Город страсти - Макмуртри (Макмертри) Лэрри Джефф (книги онлайн полностью TXT) 📗
Он остановился заправиться в Биг-Спринг. Когда Джейси вернулась из туалета, она на миг задержалась и оглядела неприглядные, покрытые скудной растительностью холмы. Затем, открыв обе дверцы, щелкнула пальцами, и Шорти перебрался с переднего сиденья на заднее.
– Одесса еще хуже, да? – спросила Джейси, ощущая легкие удары песчинок по лицу. – Верится с трудом. Что тебя понесло туда?
– Я в долгах.
– Да, я слышала от Карлы. Двенадцать миллионов.
– В Одессе живет один человек, который может мне помочь. Если, конечно, он на месте. Я уверен, твой отец был знаком с ним.
Джейси небрежно прислонилась к двери. Ее волосы спутались, а тело полностью обмякло. Кругом, куда ни брось взгляд, стояли нефтяные насосы. Редкая трава, пробивавшаяся кое-где, имела грязно-рыжеватый цвет.
– Ты прав, становится все безобразнее, – сказала Джейси. – Ты, пожалуй, говоришь больше правды, чем я предполагала.
– Не всегда, – заметил Дуэйн.
По пути в Одессу они проехали мимо большого мотеля. Он назывался «Нефтяник», и его неоновая реклама была выполнена в виде бурильной установки.
– Ты собираешься долго беседовать с этим человеком, которого знавал мой отец? – спросила Джейси.
– Час-другой. Если он там.
– В таком случае мне лучше остановиться в отеле. Песчаная буря мне не по душе.
– О, это не песчаная буря, – попытался успокоить ее Дуэйн. – Просто легкий ветерок.
– С собой у меня нет денег, но если ты устроишь мне комнату в мотеле, я потом расплачусь с тобой. Мне вовсе не хочется знакомиться с этим городом.
Дуэйн снял ей номер в «Нефтянике», и Джейси настояла на том, чтобы с ней остался Шорти.
– Тебе он будет мешать, – предупредил Дуэйн. – Когда я подолгу пропадаю, он становится неуправляемым.
Впервые за время поездки Джэйси улыбнулась и спросила:
– Ты боишься, что я уведу у тебя твою любимую собаку, мой сладкий?
– М… да… риск немалый, – в ответ улыбнулся Дуэйн, но Джейси только слегка пихнула его ногой в сандалии.
– Если бы ты снова смог завоевать мою любовь, тебе не пришлось бы столько много времени тратить на сделки в ужасных городах, не так ли? – игриво спросила Джейси. – Я могла бы отдать в твое распоряжение состояние папы.
– Но этому никогда не бывать, – вздохнул Дуэйн. – Я любил тебя, но это было еще в школе.
– Это уместное замечание, – подумав, произнесла она. – Ты очень любил меня?
– Безумно.
– И дал бы мне двенадцать миллионов, если бы они у тебя были в то время?
– Не задумываясь.
Джейси внезапно почувствовала усталость, несмотря на продолжительный сон в дороге.
– Пожалуй, в свое время я могла вызывать к себе любовь, – сказала она, хмурясь под порывами ветра, швыряющими песчинки в окно. – Надеюсь, ты не будешь отсутствовать слишком долго. В таком паршивом месте можно рехнуться от тоски.
– Я вернусь через два часа.
Джейси выбрала два-три журнала из валявшихся на полу «мерседеса», взяла у него ключи от номера и вышла, морщась от уколов песчинок, из машины.
– Пошли, собачка. Вдвоем легче перенести этот противный ветер.
Шорти выпрыгнул из машины и засеменил рядом с ней, только раз виновато оглянувшись на Дуэйна.
ГЛАВА 37
Человека в Одессе, к которому отправился Дуэйн, звали К. Л. Сайм. К. Л. был легендарным человеком, занимавшимся добычей нефти на свой страх и риск. В отличие от себе подобных, он не проявлял интереса к тому, что о нем говорили. Он находился на короткой ноге с сильными мира сего: «Доком» Джойнером, К. Л. Хантом, Гетти, Гленном Маккарти. Его осаждали тучи репортеров, и все были разочарованы: К. Л. Сайм любил и умел добывать нефть, но он не любил и не умел говорить без нужды.
– Да… я знаю Ханта, – бывало, тянул он. – Да… я знаю Сида Ричардсона.
