НЕ ГАДАЙТЕ НА РОМАШКАХ. Книга 3. СЕМЕЙНАЯ КРЕПОСТЬ. - Сурская Людмила (бесплатные книги онлайн без регистрации .txt) 📗
Бугров мчал назад с горящим от ночных безумств лицом. Мысли путались в голове, тушуя реальность, отбрасывали его туда, где осталась Даша. Одна окутанная зноем прошедшей ночи и паутинами летнего утра. Сколько же сил ему потребовалось, чтобы развернуться, сесть в машину и уехать от неё в ту непростую жизнь ставшую его работой, в долгие месяцы и годы ожидания встречи. Он будет не жить, а проживать это время без неё. И когда будет совсем невыносимо, и когда от разлуки будет рваться сердце, он закроет глаза и снова будет видеть её, пахнущую ночью любви и травами. Этот запах будет обволакивать его, пробиваясь сквозь время и расстояние и уносить прочь от невыносимого настоящего туда, где ждёт его Даша. Оставив семью, Роман возвращался в ставшую пустой, неуютной квартиру. Он три раза пытался, простившись с Дашуткой, сесть в машину и три раза возвращался, целуя с новой силой вновь и вновь всю её с ног до головы и обратно. Пальцами, как слепой, исследуя каждый сантиметр жёнушкиного тела, словно стараясь запомнить её всю. От кончиков волос до ноготка на пальчике на маленькой ножке. После третьего захода Громов не выдержал, приказав дочери уйти. Роман стоял на коленях, плотно прижавшись к Дашиному животу.
- Уходи, немедленно уходи, он не уедет. - Оторвав Дашку от мужа, подтолкнул её к дому отец.
- Что ж это за страсть у него такая безумная к ней. С детьми лишний разок не поцеловался, а тут с ума сходит, - огрела рукой его по спине мать. - Отпусти и езжай с Богом.
- Роман, может мне тебя самому отвезти, ты в ненормальном состоянии. Опасно. - Стал настаивать отец.
- Не надо, я сейчас очухаюсь. Всё будет в полном порядке, ездить я могу даже с закрытыми глазами. Не переживайте, я позвоню.
Махая вслед удаляющейся машине рукой, Зинаида вдруг завыла.
- Он с ней так... будто расставался навсегда. Роман не вернётся.
- Не каркай мать, просто он уезжает надолго. - Прикрикнул на жену Фёдор Егорович.
- Сказал же на год.
- На два. Дарье пока не говорите.
У Романа оставался ещё вечер на прощание с друзьями. Вечером у Миши гоняли в бильярдной шары. Шли последние часы перед отъездом. Друзья молчали. Тяготеющую тишину разряжал стук шаров и бульканье жидкости в стаканах. Лиза напрасно ломилась в закрытую дверь. Никто ей не собирался открывать.
- Ромка, Миша, Дима, Тима. Не мужики, а тормоза. Закуску возьмите. Ноги от коньяка протянете, идиоты. Утром компания проснулась там, где упала. Кто храпел на ковре, кто на диване. Посмотрев на часы, Роман заторопился с прощанием.
- Давайте мужики лапы на дорожку. Дашку с мальцами, если что не обижайте. - Прощался Бугров. "Друзья приходят, остаются или не остаются. Эти, похоже, остались при мне навсегда".
- Завязывай, братан, адреналин гонять. - Сорвался Миша. - Мой совет тебе, двое мальчишек растёт.
Все присутствующие в молчаливом согласии с ним закивали.
- Я подумаю на досуге, обещаю,- задумчиво сказал он и даже в подтверждении сказанного вздохнул.
- Вот и ладушки. Дашка тебя не притормозит, знаешь ведь это, ты сам должен решить.
Взгляд его наполнился тоскливой обречённостью:
- Я понял.
- Возвращайся, мы ждём, - обнял друга Димка. Все согласно закивали. Да будут ждать!
Фёдор часто стал смотреть новости по ТВ и к тому, что происходило за рубежом относился особенно внимательно. И когда во время бомбардировок американцами Ирака был сбит ракетой комплекса ПВО "Оса" американский новейший самолёт невидимка, напичканный тайнами, он крякнул и зачем-то погрозил диктору. Вероятно для того, чтоб говорил внятно, по делу, а не лил воду и не драл нервы. А узнав, что отправившийся к месту падения спецназ "морские котики" опоздал, отсутствовали некоторые приборы навигации и куски обшивки самолёта, сразу видно- работали профессионалы, отец удовлетворённо крякнул ещё раз. Тем самым закрепляя уверенность, что не обошлось там без Ромки. Его просто распирало поделиться догадкой с женой, но он стерпел. Выложил только свату и тот сразу же согласился с ним. Конечно же, без Романа не могло обойтись ни одно полезное для страны дело. Они выпили за это и продолжили ждать его возвращения.
