Рейз (ЛП) - Коул Тилли (книги бесплатно читать без .TXT) 📗
Прибежал мужчина, пробравшийся сквозь деревья, и, увидев своего сына мертвым на земле, упал на колени. Все, что я мог делать, — это наблюдать, как он пытается вернуть его к жизни, а потом он закричал, когда искусственное дыхание оказалось бесполезным.
Затем прибежал еще один мужчина.
Они увидели, что я сижу на Алике, мои кулаки покрыты кровью, рот искажен от гнева. Я поднялся и попятился, пока не приземлился на задницу. Мои ноги не двигались, как в немой сцене. Я не мог говорить. Не мог заговорить, чтобы объяснить… мой лучший друг был мертв.
Один из мужчин бросился вперед, подбегая к Алику, лежащему на земле, потом я заметил, как его взгляд метнулся ко мне и обратно.
Повернув медленно голову, я опустил взгляд и увидел то же, что и они: покрытые кровью руки.
Я пытался открыть рот, чтобы объясниться и рассказать о том, что произошло, но как только попытался, то отец Родиона в пальто, которое было покрыто кровью, подошел ко мне, привлекая внимание.
— Лука, что ты наделал?
***
— Лука! Лука! — С паникой в голосе Киса нарушала тишину ночи. — Дыши, дыши… Ты не дышишь. Постарайся успокоиться.
Я сосредоточился на лице Кисы, ее руке, поглаживающей мои волосы. Когда я смог, наконец, пошевелиться, то поднял руку и обернул ее своей.
— Что такое, lyubov moya? Что ты вспомнил? — спросила Киса, и я заметил беспокойство в ее голосе. — Ты пугаешь меня.
— Д-Дуров, — заикаясь, выдавил я. — Дуров убил Родиона, нанес удар себе, а потом обвинил меня во всем.
18 глава
Рейз
Рука Кисы, которой она удерживала мою руку, затряслась, и я заметил, что ее лицо стало бледным от сказанного мной, от того, что всплывало из глубин блокированных воспоминаний о моем прошлом, когда они нахлынули на меня.
— Родион, — прошептал я, чувствуя, словно кто-то нанес мне удар под дых. — Родион был моим лучшим другом, не так ли? Мы были как братья, да?
Я заметил, как из глаз Кисы полились слезы. Я попытался вспомнить черты Родиона: светло-каштановые волосы, голубые глаза. Я вспоминал о нем иногда. Он был мальчиком из моих видений. Его черты представлялись размытыми, я никак не мог с точностью их разглядеть. Но теперь все изменилось, я увидел его образ предельно ясно. Я знал его. Я…
Дерьмо…
Я посмотрел на Кису. Она опустилась обратно, вытирая слезы с лица. И потом я увидел картинку в моей голове, где она и Родион вместе: в церкви, на пляже, за столом со стороны их отца…
Подняв руку, я прикоснулся к ее спине и, с трудом сглотнув, спросил:
— Он… Родион был твоим братом, не так ли? Твою мать, Киса, у тебя с Родионом одна кровь.
Из Кисы вырвались рыдания, она упала на песок. Подвинувшись к ней ближе, я прижал ее к себе и обнял за талию. Она наклонилась, и зарыдала в моих руках еще сильнее, пока она обнимала меня за бедра, я пытался контролировать дыхание от нахлынувших воспоминаний из прошлого, которые сбивали меня с ног.
— Киса, — пробормотал я. — Дуров убил его. Он убил его.
Еще один громкий всхлип вырвался из ее горла, и она начала дрожать. Опираясь рукам о мои бедра, она приподняла голову вверх. Ее прекрасное лицо покраснело, а глаза были мокрыми от слез.
— Нет! Я всегда думала, что его смерть была несчастным случаем. Недоразумением. Мне так объяснили. Я, я… — потянувшись, она схватила меня за бицепс, а ее лицо отражало отчаяние. — Зачем? Почему Алик убил его? Что такого ему сделал Родион? Я не понимаю! Они же были друзьями!
Я закрыл глаза, задержав дыхание, словно это могло заставить мою память заработать.
— Пожалуйста, вспомни. Пожалуйста, вспомни, — умоляла Киса.
«Наследника Волкова больше нет. Я лишь сделал то, что приказал мой отец».
Все еще удерживая вздох, я посмотрел на Кису, и в моей голове всплыло лицо человека. Он был высокий, темный, старше, с гребаным дьявольским огнем в глазах. Таким же, как у охранников, подумал я. У него был тот же садистский, контролирующий взгляд, который всегда был у охранников.
