Совершая ошибки (ЛП) - Эрлих Сигал (читать книги бесплатно полностью txt) 📗

Глава 27

Дэниел протягивает мне полотенце, пока разгружает заднее сиденье автомобиля. Он приносит с собой целую гору журналов, раскладывает их в виде конуса и разжигает костер.

— Ты, действительно, была на высоте, — усмехается он и смотрит оценивающе на меня при тусклом вечернем свете. Я улыбаюсь ему.

— Так же, как и ты, — я посылаю ему еще одну улыбку, поддразнивая его.

— Да, я всегда на высоте, — подмигивает он. Это уж точно, ты всегда там. — Пиво или вино? — спрашивает он, заглядывая в холодильник.

— Пиво, — отвечаю я, подбираясь к нему медленными шагами, сокращая расстояние между нами.

— Как всегда правильный выбор, — бормочет он себе под нос, чокаясь со мной своей бутылкой. Из-за закрытой двери он берет гитару.

Гитара? Ди играет на гитаре?

Я сижу у огня в гидрокостюме, спущенном по пояс, и нахожусь будто под гипнозом, наблюдая за ним сквозь танцующие красно-желтые языки пламени. От костра исходят теплые волны, которые вместе с ночным нежным бризом дразнят мое лицо. Он смотрит на меня из-под ресниц с улыбкой. Пламя играет со светом на его лице: то затемняя, то освещая его снова. Эта игра света и тени на его красивом лице очаровывает меня.

Он настраивает струны гитары, укладывая ее на своих коленях как колыбель. Пламя в этот момент окрашивает его глаза в красновато-оранжевый оттенок. Я смотрю на него сквозь огонь, когда его взгляд на короткий миг останавливается на мне. Уголки его губ приподнимаются в виде кривой улыбки, затронув этот чувственный шрам на верхней губе. Я не могу оторвать глаз от него, да и не хочу.

Его длинные пальцы проворно бегают по натянутым струнам, и первые аккорды рассеиваются в ночном воздухе. Еле слышно он тихо напевает песни, его голос низкий, гортанный. Он поднимает глаза навстречу моим, и я тону в них. Обхватив свои согнутые колени, обнимая себя, я совершенно ослеплена им. Он играет мою песню. Что-то происходит внутри меня: это не просто бушуют бабочки в форме сердечек. Все мое тело стискивает в один приятно ноющий, плотный узел. В моем горле что-то медленно набухает, и я очень стараюсь не дать моим слезам скатиться по щеке, но я терплю неудачу. Я слишком эмоциональная, и моя сила воли предает меня. Музыка сразу останавливается, а глаза Дэниела широко распахнуты и сосредоточены.

— Хейлз, что случилось? — спрашивает он мягким тревожным голосом. Не дожидаясь моего ответа, он движется ближе ко мне, обволакивает меня, прижимая мои волосы. Он наклоняет голову, чтобы наши взгляды встретились. — Я плохо играю? — он пытается рассмешить меня, вытирая слезы большими пальцами, затем наклоняется и нежно целует мои глаза.

Я бормочу между приглушенными рыданиями:

— Хуже и не бывает в нашей вселенной.

И я обрушиваю свои губы на его, целуя со всеми моими невысказанными эмоциями, позволяя себе раствориться в его объятиях.

Когда я прихожу в себя на воздухе после нескольких продолжительных моментов, мне удалось, наконец, сказать то, что не давало мне покоя в течение всего дня:

— Я не могу поверить, как сильно я люблю тебя, — его объятия становятся крепче, и я прислоняю голову к его плечу и шепчу: — Я так сильно люблю тебя, Дэниел.

Он медленно ослабляет хватку своих рук и наклоняет голову назад, этот нежный новый взгляд снова в его глазах. Небольшая робкая улыбка появляется на его губах, и он целует меня со всепоглощающим упорством.

— Здесь нет никаких причин лить слезы, моя сладкая Хейли, — он снова целует мои глаза — сначала один, затем другой. В итоге слезы остались только на моих губах. — Это повод, чтобы сделать много других приятных вещей, но не плакать, детка.

Я двусмысленно хихикаю поверх губ и своими губами копирую его улыбку, захватив в свой плен его верхнюю губу.

