Полет в Нифльхейм (СИ) - Ливина Евгения (книга жизни .txt) 📗
- Я пилот. Пассажирские авиалинии. С такой работой нельзя никаких дел планировать, нет никакого расписания. Могут поставить в рейс в любое время. Хотя, ко всему привыкаешь.
Его темно-русые волосы наконец высохли, посветлели и он пригладил их рукой. При таких неярких чертах, у него было смуглое лицо с выраженным теплым оттенком загара и это делало запоминающейся его внешность.
- А ты откуда?
- Ну, вообще-то, с Украины. Я родился в Киеве, но летное училище окончил в России. А что выделяюсь фамилией или лицом?
- Да, нет. Ничем не выделяешься. В Москве столько разного народа живет, что ты здесь заведомо свой. А что кто-нибудь когда-нибудь тебе указывал на место, в виду твоей национальности?
- Что-то не припомню. Но я думаю, москвичей уже достали эти приезжие.
- Наверно, когда приезжаешь на родину, привозишь много анекдотов про москалей.
- Зря ты думаешь, что на Украине так относятся к русским. Большинство считают нас братскими народами, которым нужно жить в тесном союзе. Негативные настроения просыпаются ближе к польской границе.
- Историческая подоплека...
- Да, старо как мир.
Локки, на которого никто не обращал внимания, наконец, устал тереться головой о ножку стола, легко запрыгнул на колени гостя и свернулся в клубок. Кирилл улыбнулся и погладил его.
- А ты рисуешь картины? Я только сейчас обратил внимание, что у всех картин в этой комнате есть что-то общее, какой-то стиль. Необычно, красиво, - он огляделся, разглядывая развешенные на стенах работы.
- Это ты так говоришь потому, что у меня в гостях. А пришел бы ты на выставку, предварительно купив билет рублей за пятьсот, и увидел бы это творчество, сказал бы совсем другое, - рассмеялась Лада.
- Ну, я на выставки вообще не хожу. Но думаю, если ты когда-нибудь выставишь свои картины, то я схожу. И заплачу за билет даже больше. На твои картины просто приятно смотреть. Последнее время стали создавать такое, на что смотреть не хочется.
- Ну тогда, можешь рассчитывать - я тебе бесплатно пригласительные пошлю.
- Отлично. Ловлю на слове, - он отодвинул чашку и как-то нерешительно встал, - Мне пора. Завтра с утра в рейс, а мне еще до Москвы доехать. Спасибо за кофе.
Лада проводила его до машины, закрыла за ним калитку и помахала рукой пока он задом выезжал на дорогу. Как ни странно, этот парень ее совсем не утомил своим разговором. В нем не было столичной наигранности и той необходимой доли пафоса, который непременно присутствует при первых знакомствах. И Лада это оценила, именно с таким человеком она могла бы сейчас общаться.
- Сегодня пусто. Видимо, народ зимы испугался, - сказал Олег, разглядывая пустые серпантины полигона.
- А тогда... еще кто-нибудь был? - Лада подняла свой меховой воротник и уткнулась в него подбородком.
- Да. На этой машине должны были прокатиться еще два журналиста. Они ждали очереди... Влад был первый... Смотри вон эта петля.
Он указал рукой на изгиб дороги, к которому они медленно направлялись.
- Здесь даже... даже... - он, внезапно, замолчал.
- Что?
- Следы остались, - тихо договорил Олег и остановился перед поворотом.
- С тех пор?! Может быть... это чужие...
- Нет. Влад тогда начал тормозить в самый последний момент, машину занесло и она проехала в заносе несколько метров, потом резко выровнялась, выскочила на обочину и стала вертеться...
Лада увидела четыре черные полосы, оставленные горящей резиной. Они обрывались перед обочиной. Последние секунды движения той машины впечатались в асфальт и эти короткие линии отмерили ее финиш. К лету они окончательно сотрутся, после февральских снегопадов и майских ливней. Летом исчезнут последние свидетельства и дорога станет вновь неисписанным листом.
- Поехали, Лада. Не стоит здесь задерживаться.
Девушка кивнула и пошла за ним, но по дороге несколько раз обернулась, чтобы опять посмотреть на это место, как будто там кто-то остался стоять и она хотела попрощаться.
- Спасибо, Олег, что привез меня сюда. Я думала, ты откажешься.
Они сели в машину и он включил зажигание, чтобы подул теплый воздух.
- Почему? Я... знаешь... сам думал об этом... хотел съездить. А потом твой звонок, оказывается ты тоже...хочешь побыть здесь.
