Отвратительно великолепен (ЛП) - Найт Джоди (библиотека книг .txt) 📗

Да, именно это я и сделаю.

Я возвращаюсь в гостиную, и вижу, что отец сидит на диване. Он читает «Нью-Йорк Стайл». И можете догадаться, какую статью?

— Папа

Он кладет журнал и встает.

— Ах вот ты где! Я и не узнал тебя без бороды.

Провожу рукой по волосам и извиняюсь:

— Прежде чем ты пнешь меня под зад, я хочу извиниться за презентацию. Я совсем забыл о ней.

Он наливает два стакана виски.

— Я рад, что ты не показал своего лица, пока проводил этот научный эксперимент на своем подбородке. Паркер помог, и все прошло хорошо.

Я должен быть счастлив?

Но мне все равно. Мой отец перестал меня критиковать, но по голосу я слышу, что он разочарован. Мне не следовала забивать на нашего клиента.

Мама плывет по комнате, неся тарелку горячей домашней еды.

— Это просто макароны с сыром, но это все что я смогла найти. После обеда я почищу холодильник. Кажется, я видела, что там кто-то бегает.

Я качаю головой, накрываю на стол, пока мой отец открывает бутылку белого вина, которое подойдет к нашей пасте. Теперь у нас играет музыка.

Бинг Кросби.

Я не держу тебя.

Ну, разве это не мило?

Мои родители сидят на противоположной стороне стола. Посмотрите, как мать подталкивает отца? После наступает неуютная тишина. Могу сказать, они что-то замышляют. Я бросаю салфетку на стол и скрещиваю руки на груди.

— Я уже говорил вам, что не буду заниматься сексуальной терапией или какой-бы то ни было другой терапией!

Они обмениваются понимающими взглядами. Мой отец наливает мне бокал вина.

— Успокойся, сынок. Никто и не думал о терапии. Как шардоне?

Я пожимаю плечами и продолжаю копаться в своей еде.

— Нормально.

Он крутит вино в бокале и вдыхает.

— Я выбрал его, когда последний раз был во Франции

Франция. Опять это слово.

Мой отец наклоняется вперед.

— Я не буду ходить вокруг да около, сын. Я не доволен твоей работой на данный момент.

— Какой работой?

Он делает глоток вина.

— В точку.

Он привел меня туда. Я был не в лучшей форме. Мой отец отодвигает тарелку в сторону.

— Когда ты в форме, ты просто фантастичен. Один из лучших в бизнесе. Посмотри, как ловко ты обвел Джулиану вокруг пальца, не говоря уже о…

— Джек!— мама кашляет.

Меня передёргивает.

Мой отец прикладывает салфетку ко рту.

— Я пытаюсь сказать, что тебе нужно вернуть свои чары назад. Это хорошо для бизнеса.

Я открываю рот, но он поднимает руку и продолжает:

— Должен признать, ты знаешь свою целевую аудиторию, женщин.

Я поднимаю бокал и криво улыбаюсь.

— Должно быть, я получил это от тебя, папа.

Моя мама хитро подмигивает мне.

Он продолжает:

— Что ж, для себя я решил, почему бы не поставить цели на другие парфюмерные дома?

Он наклоняется вперед.

— Зачем останавливаться? Подумай об этом. С твоим навыком общения с противоположным полом, мы могли бы заполучить дома моды. Обувные компании. Весь мир будет открыт перед нами.

Я киваю. Он в чем-то прав. Когда я в форме, меня невозможно остановить.

Он продолжает, с восторженным волнением в глазах.

— По боку Нью-Йорк, где еще в мире сама большая концентрация такого типа компаний?

Я нанизываю кусочек макарон с сыром и думаю… Лондон, Париж…

Подождите секундочку.

Я смотрю прямо.

Папа с мамой усмехаются.

Я бросаю вилку

— Подождите, вам нужен кто-то, кто поедет в Париж?

Мой папа подмигивает.

— В точку. Только на пару месяцев, чтобы определить новые возможности. Что думаешь, сын?

Я смотрю, навострив уши. Как собака с двумя членами.

— Что я думаю? Я думаю, это чертовски удивительная идея. Простите за мой французский.

Папа делает глоток вина.

— Рад, что ты согласен. Поэтому я подумываю отправить туда Раджа.

