Последний курорт - Льюис Сьюзен (бесплатные книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
— Если бы я сказала тебе, что получила эту работу, то меня можно было бы считать лучшим персонажем комедий Конгрива, — печально промолвила Пенни.
— Ты что-то темнишь, — ласково укорил ее Филипп.
— Нет, я не получила эту чертову работу! — взорвалась Пенни. — Более того, я ухожу от вас.
Все удивленно зашумели, в офисе воцарилась атмосфера смятения. Перспектива иметь боссом Линду Кидман уже сама по себе не сулила ничего хорошего, но перспектива ухода Пенни казалась почти такой же тоскливой, как возрождение немецкого патриотизма.
— Ты что, действительно подала заявление об уходе? — недоверчиво поинтересовалась Карен Армстронг, одна из ассистенток.
Пенни покачала головой.
— Меня ссылают на проклятую Французскую Ривьеру, — с печальным видом сообщила она.
Присутствующие обменялись недоуменными взглядами: они не могли понять, почему Пенни так расстроена.
Это недоумение еще более усугубилось, когда они узнали, что Пенни получает собственный журнал.
— Все мои связи здесь, — кротко пояснила Пенни, — все мои друзья здесь, я люблю Лондон, люблю свою жизнь и не имею ни малейшего желания менять ее. — Скромность не позволила Пенни добавить, с какой неимоверной радостью и гордостью она прочитала о себе на прошлой неделе в «Тайме». Автор, о котором Пенни до этих пор даже никогда не слышала, советовал Линн Барбер и Зои Хеллер «заострить свои перья», поскольку «Пенни Мун стремительно становится наиболее читаемой и популярной журналисткой, работающей в жанре интервью». Как же могла Сильвия так поступить с ней? Это примерно то же самое, что предложить невесте накануне свадьбы поменять мужчину ее мечты на глухонемого, немощного и дряхлого, как Мафусаил, старца.
— Но ведь ты вернешься, да? — спросил Филипп. — Я имею в виду — со временем.
Пенни пожала плечами:
— Кто знает! Если даже я и вернусь, то вы все уже разбежитесь по другим отделам, а мои контакты приберет к рукам эта поганка, Линда Кидман. Придется все начинать с самого начала. — Пенни с печальным видом подперла руками подбородок. — И кроме того, я там никого, ни единой души не знаю.
— Ну, думаю, у тебя не будет недостатка в визитерах, — заметила с усмешкой коллега Пенни — Энн Каплин, которая уже подумывала о летнем отдыхе на Французской Ривьере.
— Когда ты уезжаешь? — спросила Карен.
— Понятия не имею. На самом деле я еще не дала согласия. Черт побери, почему она не может послать туда Линду? Ей бы понравилось торчать на Ривьере и муштровать своих подчиненных до отупения. И как я буду выглядеть там, под этим солнцем? Я не смогу прятать свои ужасные веснушки… Пожалуй, надо будет взять с собой побольше кремов для ухода за кожей. Эй, а это что еще за чертовщина? — воскликнула Пенни, уставившись на мальчишку-посыльного, который поставил на пол рядом с ее столом набитую корреспонденцией сумку.
— Почта, отклики на интервью с Декланом Хейли об эротической живописи, — проинформировал посыльный. — Мне приказали все отнести вам.
— Ты оставила его в кабинете Сильвии. — Ребекка протянула Пенни листок с записанными на нем реквизитами банка, которые продиктовала Самми.
— Ах да, спасибо! — Пенни взяла листок. — Пожалуй, лучше заняться этим прямо сейчас, иначе Самми и впрямь влипнет в какую-нибудь историю и окажется под арестом. Есть желающие провести обед в винном баре? Мне просто необходима хорошая выпивка — в последний раз перед тем, как я сяду на очередную диету.
Со смехом и стонами все вернулись к своим столам.
Диеты Пенни были столь же легендарны, сколь и бесполезны, хотя время от времени они служили почти таким же хорошим источником развлечений, как и ее ужасно беспорядочные любовные связи.
