Призраки прошлого (ЛП) - Дархауэр Дж. М. (читать книги бесплатно .TXT) 📗

Два дня спустя, в день, когда вы должны были окончить школу, ты пересекаешь границу Лос-Анджелеса. Находишь небольшой мотель, в котором сдают номера восемнадцатилетним, пока не найдете что-то постоянное.

— Пошли куда-нибудь сходим, — предлагаешь.

— Куда? — спрашивает девушка.

— В какое-нибудь приятное место. Мы здесь. Осуществили задуманное. Надо отпраздновать.

Поэтому вы так и делаете. Ты ведешь свою девушку на свидание. Она надевает платье для выпускного, то, что помогала ей выбрать мама: без рукавов, ярко-синего цвета. Решает надеть балетки, так как забыла упаковать туфли. Они простые, почти на сплошной подошве.

Ты говоришь ей, что она самая красивая женщина в мире.

Вы ужинаете в модном стейк-хаусе из тех, где маленькие порции, а счет большой, но люди не жалуются, так как все дело в атмосфере. После ужина прогуливаетесь по Голливудскому бульвару, рассматривая увековеченные в цементе отпечатки рук, прежде чем направляетесь на «Аллею славы», держась за руки, чтобы взглянуть на звезды знаменитостей.

— Когда-нибудь, ты тоже будешь здесь, — говорит девушка, когда ты останавливаешься и притягиваешь ее к себе. — Твое имя будет на звезде.

— Да? Думаешь, я так же талантлив, как... — смотришь вниз, на самую ближайшую звезду у своих ног, — ... Лягушонок Кермит?

Она смеется.

— Ну, теперь, задумавшись, я не очень уверена. Я имею в виду, может, Гонзо, но Кермит? (прим.перев. они говорят о героях юмористической, кукольной программы «Маппет-шоу»).

— Возможно, если я сильно постараюсь, — отвечаешь.

— Может, — соглашается она, целуя тебя.

Вы целуетесь прямо на Голливудском бульваре. Красивый момент. Ничто не может разрушить его, даже парень, переодетый в Дарта Вейдера, который со злостью говорит вам снять номер.

— У нас он есть. Как насчет того, что мы его используем? — спрашиваешь.

— Думала, ты уже никогда не спросишь.

Ты занимаешься любовью со своей девушкой всю ночь напролет. Теперь, когда слова произнесены, и между вами больше нет препятствий, кажется, ты не можешь переставать говорить их.

Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя.

Твоя первая ночь в Калифорнии одна из лучших в твоей жизни. Ты надеешься на свое будущее.

На следующий день все твои кредитки заблокированы.

Еще через день банковский счет заморожен.

Быстрое падение от надежды к унынию. Ты не удивлен, что отец отказался от тебя, но тебе больно. В твоем кошельке несколько сотен долларов и уведомление об освобождении номера мотеля в течение семидесяти двух часов. У тебя нет работы, и тебе нужно действовать решительно.

Поэтому на следующее утро уходишь до рассвета, чтобы что-то решить, а возвращаешься поздно, уже после заката. Спишь несколько часов, прежде чем все повторить.

На этот раз заканчиваешь раньше, хотя уже около трех часов дня. Девушка сидит на кровати мотеля и что-то пишет в блокноте. Она приветствует тебя с улыбкой.

— Что ты пишешь? — спрашиваешь, садясь рядом с ней, даже не ожидая ответа. Ты все время спрашиваешь и получаешь ответ «историю».

Хотя на это раз девушка говорит:

— Нашу историю.

— Нашу историю, — повторяешь. — О чем она?

— В какой-то степени, моя версия нас.

— Могу я почитать?

Ручка замирает над листком. Девушка колеблется. Осторожно перелистывает на начало и передает тебе.

— Только первые несколько страниц.

Ты читаешь, полностью очарованный, но проходит немного времени, прежде чем жалуешься:

— Смотри, вот это ерунда. Строчка вот здесь. Ты говоришь, что в тебе нет ничего особенного.

Она вырывает книгу.

— В ней, не во мне.

— Но это ты. И могу заверить, что когда впервые тебя увидел, я не подумал... — ты вырываешь блокнот назад, девушка отказывается отдавать его, но ты притягиваешь достаточно близко, чтобы прочитать — Ты обычная, потому что не все могут относиться к знатным семьям. Это херня. Ты королева, детка.