Подождите… что?

Я хмурюсь. Теперь они оба смеются.

— Это просто шутка, сынок.

Мой отец достает из кармана пиджака лист бумаги и толкает его через стол. Я надеюсь, он не сделал этого, а то я чувствую себя говнюком.

Я беру бумажку.

Чтоб меня. Это билет на самолет.

— Я забронировал тебе место в бизнес классе на рейс Air France, вылетающий утром в следующий вторник. Я поговорил с Джулианой. Она любезно предложила взять в аренду ее квартиру в Париже. В качестве жеста доброй воли, я сказал, что мы примем ее и снизим стоимость рекламной кампании.

Мои глаза округляются.

— Успокойся, сынок. Джулианы там не будет

Моя мама подмигивает. Еще раз. Наверное, вино вызвало у нее нервный тик.

— И ты никогда не знаешь, с кем столкнешься там, верно?

Боже, она действительно хочет внуков. Я ее единственный сын, ее единственная надежда.

Но моя мама в чем то права. Если я буду в Париже по делам и случайно наткнусь на Эллу, что может быть… круче. Счастливая случайность. Определенно не преследование, как вам?

Мой отец закуривает праздничную сигару.

— Достаточно ли пяти дней чтобы разобраться с твоими проблемами?

Я смеюсь.

Пять дней? Это займет гораздо больше времени, но теперь есть проблеск надежды. И это чертовски хорошее начало.

Глава 21

Вы, наверное, будете рады узнать, что где-то над Атлантикой я все-таки собрался. И вернул свое обаяние. Вместо того чтобы развлекать стюардесс, я провёл большую часть полета, изучая путеводитель по Парижу.

Знали ли вы, что Эйфелева башня была рекламным щитом для компании Citroën с 1925 по 1934 год? Вот, а она была. Идея была замечательной, пока бешеные счета за электроэнергию не обанкротили компанию. Но, во всяком случае, идея позволила мне начать думать творчески. Поэтому я отбросил книгу и начал мозговой штурм плана новой рекламной кампании.

Эта кампания самая большая из тех, что я когда-либо делал.

А продукт, о котором пойдет речь сексуальный, элегантный, умный и теперь без бороды.

Вы догадались.

Это я.

В нашей индустрии мы называем это «саморекламой». И я собираюсь продать себя Элле Брайант.

Операция под названием «Отвратительно великолепен» начинается.

Несколько часов я размышляю над тем, что скажу ей, когда увижу. Как достану свою открывалку, чтобы получить эмоциональный отклик. Затем обдумываю стратегию. Что вообще, черт возьми, заставило меня тащиться так далеко?

На сей раз не будет никаких лошадей и экипажей. Никаких котят, доставленных сверкающими вампирами. Никаких музыкантов с аккордеонами. Никаких щитов с моим именем, светящихся в лучах Эйфелевой башни.

В отличие от Citroën, я не собираюсь перегибать.

Все, что сейчас имеет значение это то, как она отреагирует. Я облажался, но собираюсь исправить это. Элла Брайант должна знать, что ей не нужно выбирать между мной и Парижем.

У нее, черт возьми, может быть и то, и другое.

Поначалу я думал подождать пару дней перед встречей с ней, но посчитал, что терпение это пустая трата времени. Поэтому, как только приземлился, отвёз свой багаж в гостиницу.

Видите того красивого мужчину? Того у кого белоснежная рубашка, и кто бежит через две ступеньки по станции метро?

Это я.

Через три квартала я добираюсь до места Площадь Контрэскарп. Несмотря на дождь и сумерки, на улице все еще активно кипит жизнь. Туристы сидят под навесами баров и пьют вино под навесными лампами. Я достаю бумажку из кармана и проверяю адрес Эллы.

Угадайте, как я достал ее адрес?

Попросил Паркера перехватить одну из открыток для Керри. Как я уже говорил, парню нужен его собственный детективный сериал.

Я оглядываю площадь, на ней стоит человек, бренчащий серенады на гитаре. Иду дальше и останавливаюсь, когда дохожу до небольшой кондитерской и проверяю номера на домофоне. Никакой подписи с фамилией Брайант. Я медленно поднимаю голову и считаю этажи. Видите то окно с цветочным горшком? Это квартира Эллы. Горит свет, но шторы задернуты.