Особые отношения - Сисман Робин (книги полностью .TXT) 📗
Том заказал им обоим по стаканчику, затем убедил ее съесть по гамбургеру. Затем они сели за столик и купили жареной картошки «фри» с кетчупом. Том узнал, что она училась на первом курсе университета в Суссексе, на биологическом факультете. Она собиралась заняться генетикой. Ее родители были разведены, и она и ее младшие братья жили с отцом. Он известный журналист, пишет о политике, но в быту абсолютно беспомощный человек. Частенько в холодильнике не оказывалось ни крошки, а газ отключали за неуплату. А еще его новая знакомая любила играть на скрипке.
По дороге домой Том усиленно тогда пытался понять — влюблен он или нет? На следующий день он колесил вокруг ее дома в своем «Моррисоне» с открытым верхом, изведя почти весь бензин, поджидая, когда она выйдет из дома. Он предложил ее подвезти. Хоть Ребекка в этом и не нуждалась, было видно, что его внимание ей приятно. В следующие несколько недель они посетили концерт на открытом воздухе, прошлись по рынку Камдена, послушали ансамбли в городском и сельском клубах. Незадолго перед тем, как Ребекка должна была уехать в Суссекс, они сняли на выходные маленький коттедж. Днем гуляли по холмам, а вечерами занимались любовью при свете костра. Том очень хотел пригласить ее в Оксфорд, на вечеринку, в какие-нибудь старинные апартаменты с деревянными панелями.
Но это потом, а сейчас ему требовалось одно — только ее увидеть. Дорога казалась бесконечной, а его машина явно не годилась для гонки. На скорости пятьдесят пять миль в час машина начала идти из стороны в сторону, и обгоняющие грузовики издавали предупреждающие гудки. Тому приходилось к тому же регулярно останавливаться, чтобы поменять воду и залить бензин. В дорожные кафе он так ни разу и не заглянул. К тому времени, как перед ним возник дорожный указатель с надписью «Суссекс», было уже девять часов вечера, уже зажглись фонари, бросая тусклый свет на каменные стены. У прудов не было видно ни души — только опавшие листья валялись на дорожках. Странно было думать, что это тот университет, который, если верить отцу Ребекки, в 60-е годы кипел революционными страстями.
Том ехал наугад, пока не увидел пару студентов, которые показали ему дорогу. Наконец-то он остановил машину! Том почувствовал, как от усталости слезятся глаза и болят руки. Не в силах выйти из машины, он лег на руль и прошептал: «Ребекка». Это звучало как молитва.
Когда он нашел ее комнату, дверь оказалась закрытой. Том громко постучал. Как она смела куда-то уйти? Где она сейчас, что делает? Он опустился на колени. Придется ждать, пока она не вернется с какой-нибудь вечеринки. Должно быть, он уснул, потому что следующее, что он увидел, — это стоящую над ним Ребекку; ее глаза светились радостью.
— Том! Почему ты не сообщил мне, что собираешься приехать?
Том выпрямился.
— Где это ты была?
— В библиотеке. — И она лукаво подняла бровь. — Я изучала репродуктивную систему беспозвоночных. — Она отперла дверь и распахнула ее настежь, затем протянула руки Тому. — Это замечательно, что ты — здесь. Я не могу в это поверить.
Том освободился от ее объятий и опустился в единственное кресло в комнате. Он знал, что его поведение выглядит грубым, но что-то в ее радушии странно его раздражало. Она определенно не понимала, в каком он состоянии. Том положил руку на лоб:
— У тебя есть кофе?
Улыбка исчезла с лица Ребекки.
— Конечно.
Она поставила на плиту кофейник и начала доставать чашечки и ложки — методично и аккуратно, как это она всегда делала. Том изучал линии ее тела, когда она наклонялась к серванту.
— Иди сюда, — нетерпеливо произнес он. — Перестань возиться с этой ерундой и поцелуй меня.
Она тут же подбежала и уселась ему на колени. Том сильно сжал ее, и его язык глубоко проник в ее рот. Ребекка с удивлением восприняла эту напористость. Где же ей было понять, что он хотел острыми и примитивными ощущениями и заглушить все свои сомнения…
— Давай отправимся в постель, — отрывисто произнес он.
Ребекка ошарашенно на него посмотрела.
— Что?
— Отправимся в постель, — повторил он. — Ты же еще не бросила меня, верно?
Ребекка встала, лицо у нее вспыхнуло.