Она вырывает блокнот назад, закрывая его и убирая подальше.

— Я же сказала, что это моя версия. Это беллетристика.

— Ты должна написать мою версию.

— И какой же она будет? Тридцать страниц непристойных шуток?

— Непристойных шуток? Или тридцать страниц непристойностей?

— Зная тебя, и то и то.

— Забавно, но нет. Это была бы история борьбы с трудностями, которая в итоге приводит к триумфу, — ты встаешь. — Обувайся, пойдем прогуляемся. Мне нужно кое-что тебе показать.

— Заинтриговал.

Несмотря на ее недоверчивый тон, она слушает, и вы вдвоем проходите пару кварталов. Соседство не самое лучшее, но здесь не опасно. Может, немного захудало, но тихо.

Когда вы достигаете двухэтажного бело-голубого здания, ты ведешь ее вокруг, к небольшой лестнице снаружи. Вытаскиваешь связку ключей из кармана, девушка смотрит на тебя в изумлении.

Она следует за тобой наверх, терпеливо ожидая, когда ты откроешь скрипучую дверь наверху, затем заходит внутрь и оглядывается.

Квартирка. Больше никак не назовешь. Маленькая. Кухня и гостиная объединены, также есть спальня, в которой хватает места только для кровати. Ванная похожа на коробку — все очень тесно. Пол из старой необработанной древесины, вытертый и окрашенный. Белая краска на стенах шелушится, образуя пятна персикового цвета. Во всей квартирке только одно окно, в спальне, заблокированное старым кондиционером.

— Знаю, что это не супер, — начинаешь. — На самом деле полный отстой. Но мне восемнадцать, у меня нет работы, и мне не дадут кредит, поэтому, это лучшее, что я сейчас могу себе позволить.

— Она наша? — девушка не открывает взгляда от тебя. — Ты арендовал ее?

Ты медлишь, будто твой рот не хочет признавать этого, прежде чем киваешь, забывая о гордости.

— Наша.

— Но мы можем позволить себе это место? — продолжает девушка. — Как ты расплатился?

— У меня было немного денег, — рассказываешь ей. — Их не хватит надолго, но мы продержимся первое время.

— Где ты взял деньги?

Ты снова медлишь.

— Я, эм... продал машину.

Ты продал голубой «Порше». Пытался придумать другой способ, но это единственная ценность, которая у тебя была, которой ты владел. Поэтому ты продал ее, за меньшую стоимость, но этого хватит, чтобы покрыть расходы на жизненные нужды на несколько месяцев.

— Это место прекрасное, — утверждает девушка, обнимая тебя. — Наша первая общая квартира.

— И надеюсь, последняя, — бормочешь. — Как только все изменится, я планирую построить тебе дом.

Ты не знаешь этого, но эта девушка… Ей не нужен дом. Ей даже не нужна квартира. Она готова спать в машине, даже не стала бы жаловаться об этом. Тебе не следовало ее продавать, но ты сделал это, и какой бы благодарной она не была, девушка чувствовала вину. Она переживала и боялась, что не будет истории триумфа. Но она верит в тебя, не поехала бы иначе с тобой. Но мир не всегда добр к хорошим людям, иногда он съедает их живьем.

17 глава

Кеннеди

Бросаю униформу в корзину для грязного белья и натягиваю длинную белую футболку, когда слышу покашливание в дверях, а затем Джонатан хрипло бормочет:

— Черт, извини, я просто...

Смотрю на него, когда он пытается отвести взгляд.

— Все хорошо, — заверяю. — Ты видел меня и в меньшем количестве одежды.

— Да, ну… — он снова смотрит на меня, колеблясь, как будто не уверен, что хочет сказать, и вообще, должен ли что-то говорить.

— Я не пытался, ну, знаешь...

— Знаю.

Несмотря на то, что он не пытался, вроде как, ничего не может с собой поделать. Его взгляд блуждает по моему телу, и оно покрывается мурашками. Между нами и так все усложнилось, а от того, как он откровенно пялится, я нервничаю. Желудок стягивает в узел из-за выражения его лица, и меня удивляет, когда Джонатан облизывает губы.

— В любом случае, — он прочищает горло. — Я хотел пожелать спокойной ночи.