Он вернулся, как и обещал Дашутке, в пору цветения ромашек на полях. Два года пролетели мельком. Мели метели и гремели грозы, дрожал рынок, менялась мода и политики, а Дашка ждала. Малыши в саду домучивали собак, используя их то, как лошадок, то, как вьючных ослов. Словно соревнуясь в изобретательности, они придумывали для парочки мохнатых каверзы, щекоча псам носы, таща наружу язык или выдавливая глаза, укладывая собак на спины и устраивая на их животах себе постель. Ребята, вопя, носились с животными по двору. Бедные ротвейлеры страшно мучились, но позволить себе могли только жалобное мычание, и то когда уже срывался терпец. Эти двуногие дьяволята - похуже котёнка. Собаки пытались прятаться за Сан Саныча, но тот совсем не сочувственно, а сердито грозил пальцем.
- Мотя, надо терпеть.
"Гав", - жаловалась собака, прикрывая лапой измученную морду. Иногда псам удавалось заползти в щель и быть не доступными для малышей. Вытащить их оттуда не помогало даже подсовываемое лакомство.
- Мужики уже, - радовался Бугор, наблюдая за близнецами из-за узорчатых кованых ворот. - Чертенята, с собаками, как с игрушками из меха, зря разрешают. Они и с чужими псами такое творить будут, а это уже опасно. Да, и зверь есть зверь. Он вспомнил как чересчур радостные ротвейлеры "роняли" близнецов просто пробегая мимо. Они отлетали от них, как от пропеллера просто потому, что собаки пробегали рядом. Надо толкнуть калитку и зайти, но ноги словно приклеились к плитам дорожки, не оторвёшь. Удивлялся, как быстро росли Машка и Коленька, а теперь вот и свои растут без него, как грибки после дождичка.
- Бабуля, смотри, дядя - папа, что на фотографии, с цветами за калиткой стоит.
- Ой, Боженька, - пошатнулась Зинаида. - Сыночек, родненький. Живой. Господи, благодарю. Идите сюда, неслухи, это папка ваш вернулся. Какой вам он дядя. Чего жмётесь? Ах, боитесь. Правильно делаете. Походит по вашим попам отцовский ремень теперь. Сан Саныч, чёрт тебя побери, Ромка вернулся, звони Фёдору. Сил нет даже номер набрать. Она успевала делать всё за раз: и плакать, и ругаться, и обнимать Романа, а также не выпускать из рук бразды правления и пристальную слежку за ребятами.
- Мать, ты не меняешься, - хохотнул Роман.
Та сердито ткнула в бинты:
- Что с рукой?
Роман как всегда зубоскалил:
- Упал, очнулся, гипс.
- Свистун, жив, и, слава Богу.- Отмахнулась она.- Доездился, сыновья дядей называют, не щемит?
Роман с остервенением потёр щёку.
- Даже саднит, не сыпь мне соль на рану. Будь к сыну милостивой.
- Так что с рукой, балбес?- ловко перепрыгнула она опять на ранение.
- Ерунда. Только смерть не лечится, а всё остальное...- ухмыльнулся он.- Дайте я вас всех расцелую. Бабулю первую. Теперь вас, братаны. Какие же вы уже большие. Давайте разберёмся, кто есть кто. Ты Федя, а ты Боря. Не ошибся? Здесь подарки для вас, - положил он у их ног внушительный пакет. - Изучайте. Мамуля, дорогая моя, как ты тут?
- Задушишь, бугай. Слезами обливаюсь. Где тебя, чертяку, носило?- всхлипывала мать. Слёзы счастья и страха образуя гремучую смесь душили.
Он хохотнув неопределённо махнул рукой.
- Там уже нет.
- И всё ему смешком...
Роман воспользовавшись её ворчанием переключил разговор на детей.
- Тяжело с ними было?
- Дашина бабка помогала, вчера давление прихватило к Громовым увезли, там по спокойнее и тише. Возраст у неё уже солидный,- рассказывала она.
Мальчишки в это время усердно, сопя и переругиваясь зачем-то исследовали его голову.
- Что вы там ищете?- не выдержал Бугров.
Оба замерли, а потом выпалили:
- Свистульку.
- Какую ещё свистульку?!- обалдел Роман, усаживая их к себе на колени.