— Конечно нет. Но, Том, — ты вваливаешься без предупреждения, как обезумевший медведь, и сразу же предлагаешь заняться любовью. Что произошло?
— Я не хочу ничего объяснять. Просто давай отправимся в постель. — Ребекка отступила.
— Нет, — сказала она. — Нет. Мне кажется, что тебе просто нужно… трахнуть кого-нибудь. Кого-нибудь. Неважно — кого. А я отношусь к этому по-другому.
Том почувствовал, как от желания напрягается его тело.
— Это же так чертовски здорово. Почему бы и нет?
— Потому что, — объяснила Ребекка. — Я не знаю, откуда ты явился, и вообще я не планировала заниматься этим.
— Да ладно, Ребекка, это сейчас не важно. Я буду осторожен.
— Том, — возразила Ребекка, чувствуя, что может рассмеяться, — это звучит как предостережение в аптеке. Главное, чтобы тебя сейчас же ублажили.
Том хмуро глянул на нее, затем вскочил на ноги.
— Хорошо. Я могу и убраться отсюда.
— Не глупи. — Ребекка погладила его руку. — Я хотела бы, чтобы ты остался. Скажи — что с тобой? Как я могу тебе помочь, если я ничего не знаю.
Том молчал. Ребекка глядела на него очень внимательно.
— Это не связано с твоей матерью? Она звонила мне на прошлой неделе и сказала, что просто хотела узнать, все ли у меня в порядке. И спросила, не видела ли я тебя? Я еще тогда подумала, что это странный вопрос.
Том почувствовал, как будто на него вылили ушат холодной воды. Его мать и Ребекка, его подружка, обсуждают его за его спиной, как будто он неразумное дитя. Он почувствовал себя преданным всеми.
Отбросив ее руку, он направился к двери, распахнул ее и, обернувшись, глянул в изумленные серые глаза. Хотелось сказать ей что-нибудь обидное.
— Хорошо, ты меня повидала. Теперь можешь отчитаться об этом.
Том решил отправиться в сторону Брайтона. Ему надо что-нибудь выпить. И побольше. Брайтон самое то. Тома переполняла холодная решимость, он как заправский гонщик срезал углы на поворотах. Когда он подъехал к перекрестку, у него возникла мысль испытать судьбу и пересечь перекресток с закрытыми глазами. Но в последний момент он нажал на тормоза. И тут же наперерез промчался громадный грузовик. На обочине дороги зажегся указатель: «Аэропорт Гатвик, 23 мили».
Том ездил по Брайтону, пока не нашел паб, который ему приглянулся. Внутри было удивительно тихо. Несколько человек сидели за столом с кружками пива. Они глянули на незнакомого парня с удивлением. Том взял пиво и несколько пакетов с хрустящим картофелем и устроился за столиком в углу. Он почувствовал невероятный голод. Пожилой человек за соседним столиком сказал ему: «Добрый вечер». Том вежливо кивнул и погрузился в размышления.
В его голове окончательно созрел один план. Эта мысль пришла ему еще несколько дней назад, но тогда он счел ее дикой. Теперь эта мысль приобрела вполне конкретную форму. Он быстро выпил кружку и заказал еще одну, алкоголь заставил мозги работать быстрее. Должен ли он с кем-нибудь обсудить свой план? Нет, зачем. Разве кто-нибудь ему что-нибудь сообщил на эту тему? Пусть думают, что хотят. Том сидел, целиком погруженный в свои мысли, пока не стали гасить свет, шум задвигаемых стульев означал, что паб скоро закроется. Том вышел и, забравшись в машину, с трудом попытался воткнуть ключ в зажигание.
У его плеча какой-то голос произнес:
— Ты неплохо выглядишь. Не хочешь заглянуть ко мне домой немного повеселиться?
Это был тип из паба, от его улыбочки Тома пробрало холодом. Том отпрянул в сторону, но это отнюдь не смутило улыбчивого весельчака.
— Небольшая прогулка, чтобы развеяться и повеселиться, а? — Его глаза застыли на Томе.
— Веселись сам с собой.
Человек пожал плечами и двинулся в сторону, его галстук развевался на ветру.
Том наклонился и запер дверь. Его сердце колотилось. Человек ушел. Все, все у него было отвратительно. Ребекка его подвела. Его мать ему лгала. Его могут выкинуть из Оксфорда за прогулы. Его отец — и это было самое поганое — мог оказаться и не его отцом. Все были против него. Кроме, может быть, того человека, который собирается стать президентом Соединенных Штатов.