Глава 2
Вскоре после полудня следующего дня таксист, не обращая внимания на дождь, бесцеремонно высадил Пенни, нагруженную дорожной сумкой, портативным компьютером и пухлым бумажным мешком с корреспонденцией, адресованной Деклану Хейли, у входа в небольшую, уединенную и живописную гавань в окрестностях Портсмута. Два ряда симпатичных и аккуратных городских домиков, над которыми сейчас гремела гроза и низко проплывали серые тучи, обрамляли противоположные стороны гавани, где на волнах прилива качались и звенели якорными цепями яхты всевозможных размеров и конструкций.
С трудом пробираясь со своим багажом по узкой дорожке вдоль канала. Пенни размышляла о том, в каком настроении найдет Деклана после их вчерашнего ночного телефонного разговора и ее попыток уговорить упрямца приехать в Лондон, вместо того чтобы самой тащиться в Портсмут, когда она так занята. Победил в этом споре Деклан, частично потому, что Пенни было жаль тратить время на подобные дебаты. Но главная причина его победы заключалась в другом.
Пенни не видела его целую неделю и не хотела дальше лишать себя невинных радостей, доставлявших им обоим истинное наслаждение.
Со времени их первой встречи прошел уже почти год, а журналисты продолжали довольно регулярно публиковать материалы о них, хотя ничего подобного начало знакомства Пенни с Декланом не обещало. Именно Пенни выступила на страницах своего журнала с подтверждением того, что портрет обнаженной женщины, из-за которого Деклан попал в центр внимания средств массовой информации, был действительно написан с особы королевской крови, как и утверждали слухи. Поскольку одним из «фирменных знаков» Деклана было умение никогда не показывать лицо позирующей — в данном случае тело женщины, лежавшей на кровати, слегка прикрывала шелковая подушка, а лицо она прятала в сгибе локтя, — то никто не мог с уверенностью утверждать, была ли это та самая озорная, любящая популярность особа, чья возмутительная жажда наслаждений постоянно вызывала содрогание у присутствовавших на завтраке Ее Величества.
После интервью с Декланом Пенни решительно положила конец всевозможным домыслам, обнародовав тайны, которыми Деклан в момент откровенности поделился с нею. Деклан пришел в ярость, когда Пенни напечатала то, что он называл «королевским секретом», и публично потребовал от Пенни опубликовать всю подноготную этого интервью. Пенни было и собралась, но ее остановили две причины: во-первых, «журнал „Старк“ не печатал подобные истории; во-вторых, ей стало несколько стыдно за то, как легко она позволила Деклану соблазнить себя и неоднократно укладывать в постель в те выходные, когда брала у него интервью. Вместо публичного покаяния Пенни отправила Деклану письмо с извинениями, в котором напомнила ему, что не предала гласности факт любовной связи Деклана с той замужней женщиной, о которой шла речь. Деклан согласился принять извинения с условием, что на следующей неделе Пенни целых три дня проведет в его студии в Портсмуте. Как и предполагали оба, все эти три дня они занимались любовью, и с тех пор Пенни с удовольствием позировала Деклану, когда он просил ее об этом. Однако делала она это ради самого процесса, а вовсе не в расчете на то, что результаты работы Деклана увидит широкая публика, — и эти картины действительно не стали достоянием публики.
Подходя к знакомому дому, на верхнем этаже которого размещалась просторная студия с роскошным видом на море. Пенни очень надеялась, что не застанет Деклана в очередной раз в состоянии творческого кризиса.
Ей надо было поговорить с ним, а когда Деклан пребывал в хорошем расположении духа, он был самым рассудительным советчиком, какого она только знала. Его логика, хотя и специфически ирландская, под стать длинным черным как смоль волосам над бесовскими бирюзово-голубыми глазами, оказывалась гораздо больше наполненной здравым смыслом, чем этого можно было ожидать. Но в моменты творческих кризисов Деклан был совершенно невыносим и лучше всего подходил для роли камикадзе.
Открыв замок своим ключом. Пенни распахнула дверь и бросила сумки на пол в прихожей.
— Это ты? — услышала она оклик Деклана, когда захлопнула дверь.
— Да, я, — прокричала в ответ Пенни, поднимая взгляд на трехъярусную кованую железную лестницу. Она подождала несколько секунд, и когда вверху над перилами склонился Деклан и посмотрел на нее, на лице Пенни появилась улыбка. Его волосы были собраны в «конский хвост», худощавое, симпатичное лицо испачкано красками, да и побриться Деклану явно не мешало.
