Дыши, Энни, дыши (ЛП) - Кеннелли Миранда (книги бесплатно без .TXT) 📗
Слезы льются потоком по моему лицу, когда я обнаруживаю Мэтта и его отца. Мистер Браун ходит взад-вперед. Бросаюсь к Мэтту и обнимаю его. Когда я отстраняюсь, мистер Браун одаривает меня слабой улыбкой и передает салфетки. Я благодарю его, беру их и вытираю свой нос.
Мэтт потирает большим пальцем медаль, свисающую с моей шеи, и улыбается:
– Ты финишировала.
Кого сейчас это волнует?
– Как он? – Я начинаю открывать дверь, но Мэтт хватает меня за руку.
– На твоем месте я бы не входил туда.
Игнорируя его, я толкаю дверь. Я должна знать. Я не могу потерять его. Не могу. Дверь распахивается.
– Сказал же вам, я не надену рубашку! – Джереми кричит на медсестру. Он придерживает свою руку. – Вам нет нужды снимать с меня шорты для этой процедуры.
– Сэр, таков порядок больницы. Вы наденете рубашку!
Весь воздух вылетает из меня, когда я вижу, что с ним все в порядке. Бросаюсь к нему. Обнимаю за шею. Накрываю его губы своими. Одной рукой он рывком притягивает меня к своей груди и углубляет поцелуй.
– Было мило, – бормочет он, когда мы разъединяемся. – И с чего это?
– Я думала, что ты умираешь! – Отчаянно ощупываю его грудь, ноги, лицо. Все без повреждений. Когда я хватаю его за плечи, он морщится и вопит от боли. – Ты в порядке?
– Все нормально, Энни. Почему ты думала, что я умираю?
– Услышала, что ты упал с моста.
– С пешеходного мостика, – говорит он со смехом. – Какой-то придурок подрезал меня во время гонки, и я упал в ручей. Думаю, я вывихнул плечо.
Прижимаю свой лоб к его, в то время как слезы продолжают стекать по моему лицу. Слезы счастья. Мое тело сползает по его. Руки трясутся. Я осмысливаю его слова.
Пешеходный мостик? Учитывая все его сумасшедшие прыжки с парашютом, и мотокросс, и прыжки с тарзанки, мне никогда и в голову не приходило, что он может пораниться во время рядовой гонки. Гонки, которую я только что пробежала сама. Может случиться все что угодно. Что угодно. Когда угодно и с кем угодно. Мы должны жить сейчас. Сейчас, сейчас, сейчас.
– Я люблю тебя, – выпаливаю я, и поток раскаленного жара наполняет меня.
Его голубые глаза загораются.
– Я тоже тебя люблю.
И я люблю это мгновение. Люблю. Смеясь, мы снова начинаем целоваться. Я увлекаюсь и нечаянно толкаю его плечо, заставляя вскрикнуть во второй раз.
– Ну все, – говорит медсестра. – Пора делать снимок. А теперь, надевайте эту рубашку.
– В десятый раз говорю, мне не нужна рубашка! Вы делаете снимок моего плеча, не задницы.
– Джереми Браун, – говорю я, – надень эту рубашку сейчас же.
– Нет.
– Прямо. Сейчас.
– Ладно, – ворчит он, развязывая верёвочку на шортах одной рукой.
– Она мне нравится, – говорит голос из коридора.
– Паааап, – ноет Джереми, и я слышу, как Мэтт смеется.
– Я буду в комнате ожидания, хорошо? – говорю я, а Джереми хватает мою медаль за полумарафон и притягивает для еще одного поцелуя.
– Я люблю тебя.
Я смеюсь:
– Ты уже говорил это.
– Никогда не говорил этого прежде… Мне нравится. Думаю, я продолжу говорить это.
Мы улыбаемся друг другу, и облегчение растекается по моему телу, пока со стуком не открывается дверь, пугая меня. Я подпрыгиваю. Появляется миссис Браун, ее короткие каштановые волосы растрепаны, а лицо в слезах. Ясно, что ей тоже сообщили, что Джереми упал с моста. Почему никто не озаботился уточнить, что это за мост?
Она бросается вперед и крепко обнимает сына.
– Слава богу, ты в порядке, – говорит миссис Браун, и медсестра цокает. Она наверно никогда не видела такой суматохи из-за вывихнутого плеча.
– Как бы я хотела, чтобы ты перестал участвовать в гонках, – говорит она дрожащим голосом.
Джереми закатывает глаза:
– Это был обычный полумарафон, мам.
