Хранитель ключей - О' (бесплатные серии книг txt) 📗
— Сомневаюсь. Хокни художник, рисует бассейны да кропает коллажи. Может, ты имеешь в виду Майкла Грейвза?
— Нет, Хокни, клянусь, — Джеки вытянула ноги и потерла ступней о ступню. — Вся кровь приливает сюда, словно ее угоняют, как самолет. — Она похлопала себя по животу. — Я больше не могу здраво соображать.
— А ты когда-то могла?
— Но позволь сказать тебе, что вселенная что-то замышляет и даже тебе стоит к этому прислушаться. В буддийском учении должно быть что-то сказано о том, каким образом вселенная говорит с тобой и как ты должна ее слушать.
Джеки, которая посещала квакерскую церковь, считала увлечение Кэт буддизмом временным заблуждением.
— Вероятно, я еще до этого не дошла.
— Как бы там ни было, в прошлую пятницу я ходила на кладбище. Ты помнишь, что со дня смерти Тома прошло шесть лет? — Она смахнула с лица одинокую слезинку с такой легкостью, словно отогнала зазевавшуюся мушку.
— О Джеки, по-моему, это ты зря.
— Мне от этого не становится грустно. Я счастлива, когда посещаю его и остальных. Ты ведь никогда туда не ходишь, правда?
На самом деле Кэт иногда ходила на кладбище, но с сестрой никогда. В этом году она отметила эту ужасную дату снова дома, где смогла разреветься в подушку и ее никто не видел, кроме птичек за окном. Смерть брата сделала ее такой раздражительной. Она никогда не смириться с этим, никогда.
— Так или иначе, но оказалось, что я была там не одна.
— Ты о чем?
— Ну я как раз забирала букет хризантем с заднего сиденья, и догадываешься, кого я увидела?
— Лей. Ты увидела Лей.
— Да, ты права. — Джеки откинулась на спинку дивана, улыбаясь, словно преподнесла замечательный подарок.
— Я выбралась из машины так быстро, как только смогла, но она уехала. Сейчас я трачу так много времени на то, чтобы выбраться из машины. Она выглядела ужасно измученной, у нее были опухшие глаза. Я знаю, она заметила меня, но все равно уехала. Когда я подошла к могиле Томми, я обнаружила там прекрасный букет ирисов. Ясно, что это она их принесла. Ему нравились ирисы, помнишь?
Когда Кэт и Джеки пришли убрать в квартире Томми после его смерти, в его кухне стоял засохший букет ирисов.
— Конечно.
— Раньше вы были близки. Позвони ей, — предложила Джеки.
— Да это просто невыносимо — общаться с измученной, рыдающей бывшей подругой, которая… Томми не погиб, если бы не!..
— Не надо так…
— Она — это прошлое. Не твое прошлое, между прочим. Я не видела Лей со времени похорон.
Однако образ Лей, стоящей возле могилы Томми, возник перед ее глазами, словно призрак, странный, незваный, неодолимый, — образ, размытый слезами.
— Вот именно, — Джеки проглотила последнюю креветку. — После того как я увидела ее на кладбище, а потом прочитала эту статью, я начала думать о вас троих, как вам было хорошо. Я всегда завидовала тому, как вы были близки с Лей. Знаешь, я не видела тебя по-настоящему счастливой с тех пор, как погиб Томми и вы с Лей расстались.
Кэт закатила глаза и жестом подозвала официанта.
— Маргариту без соли, — заказала она. — Понятно, Джеки. Я антисоциальный элемент. Пошли дальше?
— Ох, успокойся. Я не собираюсь расхваливать твой блестящий профессиональный успех, твою способность быть независимой, сильной, веселой… — Джеки дотронулась до руки Кэт, — модной, преданной и лучшей подругой, какая у меня только есть. Но посмотри, как ты рассердилась. У тебя есть проблемы, и они не решатся сами по себе, пока ты ими не займешься. Что такого, если ты ей позвонишь?
— Я не хочу ее видеть. Я ее ненавижу.
Она сделала несколько судорожных глотков Маргариты.
Джеки покачала головой:
— Ты ненавидишь себя.
— Мне пора.
Кэт вывалила на стол целую кучу наличности. Хотя у Джеки и Рауля с деньгами все было в порядке, она знала, что они переживали о том, что с рождением ребенка Джеки не сможет какое-то время работать и им придется туго. Она нагнулась и обула кожаные туфли, затем накинула блейзер.