Репортеры тактично ждали, что он разовьет свою мысль, но К. Л. предпочитал ограничиваться такими короткими фразами. Свои дни он проводил в одном из кафе в Одессе за чашкой кофе и сигаретой, ведя дела по телефону-автомату, расположенному в автобусном депо напротив. Одевался он как безработный, часто кашлял и ездил на проржавленном пикапе, где на переднем сиденье всегда лежала пара гаечных ключей.
Время от времени он исчезал на несколько месяцев. И только тщательное изучение отчетов Железнодорожной комиссии – печатного органа техасских нефтяных кругов – могло бы установить маршруты его передвижения. Он оказался в числе первых, кто приступил к освоению континентального шельфа. В Альберте он обосновался за пять лет до наступления нефтяного бума. Крупные нефтяные компании нанимали людей для того, чтобы проследить за его перемещениями, – двое разведчиков были убиты, пытаясь проследить, куда он отправился через снежную бурю на своем самолете во время его первого путешествия в Норт-Слоуп.
Никто не знал, сколько у него денег, но было их немало. Поговаривали, что миллиарды. Одному хьюстонскому журналисту удалось установить, что у Сайма более двух тысяч банковских счетов, главным образом в небольших городках, разбросанных по всему Техасу, от Ларедо до Далхарта.
Дуэйн знал его лет пятнадцать и имел с ним несколько мелких дел. Хотя их встречи носили строго деловой характер, Дуэйн чувствовал, что понравился К. Л. Сайму. К счастью, все их мелкие дела оказывались успешными. С годами он, должно быть, помог разбогатеть К. Л. чуть ли не на полмиллиона.
Мистер Сайм находился в автобусном депо, разговаривая по телефону-автомату. Дуэйн подождал, когда тот закончит разговор и выйдет.
– Привет, мистер Сайм.
– Привет, сынок, – без особого восторга ответил К. Л., который, впрочем, никогда не отличался пылкостью чувств. Они вместе перешли улицу, не обращая внимания на ветер с песком.
– Сынок, у тебя все зубы целы? – неожиданно спросил старик, когда они вошли в кафе.
– Все, кроме двух, – ответил Дуэйн.
– Береги их, – продолжал К. Л. – Свои я не уберег, и вот теперь мучаюсь с этими проклятыми мостами. Паршивый песок набивается в них. Я разговариваю теперь, только войдя в помещение. Иначе песок застрянет в зубах. Есть смысл потратиться на дантистов, – добавил он, когда престарелая и хмурая официантка принесла им кофе.
– Я это учту, – сказала Дуэйн.
Старик снял свою видавшую виды ковбойскую шляпу и повесил на деревянную вешалку. Его редкие седые волосы были зачесаны назад, а высокий лоб усеян веснушками.
– Он потому такой богатый, что с сорок первого в этом ресторане не дал никому на чай, – заметила официантка.
– Кто просит тебя встревать? – спросил К. Л., не глядя ни на женщину, ни на кофе. Взгляд его был устремлен на занесенную песком улицу.
– Никто. Но это свободная страна, – сказала официантка.
– Я не даю на чай потому, что мне не нравится ваш кофе, – спокойно возразил К. Л. – И потом, не я нанимал тебя, и не мне платить тебе.
– Коли тебе не по вкусу наш кофе, почему бы тогда не убраться в другое место? – спросила тощая как смерть официантка со спущенными чулками.
– Я не уберусь… здесь телефон через улицу, – объяснил К. Л. – Кроме того, мне здесь нравится.
Он слабо улыбнулся, как бы придавая сказанному особый смысл, но старуха уже направилась на кухню и его не слышала.
– Я часто ругаюсь с этой старой теткой, хотя никогда не был женат на ней, – прибавил К. Л.
Он вынул из кармана рубашки зубочистку и принялся ковырять в зубах, потом перевел свои серые слезящиеся глаза, обманчиво непроницаемые, на Дуэйна.
– Мистер Сайм, я хотел бы уступить вам половину прибылей с моих вышек. Я считаю, что сейчас можно выжить, переключившись целиком на шельфовое бурение.
Старик снова посмотрел в окно, как будто давно не видел Одессу, как будто не отдал ей почти семьдесят пять лет своей жизни.
– О… меня мало интересуют «железки», сынок, – наконец проговорил он. – Добыча – вот что меня привлекает.
– Сделка связана с большой добычей. Старик несколько минут обдумывал его слова.
– Ты выбрал не самое удачное время для торговли вышками. В городе их завались. Вскоре они заполнят и Мидлэнд. В Одессе их пруд пруди.
