Тим - Маккалоу Колин (читаем книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
— Тогда мы переведем его в другое отделение, — умело утешал ее доктор Минстер. — Не беспокойтесь о нем, миссис Мелвил. Он совершенно потрясающий человек и действительно красив.
— Могу я увидеть его, прежде чем уйду, — упрашивала Мэри.
— Если хотите, но не оставайтесь. Ему дано успокоительное, и я бы предпочел, чтобы вы его не будили.
Они поместили Тима на огромную кровать за ширму; в углу было полно всяческого оборудования, оно издавало приглушенное звяканье, шипение и гудение. В палате было еще семь пациентов, достаточно серьезно больных, что вызвало беспокойство Мэри. Молодая медсестра стояла около Тима, снимая с его здоровой руки ленту аппарата для измерения кровяного давления. Но смотрела она не на руку, а на лицо Тима, и Мэри видела ее явное восхищение. Затем она подняла голову, увидела Мэри и улыбнулась ей.
— Хэлло, миссис Мелвил. Он спит, не беспокойтесь о нем. Давление у него нормальное, он вышел из шока.
Восковая бледность исчезла с его лица, и появился даже легкий румянец. Мэри протянула руку и откинула спутанные волосы с его лба.
— Я сейчас собираюсь перевезти его в платное отделение, миссис Мелвил. Не хотите ли пройти со мной и посмотреть, как его там поместят, прежде чем уйдёте домой?
Ей не советовали приходить раньше, чем на следующий день к вечеру, так как он будет спать, самое большее, что она сможет сделать — это просто сидеть рядом.
Когда она пришла, Тима в палате не было, он ушел на перевязку. Она сидела и терпеливо ждала, отказавшись от чая и сэндвичей.
— Он понимает, где он и что с ним случилось? — спросила она у палатной сестры. — Он сильно нервничал, когда проснулся и обнаружил, что меня нет?
— Нет, он вел себя прекрасно, миссис Мелвил. Он успокоился быстро, и казалось, был вполне доволен. Он такой радостный, милый человек, он стал нашим любимцем.
Когда Тим увидел ее, его пришлось удержать, чтобы он не выпрыгнул из носилок и не бросился ее обнимать.
— О, Мэри, я так рад, что ты здесь! Я думал, что долго не увижу тебя.
— Как ты, Тим? — спросила она, быстро чмокнув его в лоб, потому что рядом стояли и смотрели две сиделки.
— Я чувствую себя прекрасно, Мэри! Доктор вылечил мне руку, он зашил там, где ее разрезал нож, и крови больше нет.
— Больно?
— Не очень. Не так, как когда тачка с кирпичом упала мне на ногу и она сломалась.
Рано утром на следующий день Мэри позвонили из госпиталя и сказали, что она может взять Тима домой. Забежав сообщить миссис Паркер радостную весть, Мэри бросилась к машине с маленьким чемоданом, где лежали вещи Тима, в одной руке, и тостом, который она еще не успела доесть, в другой. Сестра встретила ее у дверей палаты и взяла у нее чемодан, а ее проводила в приемную подождать.
Вскоре вошли доктор Минстер и регистратор.
— Доброе утро, миссис Мелвил. Сестра сказала мне, что вы приехали. Тим скоро будет готов, не беспокойтесь. Они ведь не выпускают пациентов без ванны, перевязки и Бог знает чего еще.
— Тим в порядке? — спросила, волнуясь, Мэри.
— Абсолютно. У него останется шрам, и пусть он напоминает ему, что надо быть осторожнее, но нервы не задеты, так что чувствительность и сила в руке останутся. Приведите его ко мне через недельку, и я посмотрю, как у него будут дела. Может быть, тогда и швы сниму, или оставлю их еще на некоторое время, в зависимости от состояния раны.
— Значит, он действительно в порядке? Доктор Минстер откинул голову и засмеялся:
— О, вы, матери! Все вы друг на друга похожи, вечно беспокоитесь и нервничаете. Вы должны обещать мне, что перестанете над ним хлопать крыльями, а то если он увидит вас в этом состоянии, он начнет носиться со своей рукой больше, чем надо. Я знаю, он ваш сын, и ваши материнские чувства так сильны, потому что он особо зависит от вас, но вы должны сопротивляться стремлению кудахтать над ним, когда это не надо.
Мэри почувствовала, как кровь прилила к ее лицу, но она сжала губы и гордо подняла голову.
— Вы неправильно поняли, доктор Минстер. Забавно, что это не пришло мне в голову, но вы неправильно поняли. Тим не мой сын, он мой муж.
Доктор Минстер и регистратор в ужасе переглянулись. Что бы они теперь ни сказали, все будет звучать фальшиво, и, в конце концов, они ничего не сказали, просто направились к двери и выскользнули из помещения. Что можно сказать после того; как совершишь такой ляпсус? Как неприятно, ужасно неприятно, и как неловко! Бедняга, как это для нее тяжело!
Мэри сидела с глазами, полными слез, борясь изо всех сил, чтобы удержать их. Тим не должен видеть ее глаза красными, этого не должны видеть и хорошенькие молодые сиделки. Неудивительно, что они так открыто высказывали ей свое восхищение Тимом! Одно говорят матерям, и совсем другое — женам. И теперь, когда она подумала об этом, ясно было, что они принимали ее за его мать, а не за жену.
И это была ее собственная вина! Если бы она была в эти ужасные часы ожидания спокойной и собранной, как ей было свойственно, она бы обязательно заметила, что они принимают ее за мать Тима. Может быть, даже ее кто-нибудь спрашивал об этом, и она ответила утвердительно. Она вспомнила, что молодой стажер подходил к ней и спрашивал, родственница ли она Тиму, но она не помнила, как ответила. А почему, собственно, они не могли принять ее за его мать? В лучшем случае, она выглядела на свой возраст, а с этим шоком и волнением, которые свалились на нее, она выглядела на все шестьдесят. Почему она не употребила слов, которые могли бы дать им понять, что она его жена? Она, наверное, наоборот, говорила и делала все, чтобы укрепить их в этом заблуждении, и ничего, чтобы рассеять его. И миссис Паркер, должно быть, делала то же самое, и Тим — тоже. Бедный, старающийся угодить Тим так хорошо усвоил урок, который она старалась вдолбить ему в голову, чтобы он не говорил, что женат на ней. Они, наверное, думали, что у него просто манера такая — называть ее Мэри, и никто не спросил ее, женат ли он или холостяк. Услышав, что он неполный доллар, они просто решили, как само собой разумеющееся, что он — холостяк. Умственно отсталые не женятся. Они живут дома с родителями, пока те живы, и затем переходят в специальные заведения — умирать.
Тим ждал у себя в палате, уже полностью одетый. Взяв себя в руки и изобразив спокойную уверенность, она дотронулась до его руки и, нежно улыбнувшись, сказала:
— Давай, Тим, поедем домой.
КОНЕЦ
