Тепличный цветок - Ритчи Криста (читать хорошую книгу полностью txt) 📗
Мне не видно его лица. Тень от других тел скрывает его. Но я вижу, как он замахивается. Как раз когда она поворачивает голову в сторону, доска врезается в ее щеку.
Ее тело падает на цемент, слабое и неподвижное.
Я на хрен проиграл.
Я разбрасываю, словно бочонки всех, кто отделяет меня от нее, крича столько матов, сколько явно здесь не требуется. Сейчас меня волнуют только люди, которые могут ее растоптать. И когда я наконец-то, черт возьми, добираюсь до нее, наступает самый медленный и одновременно с тем самый быстрый момент моей жизни.
Я мгновенно поднимаю ее бессознательное тело на руки. Мне нужно унести ее отсюда. Это единственная моя мысль. Я медленно продвигаюсь сквозь толпу народа, бросая на нее взгляд лишь раз. Ее лицо повернуто к моей груди, но я чувствую, как на мою футболку проступает влага.
Это не слезы.
Это кровь.
Так много чертовой крови, превращающей мою белую футболку в нечто красное.
Мое сердце подскакивает к горлу. Я едва могу дышать. Я пробираюсь к пространству, где люди исступленно пытаются найти своих друзей, крича что-то на французском, немецком, английском и русском, прижимая телефоны к уху.
Я даже не могу окинуть толпу в поисках своего брата. Мои мысли сводятся к одному - больнице. Ей нужна чертова больница.
Я делаю успокаивающий вдох, сжимая ее в своих руках. Кто-то ударяет меня в плечо, и я поворачиваюсь к нему, собираясь огрызнуться, но осознаю, что человек старше меня, а у него в волосах разбитое стекло.
Он прижимает телефон к уху, а его лицо изрезано. Он указывает на Дэйзи, а затем на улицу.
- L’ambulance est coincée dans les embouteillages. - Скорая помощь застряла в пробке.
- À quelle distance se trouve l’hôpital le plus proche? - спрашиваю я. Насколько далеко ближайшая больница?
Он показывает направление:
- Hôpital de l’Hotel-Dieu, environ 5 kilomètres. - Около пяти километров.
3 мили.
С Дэйзи на руках я могу пробежать это расстояние за 15 минут, а может и меньше. Я бормочу спасибо и просто бросаюсь вперед.
Ее голова подпрыгивает на моей груди лишь пару раз, прежде чем я удобнее подхватываю ее.
Я заботился об этой девушка так много раз в своей жизни.
Но на этот раз все абсолютно иначе, гораздо хуже.
Я бегу.
Сто пятьдесят миль в час.
Я не остановлюсь, вашу мать.
Ни перед чем.
Я просто продолжаю двигаться. Вот, в чем ты хорош, Рик. Возможно, в этой единственной вещи.
ГЛАВА 25
РИК МЭДОУЗ
Как только я вхожу через двери отделения неотложной помощи, ко мне подкатывают каталку, а доктора и медсестры вырывают ее из моих рук, укладывая на белые простыни. От света флуоресцентных ламп мои глаза горят, а пот стекает вниз по лбу. Я пытаюсь проследовать за каталкой через двойные синие двери, но пара медсестер не пропускает меня, загораживая собой проем.
- Я не могу ее оставить, - говорю я. Я не могу, блядь, ее оставить.
Мне требуется мгновение, чтобы осознать, что губы медсестер двигаются - они что-то говорят по-французски. Затем переходят на английский, думая, что я не могу их понять. Но мой разум не в этом гребаном месте.
- Сэр, вам нужно присесть. Мы приведем вас в порядок и осмотрим.
- Идите сюда, - говорит еще одна медсестра.
Она провожает меня к креслу в коридоре, за пределами комнаты ожидания, рядом с большими белыми весами и стойкой.
- Я не могу ее оставить, - говорю я снова. - Мне нужно вернуться туда.
- О ней позаботятся, - говорит медсестра сорока с чем-то лет. Ее рыжевато-каштановые волосы достигают плеч. На ней надета розовая медицинская форма, и я смотрю на ее бейджик. Джанет. - Они заботятся о ней прямо сейчас. Она в хороших руках.
Вторая медсестра, в бирюзовой форме, немного моложе, и ее волосы темные. Она вытирает куском мокрой марли мою бровь. Я даже не осознавал, что у меня там течет кровь.