- Что там с его отпрыском?
- С ребенком Киры?
- С ребенком Влада, если это, конечно, его.
- Недавно родился. Кажется, ему пару недель. Она меня просила забрать их из роддома. Странно, как будто больше некому. Хотя, я же, типа, его дядя.
- Созванивается с тобой?
- Да, часто. Слишком. Ну, ладно, я ее понимаю. Одна и с ребенком. Вроде как и помочь некому. Это сын. Спросила как назвать, я предложил Вадимом, а она назвала Владом. Ладно, это ее дело.
- Это неплохо. Пусть будет Владом.
- Я думал, тебе не понравится эта идея.
- Мне уже давно все равно. Он был с ней, жил у нее месяц. Это не перечеркнешь. Она имеет право назвать сына именем отца.
Олег посмотрел на нее и молча кивнул, он не удивлялся ее отношению, он видел, что она поменялась...
- Ты сейчас куда?
- Обратно на дачу.
- Хватит там сидеть, Лада. Переезжай опять домой. Не хочешь по чашке кофе или пообедать? - предложил он.
Лада встретилась с ним взглядом и отрицательно покачала головой.
- Торопишься?
- Нет, но по-моему мы с тобой вместе уже как-то пили. И чашкой кофе тот случай не ограничился. Олег, я тебе чужая. Твой брат любил меня, он был моим... Не стоит спутывать наши с тобой истории.
Она догадалась обо всем еще раньше, чем он что-либо успел сказать. Олег хмыкнул, уперся руками в руль и задумчиво покачал головой.
- Найди себе кого-нибудь. Тебе нужна девушка, чтобы ты мог о ней заботиться. Это в твоем характере. А мне не нужен никто. Но мы с тобой все таки родня, так что, если возникнет необходимость как-нибудь еще пообщаемся. Жизнь как-то быстро проносится, не успеваю за ней, - она вздохнула, разглядывая лучистые снежинки падающие на лобовое стекло, - Это видимо, начался какой-то новый этап в моей жизни, только я его никак не осознаю. Притормози тут, мой джип стоит за поворотом. Береги себя.
Она накинула капюшон и выскочила на мороз. Падающий снег сразу скрыл ее силуэт. Олег проехал следом за ней несколько метров и в открытое пассажирское окно окрикнул ее. Лада обернулась.
- Кстати, прости, я совсем забыл, с днем рождения тебя. Просто я вспоминал весь день... про Влада. Хотя я с утра подумал: тридцать первое, не забыть бы тебя поздравить.
- Спасибо, Олег. Не страшно, что сразу не вспомнил. Я сама, если честно, забыла какое сегодня число.
- Будешь отмечать?
- Да... конечно, - она нерешительно кивнула, - Сама с собой. Ну, пока, до встречи.
Снег сыпал густой пеленой и ее фигура скоро исчезла в его непроницаемой серебристой мгле.
За окном в вихрях ветра кружились белые хлопья; следуя его порывам они устремлялись сначала в одну сторону, потом резко меняли направление, сталкивались, падали на дороги и сметались вдоль обочин у тротуаров. Интенсивное падение этих белоснежных клочков тополиного пуха продолжалось весь июнь и проходило только после гроз, которые струями тропических дождей прибивали его к земле. В городе было влажно и душно, летний зной растворялся в пропитанном дождевой сыростью воздухе. Эта погода утомляла.
Лада крутилась на кухне, собирая продукты в дорогу. Она просидела почти полгода в пыльном, душном городе, спровадила несколько классов на каникулы, пожелав хорошо отдохнуть от черчения и рисунка, и решила вернуться на дачу хотя бы на месяц.
На природе летняя жара ощущалась не так сильно, как в городе. Тополи там не росли, зато кругом в садах цвела запоздалая сирень и окутывала окрестности своим дурманящим запахом, к которому примешивался аромат преющих от влажности сосен.
Разложив вещи и оставив утомленное поездкой животное, Лада пошла прогуляться к реке. Волга наполнилась ливневыми водами и теперь ее течение бесилось и кружилось в песчаных берегах, подгоняя бесконечные косяки рыб и вспениваясь в заросших камышом заводях. «Зачем я тогда полезла зимой на лед? Что бы со мной стало, если бы я не смогла выбраться? Наверное, меня бы потом выловили в нескольких километрах отсюда вниз по течению, в какой-нибудь проруби для ловли рыбы. Жуть», - подумала Лада, присаживаясь на холме и разглядывая мутные воды внизу.