– Это невыносимо, – говорит она, выпуская его из объятий. – Каждый раз, отвечая на телефон, я волнуюсь, что кто-то звонит, чтобы сказать, что ты поранился… или того хуже. В прошлом году мне шесть раз звонили из больницы. Я больше не хочу забирать тебя отсюда, сынок…
– Это могло случиться с любым, – вмешиваюсь я. Его мама встречается со мной взглядом, и я хочу подзадорить ее, чтобы она еще что-нибудь сказала мне, человеку, пережившему огромную потерю. – Джереми участвовал в самой безопасной гонке из всех возможных. Он просто пострадал на ней не по своей вине.
– Но ему жутко не везёт, когда дело касается спорта. Почему он не может просто присоединиться к группе по изучению Библии?
Джереми выглядит полностью шокированным этой идеей, заставляя меня рассмеяться. Не могу отрицать, что он рискует, но не собираюсь заматывать его в пузырчатую пленку, чтобы уберечь.
– Пожалуйста, перестань поступать так со мной, – говорит она, и я вижу по ее сверкающим глазам, как сильно она любит его. – Пожалуйста.
– Мама, – начинает Джереми, – это нечестно – заставлять меня выбирать между семьей и любимым занятием. Ты же знаешь, что я и так от многого отказался. Я не могу по-настоящему чувствовать что-либо, если не преодолеваю себя.
– Согласна, – говорю я с улыбкой. Он одаривает меня благодарным взглядом.
– Отстойно, что я стараюсь сделать тебя счастливой, чтобы ты позволила мне быть дома и видеться с сестрами… а ты даже не заметила этого всего. Я намного меньше занимаюсь этим.
Его мама ерошит ему волосы и закрывает глаза.
– Я ценю, что ты заботишься о себе. Мне не нравится то, что ты делаешь… – она замолкает и бросает на меня взгляд. – Мы можем позже поговорить об этом.
Он широко улыбается:
– Я определенно хочу поговорить. Мы можем обсудить то, как я хочу снова заняться затяжными прыжками с парашютом.
– Молодой человек, это не тот разговор, о котором я думала.
– Но дедуля достал мне еще один подарочный сертификат!
И тогда в палату заходят Мэтт с папой, чтобы присоединиться к спору о том, может ли Джереми снова заняться парашютизмом, но я просто держу его за руку, думая о его словах.
Если не преодолеваешь себя, не идешь на риск, значит не можешь чувствовать по-настоящему.
И я снова готова чувствовать.
***
– Так мы собираемся попробовать это?
– Да, давай посмотрим, к чему это приведет, – отвечаю я.
– Слава богу, – говорит он с улыбкой, ласково целуя меня в щеку. Я поворачиваюсь, чтобы поймать его рот своим, аккуратно хватаясь за его футболку, помня о его перевязи.
Утром после моего первого официального полумарафона мы нежимся в моей постели, обсуждая отношения. Ванесса в гостях у Рори в Ноксвилле, поэтому Джереми остался на ночь, и комната была в нашем распоряжении. Я ухаживала за ним всю ночь, давая ему обезболивающее и прикладывая лед к плечу. Ему нравилось иметь персональную медсестру. А мне нравилось постоянно целовать его. Я не могла удержать свои губы вдали от него.
Кстати об этом. Я устраиваюсь поудобнее рядом с ним и проскальзываю рукой под его футболку, касаясь каменного живота. Его красивые голубые глаза загораются, и я знаю, что люблю этого парня. Прижимаю свои губы к его в глубоком поцелуе, целую шею и опускаюсь ниже. Вскоре он незаметно стаскивает мои пижамные шорты, что требует навыка, учитывая, что сейчас у него есть только одна рука. В отместку я стягиваю его шорты, оставляя лишь в черных боксерах. Затем он тянет меня наверх здоровой рукой, бросая мой топ на пол, и осторожно ныряет рукой в мои розовые трусики. И вау, это отличные ощущения.
Смотрю в его глаза, и ловлю на том, что он морщится.
– Плечо болит?
– Чертовски. Но сейчас мне все равно.
Он стонет, когда я проскальзываю рукой в его боксеры, двигая ей вверх и вниз, пока он не хочет, чтобы я была опять сверху. Мне нравится ощущение его тела, прижимающегося к моему, и я почти ненавижу белье, разделяющее нас, когда мы заботимся о потребностях друг друга. Я раскачиваюсь на его бедрах до тех пор, пока перед моими глазами не появляются точки, прижимаю свой лоб к его, когда наши тела наполняет дрожь.