— Иди сюда, — он помогает мне расположиться между его ног. Я откидываюсь на него и зарываюсь в его объятьях, любящих и защищающих меня. И я сразу же успокаиваюсь, убаюканная его сильными руками, он целует меня в шею маленькими ласковыми поцелуями, образуя чувственную, невидимую дорожку к ключице.

— Я люблю тебя, — шепчет он, и я кладу голову ему на плечо, теряя себя в этом теле, в нем.

Спустя какое-то время, когда ночь окутала нас, огородившись одеялом от темноты и угольков костра, мы занимаемся любовью. Совсем по-другому на этот раз. Это не наше неконтролируемое влечение и страсть друг к другу, что приводит к освобождению. Это физическое соединение движет нашими чистыми глубокими эмоциями. Это медленный, нежный, всепоглощающий союз: мы связаны на многих уровнях, мы становимся единым целым.

Глава 28

— Доброе утро, — шепчу я, лениво улыбаясь Дэниелу. Он выглядит уставшим с одним открытым карим глазом, который постоянно моргает, привыкая к свету.

— Эй, — отвечает он не очень приветливо.

— Сколько времени? — я зеваю.

— Какая разница, — бормочет он с сонной улыбкой, слегка почесывая голый, упругий живот. — Иди сюда, — говорит он, положив руку открытой для меня.

— Ой, ой, Боже, — я плачу от боли.

— Что случилось? — он сразу садится, встревоженный, хотя его несколько позабавило мое нытье.

— У меня ужасно болят мышцы после серфинга; начиная с плеч и заканчивая задом.

— Твоя задница стала упругой и теперь болит? — его глаза опускаются туда, где якобы у меня все болит. — Я могу позаботиться об этом, если что, — предлагает он, тоже с энтузиазмом, улыбаясь с озорным огоньком. Его прическа копирует его намерения: беспорядочно и сексуально спутавшиеся волосы на голове.

— Это то, что ты услышал из всего предложения? — я пытаюсь нахмуриться, но уголки губ все-таки изгибаются вверх.

— Ну, серьезно, Хейлз. Что случилось? Сильно болит?

— Да, сильно, я боюсь, что не смогу это пережить.

Он усмехается, проверяет время на часах и добавляет:

— Уже половина двенадцатого, давай собираться, а потом пойдем на обед к моей маме.

— Обед у твоей матери?

— Да.

Простой ответ, бесспорный пункт. Разговор окончен.

— Разве ты не хочешь сначала провести время со мной?

— Я только что сделал это, разве нет? — отвечает он сухо, закатив глаза.

Почему я беспокоюсь?

— Я могу отдохнуть, а ты можешь пойти посерфить. Такова же была цель этого уик-энда, не так ли?

— Цель уик-энда заключалась в том, чтобы привезти тебя сюда.

Я ухмыляюсь.

— Серфинг — это так, чтобы просто воспрянуть духом, — добавляет он, подмигивая.

— Ну, — он приказывает, и прежде, чем я могу даже попытаться возразить, он поднимает меня на плече, как будто я совсем невесомый маленький ребенок.

— Что ты делаешь? Отпусти меня.

— Тише, детка, я не принимаю никаких возражений, пока твоя задница на уровне моего лица.

— Дэниел... — я визжу, мой голос поднимается на несколько нот вверх по шкале, но он не принимает во внимание меня, полностью увлеченный представлением.

— Не дергайся, — командует он, усаживая меня на столешницу в ванной, — открой рот, — приказывает он решительно, еле скрывая свою ухмылку.

— Да здравствует комендант, — бормочу я.

— Mach schnell, meine liebe (Примеч. Живо, дорогая), Хейли, — он искоса смотрит на мое недоумевающее выражение лица, и отвечает на мой немой вопрос. — Моя мама немка.

— И что это значит?

— Поторапливайся, моя дорогая Хейли, — я улыбаюсь.

Он берет свою зубную щетку и пасту, выжимая ее медленно на щетку, а затем, к моему ужасу, он начинает чистить мне зубы.

— Эй, — бормочу я с зубной щеткой во рту. Он берет ее снова и чистит мои зубы быстрыми движениями, хотя его глаза ничего не выражают, я знаю, что он смеется надо мной.