— Мне уже надо бежать в винный магазин, чтобы подготовиться к вечерней гулянке. Слава богу, вино в Калифорнии такое дешевое. Я еще не докатилась до того, чтобы пить всякую бурду, привезенную черт знает откуда, где даже воду пить страшно.
Она осушила бокал стоя.
Джеки похлопала ее по руке:
— Ты заслуживаешь большего, чем только набор из маленькой квартирки, нервной работы и памяти о нашем брате.
Кэт подскочила к Джеки, обняла ее и сказала:
— Хватит, ладно? Ты даешь хорошие советы. Если бы я была таким же цельным человеком, как ты, я бы сделала все так, как ты говоришь. У меня бы было полтора ребенка, восьмичасовой рабочий день и богатый добрый парень под боком, который бы с меня пылинки сдувал.
Джеки посмотрела ей прямо в глаза:
— Я тебе говорю: звезды выстраиваются в ряд. Вчера ночью мне снилось, что мы снова дети, ты с Лей катаешься на качелях на заднем дворике на Франклин-стрит. Ты толкнула ее, а она… О, она залилась тоненьким, девчачьим смехом, а потом щекотала тебя, пока ты не свалилась на землю. Не забывай: то, что у тебя было, бесценно.
ГЛАВА 2
Эсме Джексон суетилась, вытирая столы в кухне и нарезая помидоры зубчатым ножом. Ее сын Реи должен был, как обычно, прийти на воскресный обед. Сначала она хотела удивить его чем-то исключительным, но потом передумала. Эсме решила приготовить простую крестьянскую пищу, которую он любил: выложенный слоями хлеб, яйца, сыр, овощи, вареные сосиски.
Пятидесятипятилетняя женщина, высокая, здоровая, если не считать редких проблем с дыханием, она хлопотала в просторной кухне, понимая, что ей повезло, крупно повезло с таким сыном, как Рей. Он любил ее и обязательно приходил раз в неделю. Он так же не забывал ее, как она в свое время не забывала свою мать, иногда с огромным риском для себя. Старый, украшенный цветами фартук ее матери, заляпанный карри вчера за ужином, аккуратно прикрывал ее тщательно подобранные брюки и блузку.
Эсме резко распахнула дверцы буфета, где держала продукты для выпечки. Она решила, что приготовит шоколадный пирог — его любимый. Достала крекеры и смесь для пудинга. У Рея были довольно разнообразные вкусы: ему нравились и макароны с сыром, продаваемые в коробочках, и домашняя лапша с соусом бешамель; любил он и пудинги. «Великовозрастное дитя», — с улыбкой подумала она, размешивая молоко и смесь для пудинга в неподгорающей алюминиевой кастрюле.
Напевая себе под нос мелодию из какого-то телевизионного шоу, она поставила кастрюлю на средний огонь и постоянно помешивала смесь деревянной ложкой, чтобы не подгорела. Закончив, она покрошила крекер на стеклянный противень, добавила масло и сахар. Посыпала все панировочными сухарями — так оно веселее выглядит. Надо, чтобы Рей воспрянул духом. Работа не позволяла ей делать то, что она делала для него, когда он был ребенком, — она всегда изо всех сил старалась сделать его счастливым. На самом деле Эсме посвятила этому всю свою жизнь.
Рей подошел к раковине, налил себе стакан воды, затем открыл дверцу буфета и заглянул под него.
— Я просил Ламонта, чтобы он починил эту течь. Он сказал, что ты его отослала прочь. Мам, течет по задней стенке, а возможно, уже и за кирпичной кладкой в подвале. Это потом будет сложно починить.
Эсме рассердилась:
— Мне не нужен твой модный водопроводчик, хотя я, конечно же, ценю, что ты всегда хочешь помочь мне. Но как мы уже договаривались, давай я сама буду ухаживать за своим домом, ладно? Я еще не совсем беспомощная.
Десяток проблем, связанных с ремонтом, скрывались за свежевыкрашенным фасадом пятидесятипятилетнего дома по Клоуз-стрит, в Уиттье. В прошлом году Рей спроектировал гараж, чтобы заменить обветшавший навес для автомобилей. На заднем дворе он построил беседку, посадил растения перед домом, установил на окнах ставни, создав тем самым то, что он в шутку называл «булыжная красота». Дом и правда выглядел неплохо, лучше, чем большинство старых домов.
