Пока мы будем летать (СИ) - "Paper Doll" (книга бесплатный формат TXT) 📗
Хоть она на моей стороне.
Кладу голову на плечо Луизы. Мои руки обхватывают её маленькое тело. Тихо плачу. Я не хочу выбирать. Я хочу быть выбранной.
***
К автобусу меня провела Луиза. Эйприл даже не вышла из комнаты, когда я уходила. Мне было совсем скверно. Чувствую, будто оставляю в этом городе часть себя. Мне страшно уезжать в Лондон. Мне стоило поговорить с Эйприл об этом. Навряд ли она стала бы слушать меня, но я могла хотя бы попытаться. В силу своего страха я не сделала даже этого.
Она ненавидит меня. Мне казалось, будто я делала всё для того, чтобы сделать её жизнь счастливой и благополучной. Когда я заговорила о собственном счастье, Эйприл просто отвернулась от меня, осудив в том, что я позволила себе жить.
Я так сильно хотела жить. Хотела чувствовать жизнь, проживать каждое мгновение без сожаления. Я так сильно хотела любить кого-то так же сильно, как любят в книгах. Я просто хотела волшебной любви, что дарит чувство окрыленности, а не удерживает на земле. Я так сильно хотела жить для себя. И вот, когда мои мечты начали воплощаться в реальность, кажется, я начала терять кое-что другое.
Звонок от Брук. Несколько поочередных звонков. Может, Эйприл позвонила ей и сказала, что я еду к нему? Холод проходит у меня под кожей. С каждым её звонком чувство вины врезается в горло всё сильнее.
— Может, вы, наконец, возьмете трубку? — спрашивает у меня парень, что разлегся на двух креслах передо мной. Наверное, он надеялся уснуть, и поэтому его голос звучит немного раздраженно.
Ругнувшись под нос, я всё же приняла очередной звонок от Брук.
— Наконец-то. Почему твой телефон постоянно будто в заднице? — возмущенно произносит девушка. Хоть эта манера типична для неё, но я всё равно начинаю беспокоиться ещё сильнее. — Подожди, ты едешь куда-то? — спрашивает она, видимо, прислушавшись к звукам по ту сторону трубки.
— Эмм… Нет! То есть, да… Я еду на курсы официанток, — быстро вру, а затем просто бью себя ладонью по лбу. Что за тупая ложь? Брук не настолько тупая, чтобы поверить в это. Мне кажется, будто на лбу выступил холодный пот. Электрический заряд проходит по всему телу.
Парень, сидящий впереди, приподнялся и теперь пялится на меня с легкой насмешкой на лице.
— Что? — ну вот, меня поймали на лжи. Где мой денежный приз за рекорд в категории — «Самая тупая ложь». Не стоит аплодисментов.
— Тони купил билет на курсы, — почему встав на минное поле, я продолжаю идти?
— Специально для тебя? — недоверчиво спрашивает Брук.
— Да… Ну не только для меня, просто у Камиллы сейчас не выходит, поэтому… Я еду одна, — мне стыдно за эту ложь. Парень открыто посмеивается надо мной. Показываю ему средний палец, отвлекаясь от разговора совсем ненадолго.
— Можно тише, пожалуйста, — вернув свой раздраженный тон, говорит он, отвернувшись от меня.
— Классно, но ведь завтра день рождения Эйприл. И ты никогда не пропускала её дни рождения. Я тоже хотела приехать, — грустно произносит Брук. Я всё ещё будто в оцепенении. Жду подвоха. Жду того, что сейчас она раскусит меня. Скажет, что всё знает и ненавидит меня. Чувство вины больно сдавливает мне горло. — Он даже не позвонил мне, Харпер, — тяжело вздохнув, внезапно заявляет девушка.
— Кто? — испуганно спрашиваю, выдавая своё волнение. В горле уже пересохло.
— Флинн. Он ни разу не позвонил мне после того, как мы вернулись.
У меня в душе будто просветлело. Улыбаюсь, как умалишенная. Меня начинает отпускать тот страх, что крепко когтями вцепился в кожу.
— Я думала, что хоть немного нравлюсь ему. И родители просто без ума от него. И тебе он, кажется, понравился, — продолжает Брук. — Кому я вру. Флинн просто идеальный парень. Может, мне самой позвонить ему?
Я просто давлюсь воздухом. Начинаю громко кашлять, задыхаясь, от чего собираю ещё больше неодобрительных взглядов со стороны других пассажиров автобуса.
— Нет, — уже шепотом продолжаю я. — Если он не звонит тебе, значит, это его проблема. И вообще мне он нисколечко не понравился. В нем нет ничего такого, чего не было бы в других парнях, — стараюсь говорить убедительно. Пытаюсь представить Тома. Он стоит у меня перед глазами, и я бросаю каждое слово ему в лицо.