Глядя на пол, я стараюсь сдержать крик, что так сильно рвется наружу. Почему? Я хочу знать, почему она. Почему это должно было, вашу мать, случиться? Это какой-то ночной кошмар. Я вот-вот проснусь. В любую долбаную секунду.
Но я не просыпаюсь. Я здесь, в чужом городе, в больнице, весь покрыт кровью.
- Поднимите руки, - приказывает Джанет. Я машинально делаю то, что она велит, и медсестра стягивает с меня футболку. Разом опускаю свой взгляд и руки вниз, наконец-то понимая, на сколько они перепачканы в красный цвет - мои ладони полностью покрыты кровью Дэйзи. Мой желудок переворачивается.
- Марджори, ведро, - быстро реагирует Джанет.
Темноволосая медсестра прикладывает к моему подбородку бумажный стаканчик, и меня рвет.
- Как твое имя, сладкий? - спрашивает Джанет, потирая мою спину.
Я вытираю рот о свое предплечье.
- Рик.
Она бросает взгляд на Марджори, словно только сейчас узнает меня, видимо, она знает меня по новостям или телевидению. К счастью, они не устраивают на этой почве сцен. Мои руки дрожат, когда достаю свой телефон и набираю номер. Я прижимаю его к уху, но на линии не слышны даже чертовы гудки. Телефон моего брата просто отключен.
Надеюсь, в отличие от него. Я не могу за сегодня потерять этих двоих людей. Я в состоянии справиться с кучей дерьма, но не с этим. Черт возьми, я не знаю, как с этим можно справиться. Вскакивая с кресла, я набираю номер повторно, нервно проводя рукой по волосам. Обе медсестры наблюдают за мной с еще большей озабоченностью.
- Я должен найти своего брата, - говорю я вслух, а мое сердце чуть не вылетает из груди.
- Позвольте мне показать вам, где ванная, - говорит Марджери. - Вы сможете помыть руки...
- Я должен найти своего младшего брата, - говорю я, мотая головой. Я снова набираю его. Ничего.
- Вы в состоянии шока, - говорит Джанет так медленно, чтобы я понял. - Пожалуйста, вам нужно успокоиться.
Думаю, я довольно-таки спокоен, черт возьми, прямо сейчас. Горячие слезы наполняют мои глаза, и я игнорирую просьбы медсестер. Я набираю номер Коннора.
Он отвечает после второго гудка.
- Где ты? - спрашивает он, а его голос пропитан страхом. Страх - от парня, который сдержан в каждом мгновении своей чертовой жизни.
- В больнице. Где Ло?
- С ним все в порядке. Он со мной.
Я пытаюсь успокоить дыхание. Пытаюсь принять эти слова, но что-то словно подрывает меня с кресла.
- Пиздец, почему он не отвечает на звонки?
- Кто-то наступил на его телефон. Тот сломался. Мы идем к тебе. Дэйзи с тобой в больнице?
- Ага, - мой голос надламывается на этом коротком слове, и я сжимаю переносицу, борясь с порывом отчаяния и слез. Я, охуеть как, редко плачу. Могу сосчитать на пальцах одной руки все разы, когда из моих глаз пролилась хоть одна ебаная слеза.
Следует длительная пауза, прежде чем Коннор спрашивает:
- Она жива?
Этот вопрос будто бьет меня под колени, вынуждая упасть на пол. Я тяжело дышу, никакое обучение не дало мне подготовки к этой агонии. Мотая головой, я произношу:
- Я не... я не знаю.
Три мили я мог нести девушку, у которой уже не было пульса. Я не проверял.
Я просто бежал.
ГЛАВА 26
РИК МЭДОУЗ
Мы здесь пять часов. Четыре из которых Коннор проспорил с докторами, пытаясь убедить их показать нам Дэйзи; но все это время приемные часы были возможны лишь для "членов семьи", так что мы все еще ожидаем до утра, когда больных могут посещать друзья. Они не говорят, умер ли ее мозг. Но мы знаем, что она в палате и дышит.
Единственный раз, когда Коннор Кобальт не может с кем-то договориться. И я правда чертовски хотел бы, чтобы этот раз в его жизни случился не сегодня. Когда я попытался поговорить с доктором, то начал орать, и они вызвали охрану, так что я усадил свою задницу в бордовое кожаное кресло в устланной ковром комнате ожидания. Наблюдая за тем, как едва ли двигается стрелка часов. Телевизор настроен на новостной канал, проигрывая запись с места беспорядков, которые продолжают разрушать Париж и местные магазины.
