Злобный босс, пиджак и Танечка (СИ) - Алексеева Оксана (лучшие книги TXT) 📗
На этот раз Андрей удивил — ему хватило тактичности не допрашивать меня.
Просто взял за руку и повел к машине. И там не произнес ни единого слова. В офисе разошлись в приемной. остыв, я подумала, что все же зря он сделал этот шаг — теперь неловкость висела в воздухе, тяжело давила на плечи, заставляла молчать и избегать друг друга. Хм, а нам еще вместе домой идти...
Глава 25. Андрей
И я отступил.
Собственно, сделал то, на что не был способен с нашей первой встречи. А теперь отступил, затаился, притих. И кожей ощущал, что такая стратегия сейчас даже не самая верная, а единственная. Вывод этот вытекал следствием из реакций Тани — она висела в воздухе и сама не знала, в какую сторону хочет качнуться. Дыхнешь неверно — и все, улетит в противоположном от тебя направлении. все в ней говорило об этом: как смотрит задумчиво, когда думает, что я не вижу, как замирает, когда я приближаюсь. И мечется между желанием поддаться порыву или вылить на меня тонну яда. Что бы она ни рассказывала о нашей первой ночи — где-то зарылась неправда. Не впустую прошло, не забылось. Скорее я поверю в какую-то обиду, которая мешает ей переступить через себя, чем в то, что она вообще тогда не прониклась. Но она напрягается, чуть ли не губы кусает, и щурится — пытается угадать, сколько в моих поступках искренности, а от того и себе разрешит реагировать.
Ладно, хочет искренности — мне не сложно. Вот только здесь включается извечное противоречие между мужским и женским полом. Абсолютное большинство женщин почему-то свято верит, что если мужчина серьезен в чувствах, то в постель сразу не тащит. Любая движуха в сторону кровати — это типа росписи, что все несерьезно.
Ума не приложу, откуда растут корни этого бреда сивой кобылы. Возможно, из сказок, где влюбленные юноши стонут под окнами возлюбленных серенадами и признаниями? Еще хлеще — «пусть она будет счастлива с другим, лишь бы была счастлива». И сложно разрушить этот стереотип, хотя все совсем наоборот: если мужчина полностью определился с эмоциями, если уже выстроил планы, то он женщину хочет. Активно хочет, без серенад и соплей, в любое время дня и ночи, до криков и самых пошлых поз. И других вариантов не рассматривает, особенно тех, где она собирается быть счастливой с кем-то еще. И что делать бедным мужикам при таком раскладе? Серенады блеять, чтобы серьезность подчеркнуть?
В любом случае я решил притормозить с наступлением. Сначала надо убедиться, что Таня готова к контрнаступлению, а не побегу. Наступать намного приятнее, когда взаимно. Не люблю я невзаимно наступать.
Таня выглядела вылетевшей из своей тарелки, потому я притворился самой покладистой папочкой на районе:
— Слушай, может: ужин уже вместе будем готовить? Я, конечно, возьму на себя роль руководителя, но мне очень нужна твоя поддержка.
— Моральная? — она как будто в каждой моей фразе выискивала подвох.
— Овоще-нарезательная, — выбрал я. — Без тебя не справлюсь, честно-честно.
— Ты хотя бы во сне не врешь?
— Хочешь посмотреть, как я сплю? Или лучше с ужином поможешь?
Она сориентировалась быстро, выбрав готовку. Сложно не согласиться, когда к тебе так искренне взывают. Но все равно расслабленной не выглядела, и, понятное дело, вооружившись ножом и кабачком — а любое из них можно использовать как смертоносное оружие — осмелела до прямых вопросов:
— Андрей, мне не нравится быть между молотом и наковальней. С одной стороны, твой отец заслужил любых потрясений, но с другой — он все-таки твой отец. Он может ошибаться, хамить и принимать неправильные решения, но все равно не прекратит быть тебе родным. Я поняла, что ты используешь меня и взываешь к моему чувству протеста, но это неправильно!
Я прищурился:
— То есть ты не будешь со мной встречаться от чувства протеста? Как так? Я, что же, зря такую стратегию выстраивал?
— Встречаться? — она будто бы изумилась. — Я не собиралась с тобой встречаться! Протесты протестами, но это уже слишком!
