Я пришла издалека - Линн Анна (читать книги полностью без сокращений txt) 📗
Рэндалл усмехнулся и встал рядом, приобняв его за плечи. Он был хозяином положения. Ему нечего бояться, и он уже не скрывал, что наслаждается ситуацией. Как человек, вынужденный годами что-то скрывать, он не мог сдержать себя, начав приоткрывать свою тайну. Теперь он бравировал своей извращенностью и не мог остановиться.
Внезапно что-то произошло. Я не успела заметить, что именно. Но через мгновение Рэндалл, скорчившись, лежал на полу и на его лице была гримаса боли, а над ним стоял Джейми, сжимая свой единственный кулак.
– Ключ!! – почти взвизгнула я, подскакивая к Рэндаллу и подбирая с полу пистолет. – Ключ!
Он не реагировал. Краем глаза я заметила еще одну фигуру, появившуюся в комнате. Это был здоровенный детина в солдатской форме. По его лицу можно было ставить диагноз «тяжелая олигофрения». Он тупо таращился на своего начальника, валявшегося на полу, и из его раскрытого рта стекала струйка слюны.
– О Господи, – сказала я.
– Вам лучше быть осторожнее с Майки, сударыня, – холодно сказал Рэндалл, пришедший в себя.
Джейми схватил табуретку и с размаху ударил ею о стену. Табуретка разлетелась, и у него в руках осталась деревянная ножка. Он прижался спиной к стене и приготовился драться. Цепь позволяла ему перемещаться на несколько шагов. Изуродованная рука плетью висела вдоль тела. Я смотрела на него, и в моих глазах стояли слезы. Слезы боли и ненависти.
Грузная туша Майки медленно приблизилась к Джейми. Его свинячьи глазки помаргивали, не меняя выражения. Майки приготовился к нападению, неуклюже переступая с ноги на ногу. Джейми первым нанес удар. Он вложил в него все свои силы. Ножка сломалась от этого удара. Майки пошатнулся, но не упал. Все с тем же ничего не выражающим лицом он замахнулся, и его здоровенный кулак врезался Джейми в ребра. Он пытался увернуться, но цепь не позволила уйти от удара. Было очевидно, что Майки не умеет драться, а может только тупо молотить своими чудовищными кулаками. Поэтому в другой ситуации преимущество было бы на стороне Джейми, даже несмотря на нечеловеческую силу этого помощника Рэндалла. Но сейчас, с одной рукой, без свободы маневра Джейми был почти бессилен.
Я все еще держала в руках ненужный пистолет. Я могла попытаться выстрелить из него, даже рискуя, что мне выбьет пару зубов отдачей… Но противники были слишком близко. Вероятность попасть в одного из них – пятьдесят на пятьдесят. Что, если я попаду в Джейми? Чертовы кустари, проклинала я оружейников восемнадцатого века. Как можно сделать хороший пистолет без точных измерительных приборов?!
И тут Джейми, заметив, что Майки неосторожно переступил через его цепь, молниеносно схватился за нее и резко дернул, захватывая ноги Майки. Они оба потеряли равновесие. Майки грохнулся навзничь, как набитый мешок, и, падая, ударился головой об угол стола. Стол был сделан на совесть, и слабоумный солдат остался лежать с раскроенным черепом. Джейми тоже упал, со страшным криком приземлился на сломанную руку и потерял сознание. Я благодарила природу даже за такое милосердие. За то, что, когда боль нестерпима, человек лишается чувств.
– Я не знал, что он левша, – сказал Рэндалл. – После того как я переломал ему все пальцы, он тут же попытался меня прикончить одной левой рукой, и ему это почти удалось. Рэндалл с усмешкой потер свежие синяки на шее.
– Вам нравится только чужая боль, капитан, – холодно заметила я.
– Боль – одно из самых утонченных удовольствий, сударыня. Она доставляет наслаждение обоим участникам игры, – любезно пояснил Рэндалл.
– Вам бы в садомазохистский клуб в Амстердаме, – подумала я вслух.
Рэндалл не обратил внимания на мою реплику. Он мечтал о чем-то своем, и на его лице расплывалась отвратительная улыбка блаженства.
– Бедняга Майки не мог разделить моих радостей, – сказал он с легким сожалением. – Но другого столь же молчаливого помощника мне не найти.
– Вы кого-то жалеете, капитан? Я не узнаю вас!
– Я лишь сожалею о тех затруднениях, которые вы мне причинили, неосторожно лишив жизни моего помощника, – ответил он. – И за это вам тоже придется заплатить, сударыня.