— Его папа, — сказал я, на что Киса могла лишь моргать. — Его папа сказал ему, что надо избавиться от наследника, и тогда он станет следующим в очереди. И он станет лидером, когда придет его время.
— Нет, — произнесла Киса, качая головой. — Нет! Абрам не стал бы делать этого. Он любил Родиона.
— Алик зарезал Родиона, потому что его отец приказал ему сделать это. Алик сам это сказал!
Киса стала отчаянно трясти головой.
— Нет, нет, нет, нет!
Она неуверенно поднялась на ноги и обхватила себя. Внезапно замерла и спросила:
— А Алик? П-почему если он сам заколол, то обвинил тебя? Почему забрал и тебя у меня?
Я застыл, словно каждую мою мышцу заморозили, и лишь сердце стучало в моей груди. Киса заметила мою реакцию и опустила руки.
— Что? — спросила она, в ее голосе слышались нотки страха и… тревоги.
Поддавшись желанию защитить ее, я рванул вперед и накрыл ее рот своими губами, Киса постанывала от удивления. Ее руки обхватили мою накачанную шею, но ее рот сопротивлялся мне и той искре, что была между нами.
Отстранившись, в попытке выровнять дыхание, я прижался лбом к ее лбу, удерживая ее за шею.
— Лука, пожалуйста, скажи, — умоляла Киса, едва слышно.
Прерывистый вздох, после которого я закрыл глаза и честно ответил:
— Из-за тебя.
Я открыл глаза, и Киса попятилась, не отрывая от меня своего взгляда. Она качала головой, по ее щекам текли слезы.
— Ему надо было обвинить кого-то, и он хотел тебя, Киса-Анна. Он хотел забрать тебя у меня.
— Нет! — Она повернулась ко мне спиной и направилась к ближайшей скале. Она трясла головой, и все что я мог, — это стоять и смотреть на нее, содрогаясь от неизвестности… непонимания, как помочь ей, что сделать, чтобы она почувствовала себя лучше.
Я просто стоял там, онемевший, и наблюдала, как она разваливается. Но когда из ее горла вырвался страдальческий крик, и она упала на колени, мои ноги, казалось, начали двигаться по собственному желанию, я упал позади нее, оборачивая руки вокруг ее хрупкого тела.
— Он… у него проблемы. Он все время обеспокоен голосами в своей голове. Они заставляют его причинять боль людям. Он нуждался во мне, даже тогда, он нуждался во мне, чтобы заглушить их, — прошептала она. — Он всегда был одержим мной. Но я никогда не думала, что… Я не могла себе даже представить, — у Кисы перехватило дыхание, когда она повернулась в моих руках. Я замер, не понимая, что она делает, потому что Киса подползла ко мне на коленях и положила голову на плечо. Я пытался восстановить дыхание, ее действия пробудили во мне что-то теплое, словно ее прикосновения дарили близость, от которой таил лед в моей крови.
Покрасневшими глазами Киса посмотрела на мои татуировки, оставленные в качестве подарка от охранников, выставлявших меня перед дьявольской толпой ГУЛАГа, и тут она выдохнула, и это дуновение напротив моей шеи, послало дрожь по спине.
— Я не могу… Я не могу принять то, что он обвинил тебя, мой прекрасный Лука, мой лучший друг, моя половинка… из-за меня,… потому что он хотел меня…
За ее прерывистым дыханием последовало движение руки, которой она прочертила линию до моего живота:
— То, как он поступил с тобой… так… жестоко, чтобы скрыть ужасную ложь.
Я закрыл глаза, стараясь не слететь с катушек из-за ярости на Дурова и из-за того, что он сделал.
Но когда Киса продолжила, весь самоконтроль полетел к чертям:
— Он ведь даже не дал мне погоревать о тебе. Он просто взял и сделал меня своей собственностью. Мне было всего тринадцать. Но я была его. Мой отец не препятствовал этому, он был раздавлен, а потом через несколько лет от сердечного приступа умерла моя мама. Боль от потери моего брата оказалась для нее слишком тяжелой, она не смогла этого вынести. У папы осталась я, которая теперь была с единственным наследником, — это был лучший выход из сложившейся ужасной ситуации. И я была так напугана тем, что могу потерять всех, кого люблю, поэтому никогда не сопротивлялась ему. На самом деле, я была рада тому, что еще кто-то оставался рядом со мной.