— Тогда встречайся со мной не от протеста. Просто так, потому что я классный. Ну или потому что влюбилась в меня с первого взгляда. Или вообще заяви, что начинать встречаться глупо, когда люди уже живут вместе! Вот этот вариант я готов обдумать.
Она выдала едва заметную улыбку, хотя очень того не хотела — но я-то видел!
—Андрей, ты сегодня целый день пытаешься мне в любви признаться? Или в чем?
Настроение упало. Ну, вот зачем так с брутальным героем поступать? Брать бедолагу и из себя выводить. Я развел руками:
— Пытаюсь, коли угодно! И не только сегодня, если уж на то пошло. Но ты только колючки выпускаешь!
Она отложила нож и рухнула на стул. заговорила после паузы и очень тихо:
— Андрей, это слишком неожиданно. Я выпускаю колючки только по той причине, что не успеваю подстраиваться под обстоятельства.
— А на самом деле сгораешь от желания? — уточнил я с надеждой.
Таня бессердечно покачала головой:
— Не совсем так. Не буду врать и заявлять, что к тебе равнодушна. Но тебя не понимаю вообще, не доверяю тебе. Я вообще никогда не знаю, врешь ты или серьезен. Даже эти чувства — если предположить, что они есть — могут быть лишь следствием желания насолить отцу. Или удовлетворить спортивный интерес. Или еще чем. Тебя хоть кто-нибудь понимает?
— Ага, мама моя. Может, ее вызовем в качестве эксперта?
— Не надо, — слишком поспешно отказалась Таня. — В общем, я сначала разберусь в себе, на тебя посмотрю, а потом скажу, что обо всем этом думаю.
Я заинтересовался:
— Как близко смотреть будешь и сколько времени?
— Ну... неделю, наверное. Или больше. Откуда же мне знать?
Первый вопрос она осознанно проигнорировала, пришлось вернуть:
— Неделя — прекрасный срок. Если ты не собираешься держать меня на расстоянии вытянутой руки. Я вблизи лучше смотрюсь.
— Нет, — она опять улыбнулась и опять не смогла этого скрыть. — Дай мне немного времени. Я признаюсь тебе в кое-чем важном: я боюсь разрешить себе влюбиться, а потом крупно об этом пожалеть. И у моих сомнений предостаточно оснований — ты уж точно не самый простой персонаж моей истории, манипулятор, лжец, скорее всего — большой любитель женщин, да и твои эти войнушки с отцом... Нет, Андрей, мне требуются гарантии. Не от тебя их услышать, а самой понять — хочу я рисковать или самой дороже выйдет.
Я бы расхохотался, но у нее нож рядом и характер не самый милый. Влюбиться она боится, гляньте на эту перестраховщицу. Как будто я хотел! Или как будто она сама простой персонаж моей истории. Да будь хоть малейший выбор в этом вопросе, я бы себе ласковую блондиночку завел, которая от каждой моей шутки истерично ухохатывается, а от каждого взгляда принимает нужную позицию. Но я ей уже нравлюсь, хоть прямо этого не сказано. Нравлюсь, иначе никаких сомнений бы и не было. Ну окей, будем подстраиваться:
— Хорошо, рассматривай меня, Таня. Но сильно не тяни с этим делом, я лжец и манипулятор — если события не идут по моему сценарию, то я через себя перепрыгну, но изменю курс.
— Это угроза?
— Конечно. Вернемся к готовке, я не собираюсь с тобой ругаться. Вообще.
Совместный труд, говорят, сплачивает. Вот и проверим. У нас неделя на экспериментальный юмор, потом займемся делом.
— Андрей! — она все еще возмущалась непонятно чему. — Зачем так давишь? Или хочешь, чтобы я прямо сейчас ушла?
— Попробуй. Но я сильнее, предупреждаю сразу — буду применять физическую силу и связывать простынями. А ругаться с тобой не собираюсь. Вообще. Ты кабачок сегодня дорежешь?
Женщины не любят, когда их принуждают. Особенно такие, как Таня. Но если сейчас сорвется с места, то я сорвусь следом — стопудово. В процессе драки могут случайно и последние границы рухнуть, я только за. Да мне же только повод нужен ее к себе притиснуть и перейти уже к серенадам. Но она, вопреки моим ожиданиям, никуда не побежала, зато неприятную тему продолжила:
— Мы сразу с тобой неправильно начали, вот поэтому так сложно сейчас все понять.
