Ключи от твоего сердца - Гувер Колин (читать книги регистрация .txt) 📗

Наступил Хеллоуин – день раковых легких. Кел бросается на кухню и хватает телефон.

Я принимаю душ, привожу себя в порядок, а потом бужу маму, чтобы она посмотрела на дело наших рук. Мама одевается и по распоряжению Кела и Колдера крепко зажмуривается. Я веду ее к ним в гостиную.

– Стойте! – кричит Колдер. – А как же Уилл?! Он тоже должен на нас посмотреть.

Я вывожу маму обратно в коридор, бегу к двери, быстро натягиваю сапоги и выхожу на улицу. Уилл как раз отъезжает от дома, но я машу ему рукой. По его лицу я понимаю, что он надеется на прощение. Ну уж нет, пусть даже не думает!

– Я все равно считаю тебя кретином, но твой брат хочет, чтобы ты посмотрел на его костюм, так что зайди к нам на минутку, – сообщаю я и ухожу обратно в дом.

Когда он открывает дверь, я прошу его закрыть глаза, отвожу в гостиную и ставлю рядом с мамой. Мальчики наконец разрешают им посмотреть.

Кел – правое легкое, а Колдер – левое. Объемные костюмы сшиты так, что для рук и головы оставлены маленькие прорези, а низ – открытый, как юбка. Мы покрасили ткань, чтобы пятна напоминали омертвевшие участки. В некоторых местах выступают уплотнения – опухоли. Уилл и мама некоторое время молча смотрят на мальчишек, потеряв дар речи.

– Отвратительно, – произносит наконец Уилл.

– Омерзительно, – поддерживает его мама.

– Жуть! – восклицаю я.

Мальчики, точнее легкие, дают друг другу пять. Мы быстро фотографируемся, я сажаю парочку раковых легких в джип и везу их в школу.

Прошла только половина второго урока, когда мой телефон неожиданно завибрировал. Я смотрю на высветившийся на экране номер – это Уилл. Но он же никогда мне не звонит! Наверное, хочет еще раз извиниться, думаю я и убираю телефон в карман. Он вибрирует снова. Обернувшись, я вопросительно смотрю на Эдди.

– Мне Уилл названивает, подойти, как думаешь? – спрашиваю я у нее, сама не понимая зачем. Видимо, надеюсь получить мудрый совет.

– Не знаю.

Да, надежда умирает последней… Вызов повторяется, я нажимаю «Принять звонок» и тихо шепчу:

– Алло!

– Лейкен, это я! Слушай, надо поехать к мальчикам в школу! У них там что-то случилось, а до твоей мамы не дозвониться. Я в Детройте и никак не могу вырваться.

– Что случилось? С кем? – шепотом спрашиваю я.

– С обоими, кажется. Они в порядке, просто надо, чтобы их кто-нибудь забрал, так что поезжай скорее и перезвони мне!

Я отпрашиваюсь с урока, Эдди выходит следом за мной.

– Что случилось? – спрашивает она, стараясь не отставать.

– Не знаю. Что-то с Келом и Колдером.

– Я с тобой! – заявляет она.

Мы подъезжаем к школе, и я со всех ног бросаюсь ко входу. Задыхаясь и практически на грани истерики, я все-таки нахожу кабинет директора. Кел и Колдер сидят в коридоре. Я подбегаю к ним и крепко обнимаю:

– Все хорошо? Что случилось?

Они пожимают плечами.

– Без понятия. Нам просто велели сидеть здесь, пока нас не заберут родители, – сообщает Кел.

– Мисс Коэн? – раздается голос у меня за спиной.

Я оборачиваюсь: передо мной стоит высокая, стройная рыжеволосая дама. На ней черная юбка-карандаш до колена и белая рубашка. Женщина больше похожа на библиотекаря, чем на директора. Она жестом предлагает нам с Эдди зайти в кабинет, садится за стол и кивает на свободные стулья напротив. Мы послушно садимся.

– Меня зовут миссис Брилл, я директор начальной школы Чепмена. Директор Брилл, – бесстрастно произносит она ледяным голосом.

Ее манера говорить и высокомерная поза раздражают меня. Она мне не нравится.

