Бесконечность любви, бесконечность печали - Батракова Наталья Николаевна (читать книги онлайн .TXT) 📗
- А-а-а, - протянул Потюня. - Кажется, я знаю, в чем дело... Короче, твой Генрих из Германии прилетел и прорвался в больницу. Наверное, теперь ждет тебя в ее кабинете.
- Подожди... - Катя остановилась. - То есть как прилетел?
- Я ж тебя утром предупреждал о сюрпризе, - шмыгнул носом Веня. - А раньше времени не хотел говорить: вдруг он не смог бы вылететь.
- Как он узнал, что я в больнице?
- Я ему вчера сказал. Он как раз позвонил, когда я был на Чкалова
- Веня, зачем?! - простонала Катя. - Я же просила: никому ни слова! Ты же обещал!
- Ну, само собой как-то получилось, - повинился тот. - Понимаешь, он в панике был, куда ты пропала. Вот я и не выдержал. Но о том, что ты беременна, он не знает, - спохватился Потюня.
- Спасибо и на этом! Ты хоть понимаешь, что вмешался в мою личную жизнь? - она начала злиться.
- Кать, ну... Я подумал: если ты ему небезразлична, если он отец...
- О чем ты подумал? Но главное - чем? Генрих не имеет отношения к моей беременности! Что я ему скажу? Ты хотя бы мог у меня спросить!
- Так я спрашивал, - виновато пробормотал Вениамин. - Ты толком не ответила. Ну извини, так получилось.
- Извинить? Я тебе как другу доверилась, а ты!..
- Мне показалось - он тебя любит...
- Любит, не любит - мне все равно! Я его не люблю! И никогда ничего ему не обещала, понимаешь? Веня, что же ты наделал?!
- Катюнь, ну прости!.. - заканючил он.
- Что он делает у начмеда?
- А я почем знаю? Ломился в дверь, как и другие. На крыльце много разного люда - родственники, журналисты, милиция. Никого не пропустили, а его вдруг пригласили. Может, потому что немец? - Ну мало ли. Не хотят скандала, к примеру... А что такое?
- Понимаешь, начмед вчера из-за меня устроила лечащему доктору разнос, меня из больницы собиралась вышвырнуть, а тут вдруг резко передумала
- А какое она имеет право вышвыривать тебя из больницы?
- Это уже неважно. Непонятно другое. Сегодня утром она на ровном месте воспылала ко мне любовью и отказалась выписывать. А тут еще Генрих у нее в кабинете!
- Ну, погорячилась, опомнилась. С кем не бывает? - попытался вступиться за неведомого начмеда Веня. - К примеру, узнала, что ты журналистка.. - добавил он и тут же ухватился за эту идею: - Возможно, захотела, чтобы эту историю с отоплением осветили в прессе в нужном ракурсе. Подумай: какой ей резон с тобой ссориться? Тем более ты совсем недавно такую статью о профессоре медицины забомбила! Так что все просто.
- А если бы не журналистка то вышвырнула бы? - хмыкнула
Катя, присев на стоявшую в коридоре кушетку. - Нет, здесь другое.
У моего врача создалось впечатление, будто я для этой Лежнивец личный враг! А я даже понятия о ней не имею! И ты еще Генриха сюда умудрился впутать!
- Кать, ну прости... Правда ведь, как лучше хотел. Не растить же мне и твоего ребенка? Своих трое, - запричитал он, да так жалобно, что у Кати весь гнев испарился.
- Вень, давай договоримся: ребенка я буду растить сама, без чужой помощи.
- Расти сама, - вздохнул он. - Хотел помочь. Честное слово!
- Ладно... - она поднялась с кушетки. - Надо идти. Вот только о чем с Генкой говорить, ума не приложу. Промолчал бы ты вчера - не было бы у меня новой головной боли. Или уж лучше правду сказал бы, все равно рано или поздно он узнает... Только не уезжай, дождись его. Скорее всего, повезешь обратно в аэропорт.
- Куда ж я теперь денусь? Дождусь... Стрельникова здесь. Хочет написать об аварии и положении в больнице, - как бы между прочим сообщил он.
- Он не говорил, когда у него обратный билет? - словно не услышав его слов, поинтересовалась Катя.
- Не говорил. Но я так понял - не на один день прилетел.
- Ясно... Пошлая.
- Удачи!
Потюня спрятал телефон, натянул на замерзшую руку перчатку и тяжело вздохнул. Снова не то сказал, не так сделал. И когда жизнь научит его держать язык за зубами? Или хотя бы думать, прежде чем говорить.
И все-таки беспокойство за Катю не отпускало.
«Да уж, лоханулся с Генрихом, признаю, - каялся он, крадучись, как шпион, к огражденной территории. - Значит, отец - Ладышев. Надо все-таки ему позвонить, раз просил. Вдруг он не знает, что Катя в больнице? Эта гордячка могла и ему ни слова не сказать. Глупая. И я болван - зачем ее послушался? Вот сделаю несколько кадров и позвоню. Пусть потом Катька ругается, не впервой...» -принял он решение и, заняв хорошую позицию для съемки, вклю камеру....
Зина стояла у окна на кухне Ладышева, машинально рассматривая зимний пейзаж за стеклом, и раздумывала: остаться здесь на ночь или уехать домой? Как мать она должна быть рядом г больным ребенком. Это даже не обсуждается. Но сын - у свекрови, тащить его домой по такому холоду нельзя: достаточно пары глотков морозного воздуха - и осложнение обеспечено. Ночевать у бывшей свекрови тоже неудобно. У нее теперь есть другая невестка, и не известно, как она к этому отнесется. Внук - он всегда внук, а вот экс-супруга сына - отрезанный ломоть. Свекровь это тоже понимает: дипломатично заверила, что все у них будет в порядке, и посоветовала Зине ехать домой.
«Ну и ладно... Лекарствами и продуктами я их с утра обеспечила, - успокоила она себя. - Если что, свекровь позвонит, тут же примчусь. А вот как быть с шефом? Температура под сорок, сбивается тяжело, полубред, ничего не ест. И при этом сплошные капризы: не хочу, не буду, не надо, потом. Вот уж правда: больной мужчина хуже больного ребенка! Все-таки придется здесь ночевать. И Нина Георгиевна просила».
Мать Ладышева уже несколько раз говорила с Зиной. Первый раз позвонила на мобильный сына, но, поскольку он спал, пришлось ответить ей. Скрыть, что Вадим Сергеевич заболел и лежит с высокой температурой, невозможно. Но и Нине Георгиевне приезжать сюда ни в коем случае нельзя: с ее сердцем и давлением не хватало еще и грипп подхватить!
За спиной раздалась приглушенная вибрация. Снова телефон шефа. Хорошо хоть звук отключила, можно отвечать выборочно, не опасаясь, что непрерывные звонки потревожит больного. Отвечала только Нине Георгиевне и Андрею Леонидовичу. Остальные пусть ждут, пока выздоровеет.
На этот раз на дисплее высветилось «Вениамин Потюня». Удивленно приподняв бровь, Зиночка решила ответить.
- Да, - негромко произнесла она. - Веня, это вы?
-Я... А вы кто?