– А хотите, я расскажу вам, как вы умрете? – спросила я. – Я же ведьма, меня чуть было не сожгли за это.
– Какая жалость, – заметил Рэндалл. Было ясно, что жалеет он лишь о том, что меня все же не сожгли. – Так вы не шпионка? Банальная ведьма?
– Нет, я настоящая ведьма, – начала я замогильным голосом. – И я знаю твое прошлое и твое будущее, капитан Рэндалл. Я знаю те тайны, которые ты скрываешь, и те тайны, которые ты еще будешь скрывать. Знаешь, как ты умрешь? Ты умрешь в чужой стране, среди снегов и медведей, проклиная все на свете и ненавидя варварский язык. Ты будешь день изо дня влачить жалкое существование, и когда наконец к тебе придет смерть, она будет такой же уродливой, как твоя душа.
Я смотрела ему в глаза не отрываясь, пытаясь загипнотизировать. И я видела, как сужаются его зрачки, как в них появляется страх. Он верил мне. Не хотел верить, но верил и боялся. Он явно боролся с желанием вскочить и придушить меня немедленно, но все-таки желание дослушать до конца побеждало.
– Я проклинаю тебя, Джон Рэндалл, эсквайр, нищий младший сын, лишенный наследства, авантюрист и предатель! Ты умрешь не в бою, молодым и полным сил, не заметив смертельного удара. Ты доживешь до старости, ты будешь трясущимся одряхлевшим стариком, у которого ничего не осталось в жизни, кроме собственной немощи. Ты умрешь в чужой стране, задыхаясь и хрипя, хватаясь за горло и крича на родном языке, твои глаза вылезут в агонии и твой мозг будет разрываться от боли, и это будет длиться целую вечность. И ты сам проклянешь себя за то, что появился на свет.
Рэндалл вскочил, все еще глядя мне в глаза, ударил кулаком по столу.
– Проклятая ведьма! – Кажется, он поверил. Я действительно его напугала. – Проклятая ведьма! Твои пророчества застрянут у тебя в глотке!
Он замахнулся, чтобы ударить меня. Я смотрела ему в глаза, и он опустил руку.
– Отпусти ее, – сказал тихий, но твердый голос Джейми.
Он пришел в себя и теперь сидел, прислонясь к стене и держа больную руку на коленях. Его глаза ввалились и от этого казались еще больше, лицо было землисто-бледным и взмокшим от пота. Он находился в шоковом состоянии, и все же он контролировал себя.
– Отпусти ее, – повторил Джейми чуть громче. – Ведь тебе нужен я. Это наше дело. Она здесь ни при чем.
– Отпустить? С чего вдруг? Я никогда не был филантропом, – заметил Рэндалл.
– Я предлагаю сделку, – сказал Джейми.
– Что ты можешь мне предложить? У тебя ничего нет, ты прикован к этой стене и завтра будешь повешен.
– Я предлагаю тебе себя, – твердо произнес Джейми.
– Нет!! – вырвалось у меня.
– Мне все равно. Завтра меня повесят, – сказал он, глядя на меня странными глазами. Мне казалось, они потемнели от боли. Синие озера стали свинцовыми, как море в шторм.
– Это интересно, – задумчиво сказал Рэндалл. – А где гарантии?
– Я даю тебе слово, что не буду сопротивляться, что бы ты ни делал. И я даю слово, что завтра никому не скажу о том, что происходило здесь. Если меня спросят, я скажу, что меня избили в камере.
– Слово? – переспросил Рэндалл, ухмыляясь.
– Слово чести, – повторил Джейми.
Рэндалл улыбнулся так сладко, как улыбаются младенцы во сне.
– Проверим, чего стоит твое слово, – сказал он, освобождая Джейми от кандалов.
Джейми сидел неподвижно, в его позе была такая обреченность, что я чуть было не зарыдала в голос. Он купил мою жизнь, выторговал ее в обмен на то единственное, что у него осталось. Ради моего спасения он отдал свою гордость, чувство собственного достоинства. С его характером, с его упрямством уступить, покориться – хуже смерти. Одно дело быть побежденным, сопротивляясь до последнего, другое – покориться добровольно. Чего ему это стоило…
Рэндалл помог ему подняться, усадил на стул, обращаясь с ним как с тончайшим фарфоровым сосудом. Вкрадчивыми движениями он пригладил волосы Джейми, поправил остатки его рубашки и вдруг грубо схватил его за больную руку. Джейми застонал и снова потерял сознание.