По ту сторону телефона нет ответа. Молчание. Брук умолкла. Образ Тома уплыл с глаз. Мои мысли вернулись к Флинну. Тревога тоже вернулась.
— Наверное, ты права, — говорит, наконец, девушка. — Я не буду звонить ему. Он не стоит того, — грустно произносит она. — Спасибо тебе, Харпер. Ты моя лучшая подруга и всегда ею будешь, невзирая ни на что.
Мы общались недолго после этого. Пара невзрачных вежливых вопросов касательно общих дел и погоды. Мы попрощались довольно-таки сухо. Я с облегчением вздохнула, когда поняла, что этот разговор окончен.
Вглядываясь в собственное отражение в окне, не вижу в своем лице по-прежнему ничего из того, что видит в нем Флинн. Мне стоит закрыть глаза, и воспоминание о том, как его зеленые глаза внимательно изучают моё лицо, снова крутятся в голове. Его ладони бережно касаются моих. Мои губы сплетаются вместе с его губами.
Он только мой. Мне даже не нужно доказательств. Я это знаю. Я это чувствую. Только почему чувство это кажется мне таким опасным?
В Шрусбере я пересаживаюсь на поезд. Свет выключен, но я всё равно не могу уснуть. Тот самый парень, что сидел передо мной, теперь будто нарочно сел рядом со мной. Его голова едва ли не касается моего плеча. Он спит, приоткрыв рот. Я ему завидую.
Смотрю на экран телефона. Я поставила его фото. Так глупо и по-детски, но не могу перестать смотреть на его улыбающееся лицо рядом с моим. Глаза сверкают, счастье бьет ключом. Мы оба счастливы. И я должна быть счастлива предстоящей встрече, но, как только часы показывают 00:00, чувствую лишь сожаление.
У нас с Эйприл никогда не было никаких особенных традиций на день рождения. Разве что кроме одной. Поздравлять в полночь. Поэтому с наступлением её дня рождения я без промедления набираю её номер.
Она включила автоответчик. Отлично. Набираю номер Эйприл ещё раз десять, лишь после этого решаюсь оставить сообщение:
— Эй! У кого сегодня день рождения? Вроде бы у тебя, — пытаюсь звучать весело и жизнерадостно. — Если я снова перепутала день твоего рождения, то не обижайся, — тихо смеюсь, что звучит совсем фальшиво. — Вот тебе уже семнадцать, Эйприл. Ты стала уже совсем взрослой. Но для меня ты всегда будешь младшей сестренкой, которую я буду безмерно опекать. Тебе никогда не избавиться от меня. Даже и не мечтай. Надеюсь, ты когда-то поймешь меня, Эйприл. А ещё было бы неплохо, если бы прежде ты простила меня. Я никогда бы не предала тебя, Эйприл. Я слишком сильно люблю тебя. Ты всегда будешь для меня на первом месте. Я впервые в жизни дала самой себе шанс и… Ладно, я просто надеюсь, что ты простишь меня и всё. Я люблю тебя.
Слёзы уже омывают моё лицо. Я снова дала им волю.
— Отличная речь, — бурчит парень, находившийся рядом. Но не успеваю ответить ему что-либо, как слышу его тихий размеренный храп.
Вскоре я всё же тоже уснула. Длинная ночная дорога утомляет. Прислонившись лбом к холодному стеклу, я видела нечеткие сны. Будто ослепленная солнцем, смотрела на мир, пытаясь уловить силуэты.
Сны эти оказались не так далеки от реальности. Ничего конкретного. Ничего ясного. Я просто еду ночным поездом в Лондон к парню своей лучшей подруги. Он украл мои картины, чтобы продать их и заключить для меня сделку, что может изменить всё моё будущее. И одно осознание происходящего кружит мне голову. Не могу поверить в то, что это правда.
Открываю глаза, когда весеннее ещё холодное солнце режет глаза. Открываю сначала один глаз, затем другой. Я еду. Это не сон. Хотя картинка всё ещё нечеткая.
— У тебя телефон звонил уже трижды, — слышу незнакомый голос над самим ухом. Резко поворачиваю голову и чувствую, как хрустят кости. Рядом сидит парень. Тот самый, с которым мы в дороге ещё с Айронбриджа.
При дневном свете могу рассмотреть его лучше, но не хочу делать этого. Лишь краем глаза отмечаю его светлые блестящие волосы, растрепавшиеся ото сна, и длинный прямой нос. От него сладко пахнет. Он ест булочку с корицей и пьет чай. В желудке неприятно урчит, но я всё равно первым делом хватаюсь за свой телефон.
