Срывая покровы (СИ) - "Amberit" (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно .TXT) 📗
Мы просто сидели, смотрели друг на друга и молчали, через касание передавая свои нежность, любовь и страсть, только и ждавшую момента, чтобы вырваться на поверхность, а пока тлевшую жаркими угольками где-то глубоко внутри нас.
Камбала таяла во рту, овощи были нежными и сочными, и наши тарелки опустели во мгновение ока.
- Пойдем? – Кейн поднял руку, подзывая Мэгги.
- Давай посидим еще немного, - попросила я. – Закажи нам что-нибудь на десерт, мне хочется послушать эту Шэннон. Не зря же все эти люди здесь собрались.
- Хорошо. – Если Кейн и был разочарован моим ответом, то не показал этого.
Мэгги посоветовала нам фирменное блюдо «Веселого лепрекона» - яблочный пирог со сливками и еще раз улыбнулась:
- Шэннон сейчас начнет. Вам понравится, я уверена.
У меня были некоторые сомнения на этот счет, но высказывать их вслух не хотелось, чтобы не обижать милую девушку. Поэтому я только улыбнулась в ответ, скептически бросив взгляд на стул в трех ярдах от нас, на который как раз усаживалась высокая женщина с ярко-рыжими волосами, одетая в кожаные брюки, клетчатую рубашку и жилет с бахромой.
Люди в зале, только что весело переговаривавшиеся, затихли. Шэннон провела рукой по струнам гитары.
- Я рада вновь видеть вас здесь, - произнесла она необычным хрипловатым голосом.
Получив порцию восторженных приветствий, женщина запела, и я потерялась в ее песне. Шэннон исполняла ее на незнакомом мне языке, возможно, гэлльском, но смысл был ясен и так. Она пела про зеленые холмы, про узенькие речушки, про ветер, который летом шевелит изумрудную траву, а осенью срывает листву с деревьев, прижимая ветви к земле. Про овец, пасущихся на лугах и дающих шерсть, из которой женщины длинными зимними вечерами пряли тончайшие нити. Про птиц, песнями встречающих рассвет. Про солнце, встающее утром над морем и скалами, чтобы подарить людям новый день. Она пела про Ирландию, страну древнюю, как сам мир.
- Потрясающе, - выдохнула я, когда песня закончилась.
Кейн ничего не ответил, но в глазах его сиял такой же восторг, какой чувствовала я. Да мне и не удалось бы расслышать его – зал взорвался в оглушительных аплодисментах. Но Шэннон практически сразу же начала следующую песню, и люди вновь затихли, всем телом впитывая ее. Хрипловатый голос ирландки – а я не сомневалась в ее происхождении - отражался от обшитых досками стен, отполированных столов и поднимался к высокому потолку. На этот раз Шэннон пела о мужчинах. О том, как они возделывают весь день землю, а вечером возвращаются домой, где их ждут жены и рыжеволосые дети. О том, как они умеют не только работать, но и веселиться с друзьями. И о том, как в случае опасности они закрывают собой свои семьи, сжимая в руках оружие. По крайней мере, я так поняла, поскольку не уловила ни одного знакомого слова.
Шэннон пела еще долго, и после каждой баллады все присутствующие, включая нас с Кейном, благодарили ее аплодисментами, мгновенно затихая, как только тонкие пальцы дотрагивались до струн. Наконец, женщина отставила гитару в сторону и встала.
- Простите, ребята, но мне надо передохнуть, - улыбнулась она.
Я машинально глотнула успевшей согреться воды и ковырнула ложечкой пирог, действительно превосходный, кстати, приходя в себя. Песни Шэннон унесли меня в какой-то странный, нереальный мир, вызывающий ассоциации с моей любимой фэнтези.
- Вас можно поздравить?
Я вздрогнула и подняла голову. Рядом со столиком стояла улыбающаяся Шэннон. Кейн, справившись с удивлением, вежливо ответил:
- Добрый вечер. Да, вообще-то. А это так заметно?
Шэннон, заливисто рассмеявшись, присела рядом со мной.
- Мне – да. Не пугайтесь, иногда я просто вижу то, что незаметно другим. Моя бабка была местной колдуньей, и мне по наследству перешло кое-что от нее. – Она еще раз улыбнулась, и я заметила, что ирландка не так молода, как мне показалось вначале. Лучики морщинок в уголках глаз дали понять, что ей около сорока. – Вы поженились сегодня, не так ли?
