Исповедь Плейбоя (СИ) - Субботина Айя (лучшие книги txt) 📗
— Мы тихо и мирно разводимся, Юра, - гну свою линию, выдерживая максимально спокойный тон, на который способна.
— И я похороню твоего отца, - добавляет он. – Все ваше семейство.
Сейчас самое тяжелое – продолжать делать вид, что я ничего не понимаю и не собираюсь понимать, потому что в моей голове как любит говорить Юра, «давно выключили свет».
— Я не буду лезть в бизнес, потому что я все равно ничего в этом не понимаю.
Судя по его ухмылке под нос, он полностью со мной согласен.
— Я только хотела убедиться, что мы с тобой взрослые люди и ты не будешь портить последние дни твоей матери скандалами и идиотскими газетными заголовками.
Он любит мать, и всегда был одержим желанием порадовать ее во всем. Даже когда дело дошло до попыток заделать мне ребенка против моей же воли.
— Ви, что из моих слов ты не в состоянии понять своими скудными мозгами? – Юра подходит ближе, и я жестко подавляю желание отклониться. Я – Розанова, я должна выждать момент. – Можешь забыть о разводе, а этому выскочке Клейману передай, что если он хочет жить и нормально функционировать, то пусть отвалит на хрен.
Воображаю сцену, в которой я говорю Антону, чтобы он поджал хвост, потому что так попросил мой почти_бывший муж. Улыбаюсь. Даже, наверное, скалюсь, потому что не могу сдержаться от предложения:
— А ты сам ему скажи.
Юра подходит еще ближе и на этот раз я отступаю.
— Я тебя раздавлю, сука, - с елейной улыбкой обещает Юра.
Щербатая маска любящего мужа падает с его лица, обнажая противный оскал. И хоть стоматолог хорошо поработал над новой улыбкой, я не могу отделаться от вида его беззубых окровавленных десен. И меня это смешит.
— Дави, вперед.
Он протягивает руки, но в последний момент останавливается, потому что охрана не дремлет: я слышу шаги за спиной и негромкое выразительное покашливание.
— Тридцатого у матери день рождения, - сквозь зубы напоминает Юра. Его пальцы дрожат и он, чтобы скрыть это, заводит руки за спину. – Ты знаешь, как ей важно, чтобы мы были вместе, когда вокруг будет толпа наших родственников. Хотя бы это ты можешь для нее сделать?
Это чистой воды шантаж, и я бы просто послала его куда подальше, но вся сегодняшняя встреча, бесконечные глотки унижений и поганых слов – только ради вот этой фразы. Мне нужен был повод, и теперь он у меня есть.
Осталось последнее.
— Только ради твоей матери, - соглашаюсь я. – И только потому, что я не такая бездушная тварь, как ты.
— Ты именно такая, - цедит он.
И я вдруг перестаю понимать, как и за что любила и искренне восхищалась этим мужчиной. Единственное, что он дал мне: «небо в алмазах» и секс. Как я теперь знаю – так себе секс, на самом деле.
Остался последний штрих.
Сделать как бы случайный жест в его сторону, «забыть» о том, что сумка открыта и «случайно» все выронить. Ощущения такие, будто я сделала все настолько топорно, что хуже некуда, но бумаги валятся на землю, и Юра присаживается, чтобы сгрести их в охапку. Я знаю, что он видит там знакомые названия, и «пытаюсь» отобрать свое, но он лениво пересматривает все, наслаждаясь тем, что якобы случайно видит то, что видеть не должен бы. Я протягиваю руку, и изображаю нетерпеливое раздражение.
— Серьезно? – Юра растягивает рот в безумной улыбке. – Розановы, вы это серьезно?
Лучший вариант не выдать себя фальшивой ложью – просто оставить его слова без внимания. Пусть думает, что хочет. Никакая ложь не будет такой правдивой, которую мы придумываем себе сами.
— Передай матери, что я буду, но только на официальную часть.
— Спасибо, королева. – Юра шутливо откланивается в пояс.
Не могу отделаться от мысли, что он успел еще что-то принять перед встречей со мной и только теперь его «разобрало» по второму кругу.
По дороге домой звоню отцу и рассказываю, как все прошло. В тишине салона мы с ним празднуем успешно вбитый первый кол в гроб Шаповаловых. До дня рождения его матери еще десять дней, и у Шаповаловых будет время порыть информацию на «случайно» увиденные Юрой названия компаний-посредников.
Пусть поразгадывают эту головоломку.
Пусть подумают, зачем Розановым через левых лиц выкупить оставшиеся части якобы насквозь убыточного и погрязшего в долгах бизнеса. И они обязательно придут к правильному выводу. Точнее сказать – к нужному нам.
Когда я подъезжаю к дому, мое внимание привлекает знакомая машина.
Я несусь в дом, по пути теряя туфель и, запыхавшись, замираю в дверях кухни.
— Ты не против, что я заехала? – спрашивает мама, протягивая руку за свежим блинчиком. Откусывает, и нахваливает: - Руслан, очень вкусно.
Мой Кот снимает сковородку с плиты и лопаткой сгребает на тарелку новую порцию симпатичных румяных блинчиков. Поднимает на меня взгляд – и я понимаю, что у него паника.
*****
И хоть ситуация натянутая и напряженная, мне все равно хочется улыбнуться, в особенности, когда замечаю на Руслане короткий клетчатый передник с двумя бантиками на карманах. Господи, где он его откопал? И посуду? Мы купили только продукты и кое-что готовое на первое время, но, если честно, я не очень вникала, что там Руслан клал в тележку, тем более, что он сразу заявил, что если я хотя бы потянусь за кошельком, он посчитает это пляской на яйцах. Честно говоря, я даже не собиралась ни за что расплачиваться – нельзя мешать мужчине быть мужчиной.
Оказалось, в той тележке были как минимум все ингредиенты, чтобы приготовить блинчики, от аромата которых даже у меня засосало под ложечкой, а ведь после разговора с Юрой я была уверена, что еще сутки не смогу ничего протолкнуть в горло.
— Привет, ма. – Чмокаю ее в щеку и осторожно пристраиваюсь возле Руслана, который как раз разливает по сковороде новый блинчик. – Давно она приехала?
Его ответ предупреждает моя мать.
— Уже примерно полчаса. Привезла тебе… вам… кое-что.
Мы обмениваемся взглядами и я замечаю в ее глазах то, что по наивности надеялась не увидеть: она недовольна. Почему? О чем они с Русланом успели поговорить? Что уже сказали друг другу и какие слова ни мне, ни ему уже не утопить на дне воспоминаний?
— Мы с Русланом вспомнили, где уже встречались раньше, - говорит мама, поливая блинчик зачерпнутым из банки медом. Откусывает, морщится и отодвигает банку подальше. – Мед из магазина просто ужасен.
Конечно, я понимаю, где и при каких обстоятельствах они могли видеться. Дважды с Лизой и на моем дне рождения с другой девушкой. И я очень вовремя вспоминаю те слова, что сказала ей в минуту слабости и тоски: «Между мной и Лизой случился другой мужчина». Моя мама всегда была довольно проницательной, поэтому я держала под замком наши с Юрой отношения: если бы у нее была зацепка, она бы обязательно вытащила наружу всю подноготную наших отношений. В сущности, ей хватило одного взгляда на меня в больнице, чтобы не дрогнувшей рукой вытащить из лап мужа.
