной полоской солнечный свет. Но и этот хрупкий поверхностный сон длился недолго: бравая полька мамы заиграла на телефоне.
— Ты не спишь? — услышала Ника коронный вопрос.
Нет, я не сплю, да, я не сплю, — что ни ответь, исход один.
— Доброе утро, мамуль, — пробормотала она, потеревшись лицом о подушку.
— Как твой живот?
— Крутит немного…
— Рвало?
— Мааам! Я разберусь.
— Конечно-конечно, — торопливо успокоила дочь Надежда Сергеевна. — Я заскочу через полчасика, сделаю тебе бульон с гренками, заварю ромашку.
Она не любила спорить: просто соглашалась, а потом делала по-своему. И Ника знала, что сопротивляться бесполезно. У мамы была масса способов обидеться, изобразить жертву или заставить почувствовать себя самым неблагодарным ребенком на свете.
— Буду ждать, — Ника смиренно прикрыла глаза.
— У тебя ведь там убрано? Никаких сюрпризов? — зачем-то уточнила мама.
— Как в казарме, мамуль.
Ника так до конца и не поняла, что именно мама ожидала застать в квартире. Вроде за двадцать семь лет не одного прокола, а Надежда Сергеевна все подозревала ее в какой-то тайной жизни, наполненной грехом и пороком.
Сон уже не шел, пришлось вставать и одеваться. Ника нацепила очки, потому что в выходной день неохота было возиться с линзами. Прибирать и правда было нечего: лишь пара стаканов и пустая бутылка из-под колы. Вискаря даже половину не выпили… Вот ведь гады: фирменная коробка, десять лет, а по желудку вон как ударил. Небось, очередная подделка. Ника покачала головой и отнесла улику на кухню, где Лена уже пила кофе при полном параде.
— С добрым утром! — неожиданно бодро для типичной совы поздоровалась она.
— Привет. А тебе не было плохо после вчерашнего? — Ника включила чайник.
— Нормально, — пожала плечами Лена. — Не так уж много мы и выпили. Это у тебя вечно все не слава Богу.
И бросив, как обычно, на столе кружку и блюдце, она поспешила на работу. Ника едва успела всучить ей список покупок. Потом умылась и, держась за ноющий живот, приготовила себе тосты, надеясь хотя бы теплым завтраком унять страдальца. Ей удалось благополучно проглотить кусочек без явного сопротивления. Продолжить эксперимент помешал звонок в дверь, и даже не приблизившись к глазку, Ника крутанула замок.
— Привет, — Надежда Сергеевна ворвалась внутрь вместе с букетом подъездных запахов: сигаретный дым, жареная рыба и кошки с пятого этажа. — А я не одна.
Она отступила, пропуская высокого мужчину.
— Ты ведь помнишь Павлика? Вы же в одной школе учились.
Ника поправила очки и уставилась на незваного гостя. В ее квартире нагло стояло олицетворение всех школьных кошмаров: автор мерзкой клички «Жиробаська».
Глава 3
26 апреля 10:54
#бодун #нечаяннаярадость
Завтрак — 30 кКал.
Оказывается, чтобы навсегда забыть о школе, недостаточно просто удалить аккаунт на Одноклассниках.
Опешив, Ника молча взирала на Пашу Исаева. Сволочь кудрявая. И ни капли не изменился, как будто у мальчишки выросла щетина. Ника перевела мрачный взгляд на мать, игнорируя приветствие.
— И почему ты меня не предупредила? — спросила она, тщательно выбрав формулировку вместо «Какого черта он здесь делает?» или «А идите-ка вы оба…»
— А я его случайно встретила на улице. Он как раз парковался, приехал с суток. Ты же знаешь, он — хирург, — Надежда Сергеевна с гордым видом размотала газовый шарфик.