– Родители Колдера к нам присоединятся? – спрашивает она.

– Родители Колдера умерли, – отвечаю я.

Она на мгновение теряется, но тут же берет себя в руки и еще больше (если такое, конечно, возможно) выпрямляет спину.

– Ах да, вы правы. Прошу прощения. Он ведь с братом живет, если я не ошибаюсь?

– Да, – киваю я. – Но его брат в Детройте, на работе. Приехать не сможет. Я сестра Кела. Что произошло?

– А сами разве не видите? – Она с усмешкой показывает на мальчиков, сидящих за стеклянной стеной кабинета и весело играющих в «камни—ножницы—бумага».

Я прекрасно знаю, что она имеет в виду их костюмы, но, поскольку директор Брилл не вызывает у меня ни малейшего уважения, изображаю полнейшее непонимание и удивленно спрашиваю:

– У вас в школе запрещено играть в «камни—ножницы—бумага»?

Эдди буквально давится от смеха.

– Мисс Коэн! Они же нарядились раковыми легкими! – возмущенно восклицает директор Брилл.

– А мы думали, что это гнилые фасолины! – со смехом отвечает Эдди.

– Не вижу ничего смешного! Они привлекают к себе внимание! Это крайне некорректные и пошлые костюмы! К тому же просто отвратительные! Уж не знаю, кому пришла в голову такая идея, но вам придется забрать их домой и переодеть!

Я внимательно смотрю в глаза директору Брилл, наклоняюсь вперед и опираюсь руками о ее стол.

– Миссис Брилл, – спокойно говорю я, – эти костюмы собственноручно сшила моя мать, ее диагноз: четвертая стадия мелкоклеточного рака легких. Моя мать, которая уже никогда больше не увидит, как ее малыш наряжается на Хеллоуин. Моя мать, у которой, скорее всего, в этом году все будет последним. Последнее Рождество. Последний день рождения. Последняя Пасха. И если на то будет воля Божья, последний День матери. Ее девятилетний сын спросил у нее, можно ли ему нарядиться ее раком на Хеллоуин, и у нее не было выбора: она просто сшила ему самый лучший в мире костюм пораженных раковой опухолью легких. Поэтому, если вам это кажется некорректным, предлагаю вам самой отвезти мальчиков к нам домой и лично сообщить ей свое мнение. Запишите, пожалуйста, адрес.

Директор Брилл лишь открывает рот, качает головой и молча ерзает на стуле. Я встаю и вместе с Эдди иду к двери, но в последний момент останавливаюсь и оборачиваюсь:

– И еще. У вас тут, говорят, будет конкурс на лучший костюм? Надеюсь, жюри будет беспристрастным и объективным!

Мы выходим в коридор, и Эдди начинает хохотать на всю школу.

– Ну что? – спрашивает Кел.

– Ничего, – отвечаю я. – Возвращайтесь на урок. Она просто хотела узнать, где мы купили материал для ваших костюмов, – хочет нарядиться геморроем на следующий год!

Мальчики возвращаются в класс, а мы с Эдди, едва сдерживая смех, выходим из школы. Но как только дверь за нами захлопывается, начинаем хохотать так, что аж слезы по щекам текут.

Вернувшись в машину, я обнаруживаю на телефоне шесть пропущенных звонков от мамы и два от Уилла, перезваниваю им и, не вдаваясь в подробности, заверяю, что все улажено.

Когда я заезжаю за мальчиками, они с сияющими лицами наперегонки несутся к машине.

– Мы выиграли! – кричит Колдер, забираясь на заднее сиденье. – Оба! По пятьдесят долларов каждому!

Глава 20

Следующие несколько недель пролетают незаметно. В те дни, когда я вожу маму на процедуры, Эдди помогает нам приглядывать за мальчиками. Уилл каждый день уезжает в полседьмого утра и возвращается не раньше половины шестого вечера, так что мы с ним не видимся. Я делаю все возможное, чтобы не пересекаться с ним, – теперь наши отношения сводятся к эсэмэскам и звонкам насчет Кела и Колдера. Мама пыталась выпытать у меня, что случилось и почему Уилл к нам больше не заходит. Я соврала, что он очень занят на новой работе.