Кейн осторожно кивнул.
- Тогда вам положен подарок. Но у вас и так есть все, что вам необходимо, даже то, о чем ты и сам не знаешь, мальчик… - мягко сказала она. – И я хочу вам погадать.
Шэннон достала из кармана жилета небольшой потертый черный бархатный мешочек и развязала его.
- Вытащи три кости, мальчик, - предложила она Кейну. Тот не пошевелился, с подозрением глядя на нее. – Не бойся, - подбодрила она. – Даже если я просто подозрительная шарлатанка, чем тебе это грозит? Просто вытащи три кости и положи их на стол.
На лице Кейна возникло неописуемое выражение смущения, недоверия и потрясения. Он медленно сунул руку в мешочек и положил на стол три белых кубика с непонятными символами на гранях. Мне показалось, что это были руны, но специалистом по древнеирландской истории я не была.
Шэннон пару секунд молчала, потом резко схватила кубики со стола и убрала их обратно.
- Попробуй ты, девочка. – Она поднесла мешочек мне.
Я не колебалась. С того самого момента, как Шэннон появилась у нашего стола, у меня возникло абсолютное доверие к ней. Достав из мешочка три гладких на ощупь кубика из легкого, почти невесомого материала, я положила их на стол. Мне показалось, что символы на гранях были теми же, что и на кубиках, которые достал Кейн, и в моей голове мелькнуло непонимание – там что, нет других? В мешочке их было не меньше дюжины, а может и больше…
Шэннон нахмурилась.
- Странно, - тихо проговорила она. – Возможно, сегодня просто не день для гадания.
- Что это означает, Шэннон? – спокойно спросил Кейн, но мне было видно, насколько он напряжен.
- Все очень странно, ребятки, - пожала плечами она. – Мне никогда не встречались эти руны в таком сочетании, да еще и вытащенные два раза подряд.
Значит, я была права. Мы с Кейном вытащили одни и те же кости.
- И что они означают? – спросила уже я.
Шэннон вздохнула.
- Это – руна смерти, - ирландка показала на один кубик. – Это – руна жизни, а это – руна порога. Вытащенные вместе, они означают, что по вашим пятам ходит смерть, но жизнь и порог компенсируют ее. Так что все в конце концов должно кончиться хорошо, надо только поберечь себя. – Она улыбнулась и быстрым движением смахнула кубики в мешочек. – Не берите в голову. У вас сегодня самый счастливый день, и я не хочу вам его испортить. Гадание не всегда бывает верным. Лучше я подарю вам песню.
Шэннон встал со скамьи, потом наклонилась ко мне и шепнула на ухо:
- Ваш сын будет точной копией отца.
Пока я приходила в себя от нового потрясения – мою беременность еще невозможно было заметить – ирландка вновь устроилась на своем стуле, взяла гитару и запела. Слова, как и прежде, были мне незнакомы, но говорилось в балладе о любви. О чувственной любви, которая заставляет влюбленных тянуться друг к другу, касаться и сжимать в объятиях. О поцелуях, кружащих голову, и жарких ласках, во время которых забываешь обо всем. О полном слиянии – и телом, и душой, после которого звезды спускаются с небес и растворяются в сплетенных телах, вознося их на вершину блаженства. И я знала – эта баллада про нас с Кейном, потому что именно так мы любим друг друга.
- На сегодня все, ребята. – Шэннон встала, склонила голову в знак прощания и скрылась в соседнем помещении.
- Идем? – опять спросил меня Кейн. – Или хочешь доесть?
Я отрицательно покачала головой.
Уже в машине Кейн, старательно изображая безразличие, поинтересовался:
- А что сказала тебе Шэннон?
- Что мне исключительно повезло с мужем, - соврала я.
Мне, сама не знаю почему, не хотелось передавать ему слова Шэннон. Возможно, потому что тогда все ее предыдущие слова могли оказаться правдой, и за нами по пятам действительно ходит смерть… Не стоит Кейну думать об этом, тем более сейчас, когда нас ждет брачная ночь…
Мой муж привез меня в небольшую гостиницу. Мне она показалась очаровательной, несмотря на скудное освещение – два фонаря на парковке, один над крыльцом и луна в небе. Но красные кирпичики стен и плющ, увивающий дом до самой крыши, я разглядела.
